Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №05 за 1983 год

— Немного опоздал, — громко сказал Гарри Кио, выбираясь из кабины, — менял шину. С чего вдруг такая конспирация?

Бой сделал ему знак замолчать и прислушался. С той стороны, откуда приехал Гарри, доносился приглушенный рокот мотора.

— Грузовик? — спросил Бой.

— Да, я обогнал его милях в шести отсюда.

— Быстро! — Бой прыгнул в машину и втащил Гарри за руль.— Трогай!

Они съехали с дороги и отогнали автомобиль на полянку, где паслись наши лошади. Потушив фары, мы закурили и стали ждать.

— К чему такая таинственность? — поинтересовался ирландец.

Моя попытка объяснить ему, что к чему, не имела успеха. Думаю, Гарри понял бы меня лучше, если б Треведьен возглавлял какую-нибудь конкурирующую группу буровиков, а не стройку плотины, которая в представлении Кио была мелким и никому не нужным делом.

— Послушайте, а почему бы вам с Питером не пойти на мировую? — спросил он, когда я замолчал. — Ведь нам в любом случае понадобится подъемник, или вы хотите везти буровую вышку на вьючной лошади?

— Это мы обсудим потом, — не приняв шутки, ответил я. — Сперва ты осмотришь место и решишь, берешься за дело или нет.

На рассвете мы завалили машину еловыми ветками и верхом отправились в «Королевство». Весь следующий день Гарри провел вместе с Боем, выбирая место для буровой и прикидывая шансы на успех. После ужина мы заварили кофе покрепче и уселись совещаться.

— Значит, на глубине четырех тысяч футов нас поджидает базальтовый пласт? — спросил Гарри Блейдена.

— Похоже, что так, — отвечал Бой. — Именно этот базальт остановил Кэмпбела.

— Нефть, если она есть, залегает на пяти-шести, тысячах футов,— продолжал буровик. — Строение недр в глубине нам неизвестно. По сути дела, мы пойдем на ощупь. Мы страшно рискуем. Все осложняется еще и недоступностью участка. Как ты собираешься доставлять сюда буровую, Брюс?

— Подъемником, — отвечал я.

— Но ты же сам говоришь, что в долине хозяйничает Треведьен. Дорога и подъемник в его руках, и то и другое охраняется. Как же ты рассчитываешь воспользоваться всем этим?

— Я думаю, один раз нам это удастся.

— Понятно, — Гарри усмехнулся. — Значит, ты собираешься идти войной? Я, конечно, не могу тебя винить, но учти, что мне надо думать и о своем оборудовании.

— Разве оно не застраховано?

— Застраховано, однако компания может отказать в уплате, если станет известно, что я нарушил закон. Да и каким образом вывозить буровую после того, как все кончится?

— Если забьет фонтан, ничего вывозить не придется. А в случае провала Треведьен только рад будет от нас избавиться.

— Это логично,— согласился Гарри. — А трос выдержит? Вышка — штука нелегкая.

— Как ты думаешь, Бой? — спросил я Блейдена. — Ты же поднимал свои грузовики.

— Не беспокойся, Гарри, — ответил Бой. — Трос рассчитан на большие тяжести.

— Хорошо, но как же все-таки подступиться к подъемнику? Как я понял, дорога под охраной, нижняя опора кабеля — тоже. У меня будет пять или шесть грузовиков. Нет, Брюс, такая операция нам не по зубам. Поначалу нужно будет два бензовоза и две машины труб, кроме того, запчасти, инструменты. Да, шесть грузовиков, не меньше. Значит, подъемник мы займем часов на пять. Как ты это организуешь, хотел бы я знать?

— Я и сам еще не знаю. Точнее, думаю, что знаю, но подробного плана у меня пока нет.

Мы сели за расчеты. Получалось, что подъемник понадобится нам семь раз. Кроме того, между подъемами и спусками нам предстояло в пожарном порядке загружать машины. На все это в общей сложности уходило около пяти часов. Мы не могли позволить себе роскошь что-либо забыть — завладеть подъемником во второй раз будет невозможно. Наверху мы окажемся отрезанными от всего мира, уж об этом-то Треведьен позаботится.

На другой день мы простились с Гарри Кио.

— Если все будет в порядке, ждите меня недели через три, — сказал он, пожимая мне руку. — Ты уверен, что сумеешь устроить все с подъемником?

— У меня нет другого выхода, — ответил я. — В случае неудачи придется продавать участок, чтобы покрыть твои расходы.

Продолжение следует

Хэммонд Иннес, английский писатель Перевел с английского А. Шаров Рисунки Г. Филипповского

Летние месяцы в Японии богаты празднествами. И некоторые города особо известны благодаря своим ежегодным праздникам. Таков и небольшой город Хирацука, что в шестидесяти километрах к юго-западу от Токио. Целый год он живет размеренной жизнью скромного районного центра. Здесь есть несколько предприятий, но для тысяч жителей главное — земледелие и рыболовство.

Задолго до праздника с ярких плакатов в городе улыбаются миловидные девушки, одетые в летние кимоно-юката, а уже накануне по окрестным городкам и деревням разъезжают машины с громкоговорителями, установленными на крышах. Не прекращается веселая музыка, непрерывно звучат слова: «Завтра, завтра, завтра. Все на праздник Танабата!»

В день открытия в автобусах, следующих в Хирацука, не протолкнуться. Вцепившись в пластмассовое кольцо, висящее над головой, раскачиваясь в такт движению автобуса, я оглядываюсь. Неужели все эти люди — домохозяйки, школьники, мужчины, старички, клюющие носом,— едут на праздник? Так и было. Лишь на полпути вспыхнула лампочка и раздался мелодичный перезвон. Мальчик, рядом с которым я стояла, нажал на кнопку: выходит. Усевшись на освободившееся место, я посмотрела в окно, до того закрытое спинами пассажиров. Дорога, по которой приходилось ездить десятки раз, неузнаваемо изменилась. Казалось, что жильцы домов решили перещеголять друг друга в обилии и яркости украшений.

— Гакусэй сан дэс ка? Вы студентка?

Вопрос задала сидящая рядом со мной пожилая японка.

— Да, занимаюсь в университете Токай.

— Ах вот как! А откуда вы приехали? Америкадзин дэс ка? Американка?

— Нет.

— Эйкоку? Фурансу? Дойцу? Англия? Франция? Германия?

— Из очень большой стра; — соседа Японии.

Женщина расширила глаза:

— Тюгоку?! Китай?! — На лице ее написано удивление.

— Я из Советского Союза. От нас уже много лет ездят к вам стажироваться японисты.

Собеседница моя непрерывно кивала, повторяя: «А содэс ка? Содэс нэ». У японцев не принято молча слушать собеседника, это невежливо, надо обязательно постоянно вставлять короткие реплики: «Ах вот как? Да неужели? Да, да, я понимаю». Так же вежливым считается похвалить японский язык иностранца, даже если тот знает всего несколько слов. Беседа перекинулась на праздник.

— Знаете его историю? — спросила соседка.

— Нет, — схитрила я.

— Давным-давно в замке на восточном берегу Млечного Пути жил император со своей дочерью Секудзе (Вегой). Дочь проводила время за изготовлением одежды для отца, и поэтому ее прозвали Ткачихой. Однажды она повстречалась с красивым и смелым пастухом Кэнпо (Альтаиром), живущим на западном берегу. Ткачиха так полюбила юношу, что позабыла о работе. Император рассердился на дочь и разрешил влюбленным встречаться только раз в году, в ночь на седьмое июля.