Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1983 год

Предмет особых забот и исследований в заповеднике — птицы. Здесь их гнездится немало, есть даже такая редкая птица, как черный аист. Маршруты весенних перелетов многих пернатых тоже пролегают в небе Рязанщины. Более четверти века назад в заповеднике создали Центральную орнитологическую станцию. В 1979 году — питомник редких видов журавлей. И вот сейчас на окскую землю привезли из Киргизии балобанов, беркутов, бородачей, чтобы создать питомник по разведению редких хищных птиц.

— Я вас познакомлю с Панченко, — сказал Приклонский, надевая штормовку. — Владимир Григорьевич — руководитель Центральной орнитологической станции, заведующий журавлиным питомником и многое может рассказать...

Панченко находился в лаборатории, стоял возле инкубатора, рассматривал крупное серое яйцо, греющееся в лучах лампы.

— Канадский журавль... Хотите, покажу, как он выглядит в натуре?

Тропинка, пробитая в талом снегу, вывела нас к вольерам, огороженным сетками. Панченко открыл замок на калитке, предупредил, чтобы мы с фотокорреспондентом ступали за ним след в след, и прошел к круглому строению, разделенному на секции. То были зимние квартиры журавлей.

— Мы поддерживаем здесь постоянную температуру, до плюс шести. Если надо, обогреваем,— пояснил Панченко, показывая сухое, чистое и сейчас пустое помещение. На дворе ярко светило солнце, и все птицы были в вольерах.

Мы стояли в центре вольеров, и журавли спокойно расхаживали перед нами. Все они были разные: в питомнике — девять видов журавлей из 15, существующих в мире. Право, это было уникальное зрелище — не только потому, что мало кому, даже из орнитологов, доводилось видеть разом такое многообразие видов, но еще и потому, что птицы чувствовали: пришла весна, и радовались ей, выражая свою радость криком, танцем, позой. Один журавль шествовал из конца в конец вольера, важно переставляя голенастые ноги, и трехпалая крепкая ступня четко отпечатывалась на крупнозернистом блестящем снегу. Другой, раскинув крылья, выпрямил, вытянул вверх шею, раскрыл клюв — и вместе с морозным дыханием вырвались первые звуки песни. Песня была мелодичная, грустная и долгая. Но вот она оборвалась, ноги журавля словно подломились... И тут же подала голос сизо-серая пара: стоя напротив друг друга, журавли трещат и трещат, издавая короткие скрипучие крики разом, словно кричит одна птица...

— Это и есть канадский журавль. Населяет весь Северо-Американский континент, да и на Чукотке гнездится, — снова поясняет Панченко. — Эту пару привезли из Вашингтонского зоопарка, потому и назвали ее — Вашин, а его — Гтон. От них получили девять яиц, но только один их потомок жив. Впрочем, канадскому журавлю пока не грозит исчезновение, а вот...

Мы идем вдоль внешней ограды вольеров, и Владимир Григорьевич, останавливаясь возле каждой птицы, тихим голосом рассказывает ее биографию.

— Даурский журавль. По имени Йорк. Второго — Нью — отсадили, чтобы не убили друг друга. Даурских на всей земле осталось около трех тысяч... Японский журавль. Антон. Какой бело-черный красавец! Этот вид журавля находится под угрозой исчезновения.

Черный журавль. Представляете, его гнездо с кладкой яиц впервые нашел орнитолог Пукинский только в 1974 году. На Дальнем Востоке. Крайне малочисленная птица. А вот и стерх, стерх Джордж...

Джордж, заметив Панченко, удовлетворенно урчит, просовывает сквозь сетку серо-красный, твердый, словно деревянный, клюв. На ноге стерха — кольцо с цифрой 1.

— Да, он был первым в нашей коллекции стерхов, — говорит Панченко. — А теперь их 14! Вот, пожалуйста, последний — Юлий. Рыженький еще, молодой, и глаза голубые; подрастет — станет, как все, — белым, а глаза будут желто-зелеными, холодными, как якутская тундра. Привез Юлия, вернее яйцо, наш орнитолог Юра Котюков. Он сейчас дежурит на Липовой горе... Весной 81-го года вместе с зоологом Александром Сорокиным они облетели все низовье Оби, разыскивая гнезда стерхов...

Я разговаривала потом со многими работниками заповедника, виделась еще не раз и с Панченко, а однажды вечером, в гостинице, под шум сосен и треск поленьев в печи, прочитала книгу, которую мне дал Приклонский. Это была «Операция «Стерх», написанная Владимиром Евгеньевичем Флинтом, нашим известным орнитологом. И мне очевидным стал смысл создания журавлиного питомника, понятной стала и та гордость, с которой Панченко говорил, что сейчас в питомнике 34 разных журавля, а начинали с двух, серых...

Операция «Стерх», как известно, — это работы по изучению и спасению белого журавля — стерха. Учеными установлены только два места в мире, где гнездится эта птица: тундры северной Якутии и низовье Оби. Численность той и другой популяции катастрофически мала — около 250—300 птиц. Но и состояние других видов журавлей вызывает тревогу: многие из них включены в Красную книгу Международного союза охраны природы и природных ресурсов и Красную книгу СССР. Причин сложившегося положения немало, но главная, пожалуй, изменение ландшафта. Все больше и больше земли на всех континентах отводится под сельскохозяйственные угодья, а это связано с осушением болот, зарегулированием рек, то есть изменением водно-болотных угодий — среды обитания журавлей. И изменение это происходит как в местах гнездования птиц, так и в районах зимовок.

Ученые считают, что спасение журавлей надо начинать с охраны мест их обитания. Но это далеко не все. Вот что пишет В. Е. Флинт, один из активных участников операции «Стерх», координатор — представитель нашей страны в международном научном сотрудничестве по спасению редких видов журавлей: «Одно из самых срочных дел в общей системе спасения редких видов журавлей — это создание размножающихся в неволе групп, иными словами, создание генетического банка. Когда естественная популяция измеряется сотнями, а в некоторых случаях даже десятками особей, существование ее становится проблематичным. А биологический вид — это, пожалуй, единственное, что не может быть восстановлено никакими усилиями человека».

Да, но почему журавлиный «банк» создают именно в Окском заповеднике?

Здесь, как уже говорилось, находится Центральная орнитологическая станция, здесь работают опытные орнитологи — тот же Приклонский, он четверть века в заповеднике... Когда готовилась операция «Стерх», была выдвинута, казалось бы, простая, но очень заманчивая идея: создать популяцию стерхов в Окском заповеднике, используя в качестве приемных родителей серых журавлей, которые гнездятся именно здесь, на Рязанщине. Серые журавли — самый распространенный у нас вид, с ним можно свободно экспериментировать — кольцевать, метить, отлавливать. Стерх и серый спариваться не могут, гибриды исключены, это тоже очень важно.