Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №03 за 1987 год

Первый ходовой день

Вертолет ледовой разведки, забросивший нас на лед Карского моря, (Уделав прощальный круг, взял обратный курс на Землю Франца-Иосифа. Мы вновь остались наедине с Арктикой. Состояние у всех возбужденное. И у тех, кто уже бывал на дрейфующем льду, и у тех, кто сегодня впервые оказался посреди этого белого безмолвия. Еще не смолк в морозном воздухе звук удаляющегося вертолета, а Валерий Лощиц, наш штурман, уже прильнул к окуляру теодолита, чтобы определить точку нашего сброса. Погода в этих местах очень изменчива, и надо было во что бы то ни стало поймать солнце и определиться. Одна за другой следуют серии обсерваций. Через три часа повторные замеры — и только после этого появляются первые расчетные координаты: мы высадились в точке 81°11" северной широты и 71°32" восточной долготы. Семьдесят три года назад именно в этом районе проходил дрейф «Св. Анны» — судна русской полярной экспедиции 1912—1914 годов под руководством Георгия Брусилова. Именно здесь, в 120—130 километрах к востоку от Земли Франца-Иосифа, начался второй год ледового плена, когда, стиснутая тяжелыми льдами, шхуна все дальше и дальше уносилась на север. Как же непохож был путь, приведший нас в эти места спустя многие десятилетия после тех трагических событий. Прежней осталась только Арктика. Никогда не станет она другой и для каждого, кто вторгнется в ее владения, приготовит самые суровые испытания.

Восьмой ходовой день

Вот уже третий день мы видим на горизонте приподнятые рефракцией скалы мыса Кользат в восточной части острова Греэм-Белл. Сейчас нас отделяет от берега всего десять-двенадцать километров.

Близость земли сказывается на состоянии льда: много трещин. Бесконечные обходы в поисках ледовых перемычек, форсирование на надувных лодках широких каналов и разводий — все это задерживает наше продвижение вперед, к цели — Земле Франца-Иосифа.

На нашем пути вырастают многокилометровые поля торосов. Все вокруг сжато невидимыми тисками. Идет подвижка, льдины громоздятся друг на друга, падают со страшным грохотом...

Опыт движения по «живым» торосам приобретен нами еще в прошлые годы. Сегодня мы уже наверняка знаем, что торошение идет, как правило, в достаточно узкой полосе и преодолеть ее можно. Необходимы только предельная внимательность, мгновенная реакция, кошачья координация и ни одного неверного движения...

Лыжи уже давно перекочевали под клапаны рюкзаков. Движемся пешком, поочередно то с рюкзаками, то с санками.

Александру Выхристюку, нашему кинооператору, достается, пожалуй, больше всех: он должен в самых горячих точках быть первым. А ведь у него тоже рюкзак и тридцатипятикилограммовые санки. И его движения сковывает всегда готовая к работе, закрепленная на груди кинокамера.

Всего полтора часа назад не верилось, что весь этот ледовый хаос когда-нибудь кончится, а сейчас мы стоим на краю небольшой льдины. Впереди — черная дымящаяся заприпайная полынья, подернутая «салом». Путь к Земле Франца-Иосифа отрезан. Полынья достигает ширины семи-восьми километров. Противоположный ее берег, а вернее, восточный берег острова Греэм-Белл растворяется в сгущающейся молочной пелене. Лишь скалистый утес на мысе Кользат по-прежнему словно парит над неуловимой линией горизонта.

Преодолима ли эта новая преграда? Возможно ли пересечь полынью на надувных лодках? Какую тактику применить?..

Наши размышления прерываются самым неожиданным образом. В нескольких метрах от края льдины появляется лоснящаяся в лучах низкого вечернего солнца, окутанная клубами пара морда какого-то крупного животного. Не сразу понимаем, что это самый настоящий морж, а он между тем начинает проявлять к нам повышенное внимание. Вначале окинул все происходящее вокруг недовольным взглядом, затем, пыхтя и обдавая нас горячим дыханием, начал карабкаться на льдину.

Работая клыками как ледорубами, он не без труда вытянул свою тушу на лед и оказался сразу в нескольких метрах от наших рюкзаков и санок. Мы благоразумно отпрянули подальше от зверя. Очень резко, почти вприпрыжку морж приблизился к рюкзакам и, не обращая никакого внимания на нас, принялся изучать вещи. Первым делом вонзил клыки в ближайший рюкзак и попытался подтащить его к краю льдины. На какое-то мгновение мы опешили от такого поведения, но перспектива остаться без примусов, которые находились в том рюкзаке, отрезвила нас.

Не сразу, но все же удалось отбить у моржа рюкзак. Недоумение, если не явная обида, было во всем его облике, когда под нашим решительным напором моржу пришлось-таки оставить в покое и рюкзак, и льдину.

Саша Выхристюк ликует — отсняты уникальнейшие кадры.

Тринадцатый ходовой день

Вот и состоялось наше знакомство с заприпайной полыньей. Еще в прошлом году, предприняв попытку пройти к архипелагу по льду от острова Ушакова, мы собирались пересечь эту полынью и подойти к восточным берегам острова Греэм-Белл. Но тогда нам так и не удалось вступить на ее зыбкий лед. Попав в сильно разреженные льды, практически сменив лыжи на лодку, мы настойчиво пробивались вперед, метр за метром приближаясь к Земле Франца-Иосифа, однако отпуск подходил к концу, и становилось очевидным, что за оставшееся время нам не достичь цели. Пришлось тогда возвращаться на остров Ушакова.

...Прошел год, и вот мы стоим на краю той полыньи, на сотни километров раскинувшейся по всему горизонту.

Уже семь суток провели мы на ненадежном льду, ища выход. Надувные лодки для этой цели не подходили: слой «сала», покрывающий воду, сковывал движение. Приходилось веслами и лыжами прорубать канал, прежде чем удавалось продвинуться хоть на метр. Там, где слой снежно-ледового «киселя» был меньше, начинал сказываться встречный северо-западный ветер. Выгребать против него на тяжело груженной надувной лодке непросто. Лодка моментально покрывалась ледяным панцирем. Выручила бы остойчивая жесткая каркасная конструкция. Ведь недаром же путешественники прошлого использовали опыт эскимосов, создавая для своих целей лодки по образцу каяков.

Пробуем двигаться к югу вдоль кромки полыньи. Расчет достаточно прост: надеемся выйти на более сплоченные льды юго-восточнее архипелага, на которые указала неделю назад ледовая разведка.

Лыжные палки то и дело протыкают лед насквозь, а это значит, что толщина его не превышает 5—6 сантиметров. Некоторые участки настолько ненадежны, что приходится преодолевать их почти бегом. Эластичный морской лед не успевает проломиться, а лишь прогибается под весом лыжника и санок. Замешкайся, замедли на мгновение движение — и...

Незаметно ветер набирает силу. Сырой туман, мелкая водяная пыль при морозе под 30 градусов и ветре 15—18 метров в секунду. Двигаться в таких условиях становится все труднее. Сбивающие с ног порывы ветра, пронизывающая до костей сырость, слепящая глаза поземка — все словно специально направлено против тебя. Но и это еще не все. Штормовой ветер начал взламывать неокрепшие поля ледяной сморози. Трещины моментально заносит снегом. Все чаще лыжные палки не находят опоры под предательским снежным покровом. Но и остановиться, чтобы переждать разыгравшуюся пургу, нельзя. Лед слишком ненадежен.