Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №09 за 1987 год

Какое-то мгновение мне казалось, что Каранджа впал в глубокое уныние и забыл, где находится. Но вот он поднялся и подошел к нам. Он улыбался и вновь обрел какую-то толику своего прежнего лоска.

— Если мистер Тейт соглашается и мисс Мери тоже, я, наверное, говорю, что беру грузовик, чтобы найти их, боясь за их безопасность.

Я кивнул.

— Хорошо, но только если у нас не отберут камеры.

— Нет, я это слежу.

— А как насчет пленок?

Изъять у нас пленки под тем или иным предлогом ему было раз плюнуть.

— Ваша пленка будет в целости,— но он произнес это неубедительно, и глаза у него бегали.

Мери Делден склонилась над грудой скелетов — позвоночников и ребер — и, не отрывая от глаз фотоаппарат, сказала отцу:

— Для пущей верности я отдам несколько пленок тебе.

Она выпрямилась и достала из кармана охотничьей куртки две кассеты.

— Не надо,— сказал ван Делден.— Завтра я покажу делегатам кадры, которые отснял сегодня утром. Будет среди них эта фотография или нет, зависит только от тебя.— Он подался вперед и слегка постучал пальцем Карандже по груди.

Тот кивнул, облизывая губы.

— Я погляжу, чтобы они в порядке, Тембо.

Вдруг с неожиданной теплотой, заставшей меня врасплох, Мери положила руку мне на плечо и сказала:

— Теперь ты, возможно, поймешь, чего ради затеяна эта конференция и как чувствуют себя сейчас все те, кто прожил жизнь рядом с животными.

И если я смогу чем-нибудь помочь, когда ты начнешь писать сценарий...— Она недоговорила, ее взгляд опять блуждал по равнине. Потом она резко отвернулась.

— Уже поздно,— сказала Мери отцу сдавленным голосом.

— Да. Доедем только до озера. Раз уж мы здесь и к нашим услугам грузовик.

Проехав довольно приличное расстояние, мы остановились, и на склоне за озером я увидел вереницу домиков. Выйдя из машины, ван Делден некоторое время рассматривал их в бинокль.

— Я бывал здесь, когда эту усадьбу только-только построили. Потом ее приспособили под базу те, кто сделал себе имя на телефильмах о диких животных.— Он перечислил несколько смутно знакомых мне фамилий.— Частично усадьба состояла из палаточного городка. С точки зрения человека, изучающего миграции, лучшего места для лагеря не бывает. Но в конце концов владелец забросил дело: война... Ну а теперь — смотрите сами. Одни развалины.

Он вручил мне бинокль, и я увидел, что от зданий остались только коробки без крыш. Деревянные детали разрушились, два домика выгорели дотла, а над самым большим строением, сохранившим остатки веранды, торчала длинная шея, похожая на толстый шест, замаскированный черно-желтой тканью. Маленькая головка тянулась к листьям дерева.

— Там жираф,— сказала я.

— Несколько, если вы посмотрите внимательно. И водяной козел справа в камышах.— Его голос звучал еле слышно, ван Делден моргал, и по щекам его бежали слезы.— Во все времена дикая живность чувствовала себя здесь прекрасно. Река Олдувай совсем рядом, вон она.

Я глазам своим не верил: этот суровый человек оплакивал прошлое и не заботился о том, чтобы скрыть свои чувства. Он кивком указал на деревья, убегавшие вниз по склону слева от нас.

— Вон там был наш первый базовый лагерь. Все животные, проходившие между кратером Нгоронгоро и Серенгети, пили воду из Олдувая. Было много львов и гепардов, а за нашими спинами на краю равнины по вечерам во время миграции на деревьях теснились стервятники...

Он покачал головой и вздохнул, как мне показалось, от скорби по животным, которых тут больше не было.

— Все тогда было по-другому,— часто моргая, он взглянул на дочь, потянулся за биноклем и быстро полез обратно в кабину, словно желая скрыть свою минутную слабость.

Ван Делден запустил мотор, и после секундного колебания Мери забралась в машину. Мы быстро покатили по извилистому проселку обратно на равнину. Дорога стала тверже, земля высыхала на солнце, и в половине одиннадцатого мы опять выехали на грунтовку. Здесь ван Делден остановился и крикнул Карандже:

— Как ты думаешь, военные выслали патруль искать тебя?

Каранджа колебался. Стоя рядом со мной, он тревожно хмурил брови.

— Возможно.— Он перегнулся через борт и потряс головой.— Хотя не думаю, что у них есть бензин. Они заправляются в казармах в Найроби, понимаешь? И заливают ровно столько, чтобы довезти припасы до усадьбы, поэтому не могут тратить бензин, разыскивая меня.

— Значит, так, Каранджа: сейчас отвезешь их к дому. А вы, Тейт, садитесь к Мери в кабину. Запомните: вы всю ночь проплутали в буше. У вас довольно усталый вид. Думаю, что это убедительная отговорка.

Когда я втискивался на сиденье рядом с Мери, Каранджа спросил:

— Что мне делать, если армия их арестует?

— Идти к министру,— рявкнул ван Делден.— И твердить одно и то же. Не забывай,— добавил он,— у меня в руках фотография, на которой запечатлен ты в Серенгети, и если с ними что-нибудь случится, если у них конфискуют пленки, завтра я предъявлю эту фотографию. Ты понял меня?

— Да, Тембо.

— Ты знаешь, в котором часу Кэрби-Смит обратится к делегатам?

— Нет,— Каранджа покачал головой.— Думаю, что утром.

— Выясни точное время и сообщи мисс Мери. Она знает, как меня найти.— Он посмотрел на дочь. Его большая голова на фоне окна казалась заключенной в рамку, седая шевелюра затрепетала под внезапным порывом ветра.

Он неуклюже полез в буш и скрылся из виду. Мукунга пошел следом, неся его винтовку.

— Он и правда появится завтра на конференции? — спросил я.

— Наверняка,— ответила Мери.— Он охотится за Алексом Кэрби-Смитом.

— Почему?

— Это их дело.

— Что-то между ними произошло?

— Давно,— ответила Мери, потом она с улыбкой повернулась ко мне.— Ну вот ты и познакомился с великим Корнелиусом ван Делденом. Как он тебе?

— Я прежде таких людей не встречал,— неуверенно пробормотал я, подыскивая какое-нибудь слово, которое соответствовало бы странной необузданной натуре ван Делдена.— Он кажется больше самого себя.

Она кивнула смеясь.

— И не говори. Он всю жизнь был больше самого себя.— Смех замер, и Мери тихо добавила: — Буря, а не человек. Это у него врожденное, как и страсть играть с судьбой.— Она повернулась к Карандже.— Что ты можешь сказать о Тембо? Как он сегодня выглядел?

Каранджа посмотрел на нее расширившимися глазами и ответил:

— Сила.

— Сила! — откликнулась Мери.— Он как кабан. Что хочет, то и делает, а каково приходится от этого другим, ему все равно.

— А этот Кэрби-Смит...— проговорил я.— Ты должна хорошо знать его. Что он за человек?

— Я тогда была ребенком.

— Но ведь вы встречались и потом.

— Один или два раза.

— Каков он из себя?

Вместо ответа Мери лишь покачала головой. В этот миг мы проехали поворот и увидели солдата, который взмахнул флажком, давая знак остановиться. Он держал карабин наизготовку, на голове у него было какое-то кепи с пришитой над козырьком эмблемой, изображавшей носорога.