Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №07 за 1983 год

Чуть выше деревни проходил оросительный канал, по берегу которого я дошел до стоявшего в одиночестве домика Лобсанга. Он прилепился к склону высокой горы вдалеке от других — среди оазиса изумрудных полей, окруженных каменной пустыней. Поля пересекал ручей, который небольшим водопадом обрушивался с уступа рядом с домом.

Лобсанг вышел мне навстречу и пригласил на террасу, где возле квадратного отверстия высились поленницы дров. Отверстие вело внутрь дома. Спустившись по крутой лестнице, мы попали в своего рода летнюю гостиную, нечто вроде внутреннего дворика.

Вначале Лобсанг представил меня Иби, своей двоюродной бабушке, крохотной, хрупкой и сухонькой женщине. Затем пришел черед Аниче, самой старой из его двоюродных бабушек, высокой крепкой женщины воинственного вида, и двоюродной тетки Аничунг, на чьем улыбающемся личике сверкали два крохотных черных глаза.

В доме Лобсанг лишался всей своей властности и превращался в любимое дитя трех обожавших его древних теток. Ведь он был монахом, студентом-холостяком— их гордостью и радостью.

Иби, очень старая женщина, была истинной душой дома.

Позже Лобсанг подробно рассказал мне о жизни этой своей двоюродной бабки. Она овдовела в двадцать три года и занялась коммерцией — занятием совершенно необычным для молодой красивой женщины. Но самым удивительным был размах ее путешествий. Она жила и в Калькутте, и в Лхасе, и в Сарнате, и в Бутане, куда наведывалась каждые два-три года. Она постоянно была в движении, закупала краски, тушь и бумагу для монастыря Карша.

Я смотрел на эту женщину в лохмотьях и не верил собственным глазам. Ей исполнилось восемьдесят два года, и мне с трудом верилось, что она в годы британского владычества отваживалась покидать безопасный дом в диких горах и предпринимать путешествия за тысячи километров.

По-видимому, Лобсанг содержал этот дом и живущих в нем на те деньги, которые зарабатывал во время путешествий сдачей внаем лошадей. Он же вместе со старшим братом возделывал поля вокруг дома, чтобы помочь отцу, которому тяжкий труд был уже не под силу. Но самой главной заботой Лобсанга было обеспечить отца и трех старушек достаточным количеством пищи и дров на долгую зиму, которую они проводили, почти не выходя из дома, отрезанные от остальных снежными сугробами.

Зимой жить и спать в патио было невозможно из-за суровых морозов. И вся деятельность переносилась в «зимнюю гостиную». Это полуподземная комната, в которую можно попасть, пройдя ряд хлевов, где размещались козы, бараны, яки и пони. Хлевы соединяются низенькими дверцами, почти не пропускающими холодный воздух. В той комнате не было окон, и она освещалась лишь огнем очага и маленьким квадратным дымоходом, выходившим во внутренний дворик. Эти подземные гостиные, существующие почти в каждом доме, нагреваются в основном теплом животных.

Перед тем как заснуть, Лобсанг сказал мне, что утром мы отправимся пешком в его монастырь, в Каршу. Это даст пони однодневный отдых, а теткам позволит заготовить провизию для похода в Дзангла.

Продолжение следует

Мишель Пессель Перевел с французского А. Григорьев

Если бы не длинный-предлинный хвост, досадно напоминающий крысиный, только покрытый роговыми пластинками, этих животных можно было бы сравнить с миниатюрными лошадками в средневековых латах.

Тем, кто живет в восточном полушарии, довольно трудно представить себе этих зверьков, привычных для жителей другого полушария и распространенных от Ла-Платы до Миссисипи. Они живут в степях и пустынях, в саваннах и на опушках лесов обеих Америк.

Пугливые, нескладные, не очень-то сообразительные, они тем не менее весьма обаятельны. Эти «карманные динозавры» — герои многих сказок и преданий. Ювелиры запечатлели зверьков на кольцах, серьгах, брошках.

Сравнение с динозаврами не случайно. Ведь броненосцы, насчитывающие двадцать один вид,— едва ли не чемпионы по выживанию. Их предки бродили по планете пятьдесят пять миллионов лет назад. Людей тогда, разумеется, не было, и столкновений между теми броненосцами и человеком не могло быть в принципе. Но если такую встречу вообразить, то разумному участнику контакта не позавидуешь, хотя среди доисторических гигантов Южной Америки броненосцы особенно не выделялись — самые большие были всего лишь... с современного носорога. У некоторых видов окостеневшие пластинки на спине срастались, образовав сплошной панцирь. У других на хвосте имелись разросшиеся массивные костяные шипы, этакая «булава», которая гуляла по спинам врагов.

Два с половиной миллиона лет назад, когда из океана поднялся Панамский перешеек, броненосцы, к тому периоду уже сильно измельчавшие, расселились также и в Центральной Америке. Впрочем, некоторые виды и в те времена были поболее медведя.

Другое название броненосцев — «армадиллы», что значит по-испански «несущие доспехи». Длина самого крупного современного вида — гигантского броненосца — около метра, и похож он на крота, выглядывающего из-под половика: его спина покрыта панцирем-«попоной».

Эти приземистые полуметровые зверьки сверху и с боков покрыты толстыми роговыми щитками, которые лежат на соответствующих им костяных пластинках или кожных окостенениях. Щитки расположены поясами, часть их связана эластичной соединительной тканью. И поэтому в случае опасности ярко-желтый трехпоясный броненосец сворачивается в клубок, как еж, и враги — койоты, волки, пумы, собаки — остаются с носом.

Более уязвим его девятипоясный сородич. Он не умеет сворачиваться, хищникам несложно разгрызть его броню, а живот, покрытый редкой длинной шерстью, вообще не защищен. Его вполне может догнать и человек, не говоря уже о быстроногих хищниках. Поэтому у девятипоясного есть две тактики спасения. Или он быстро-быстро закапывается в землю прямо на глазах у изумленного преследователя, или же галопом бежит в лесную чащу, смело продираясь сквозь самые густые заросли.

Броненосцы — животные роющие, и поэтому у них лапы сильные, с острыми когтями. Для армадиллов характерен неинтенсивный обмен веществ, поэтому они потребляют меньше кислорода, чем другие млекопитающие их размеров. Зато лапы снабжаются кровью очень хорошо благодаря густой сети кровеносных сосудов.

Живут армадиллы в глубоких, до семи метров, норах. Там чисто и уютно: зверьки то и дело меняют подстилку из сухих листьев и травы — перед входом всегда горка выброшенных старых листьев. Норы гигантских броненосцев до того велики, что в них может вползти человек. Нора девятипоясного — надежное убежище, зверька трудно вытащить из нее: он упирается бронированной спиной и лапами в стенки, а за скользкий хвост — хотя и длинный, до сорока сантиметров, — не ухватишь. Если броненосец зарылся более чем наполовину, вытащить его из норы за хвост не сможет даже очень сильный человек.