Журнал «Юный техник» - Юный техник, 2008 № 01

— Да.

— Они качают кулаками и на счет «три» показывают рукой знак камня, ножниц или бумаги. Камень побеждает ножницы, ножницы побеждают бумагу, бумага побеждает камень. Если оба игрока выбросили одинаковый знак, засчитывается ничья. Правильно?

— Почти. Только вот бросать нужно настоящий предмет. Вот, — и он подвинул ко мне ящик с множеством камней, настоящих ножниц и бумажных обрывков.

Я присвистнул. Поверить не мог, что эти остолопы играют в такие легкие для обмана игры. Перед глазами замаячили мешки с тэрками. Голос Карла вывел меня из сладкого оцепенения:

— Не советую я тебе здесь развлекаться — у нас имперцев не любят. Да и партнера тебе не найти. Эта игра уже давно всем наскучила, не зрелищная она. — Ну, уж партнера-то я себе найду, — заверил я Карла и направился к первому столу.

Протиснувшись между тучными телами, я вырос перед Бондо:

— Сыграем в «Камень, ножницы, бумага»?

Бондо с удивлением воззрился на меня и, растягивая толстые губы в мерзкой улыбке, протянул:

— У-у-у… Посмотрите-ка! И что у нас забыла эта имперская шваль?

Повисла тяжелая тишина. Я откашлялся.

— Ну, слышал, что у вас на планете самые лучшие казино в секторе, — не моргнув глазом, соврал я.

— Это правда, — купился Бондо.

— Слышь, Бондо! — сказал какой-то кролл. — Ты, можно подумать, на других планетах бывал!

Все громко захохотали.

— Заткнись, Ченк! — шикнул на него тот. — Мне не нужны другие планеты, чтобы знать это!

Он повернулся ко мне:

— Значит, говоришь, сыграть хочешь? Я, знаешь ли, с такими, как ты, просто так не играю. У тебя есть что-то особенное?

Я извлек из кармана алмаз и, медленно описав большую дугу, за которой проследило множество пар глаз, положил его на стол, раскрутив для красоты.

— Ставлю этот алмаз против трех тэрков! — важно сказал я.

Искры крутящегося камня несколько мгновений отражались в черных глазах Бондо. Он шумно прихлопнул алмаз ладонью.

— Идет!

Я прямо пританцовывал на месте от предвкушения победы. Так легко мне еще никого не приходилось обставлять.

Мы подошли к ящику, услужливо подвинутому Карлом, и взяли по набору предметов. Когда мы усаживались за стол, я едва сдерживал смех. Вот олухи!

— Я готов.

Над нами навис Карл:

— Один…

Наши руки под столом. Я зажал бумагу в ладони.

Почему-то именно ее я выбрал как основной «честный» вариант.

— Два…

Камень и маленькие ножницы я спрятал в рукав.

— Три! — Карл махнул рукой.

Я уже приготовился кидать бумагу, но за долю мгновенья заметил, что Бондо кидает ножницы. Мизинцем я ловко поддел камень из рукава, а бумагу указательным пальцем впихнул за рукав. Все это проделал молниеносно, так что ни один глаз не смог бы этого уловить.

На стол, одновременно с ножницами Бондо, шлепнулся камень.

— Ха, ха, ха! — радовался я. — Камень затупляет ножницы, я выиграл!

Бондо перевернул бейсболку козырьком назад, и я увидел сдвинутые над переносицей густые серые брови. Толстые ручищи он поставил на колени, от чего стал похож на жирного паука.

— А ну-ка, Карл, пощупай его!

Карл подошел ко мне и положил ладони мне на голову. Меня сковали тиски боли.

— Имперец обманул тебя! Он хотел бросить бумагу, но в последний момент подменил ее на камень, — он схватил меня за рукав и потряс над столом. Бумага и ножницы вывалились наружу. — Вот!

— Вы что, сенсотелепаты?! — с ужасом воскликнул я.

— А ты не знал? — засмеялся Карл.

Я даже не успел испытать отчаяние, такая меня взяла злость на себя. Идиот! Какой же я болван!

— Так, так, та-а-ак, — Бондо встал, медленно обошел стол и приблизился ко мне.

(Окончание следует.)

В этом выпуске ПБ мы расскажем про вертолет-трансформер Александра Сидуковаиз г. Новосибирска, о космическом роботе О.Н. Гуськоваиз г. Горки Могилевской области (Республика Беларусь) и о проекте скоростной подводной лодки Юрия Воробьеваиз Архангельска.

ВЕРТОЛЕТ-ТРАНСФОРМЕР

Создать вертолет, способный превращаться в самолет, предлагает Александр Сидуков из г. Новосибирска. Вертолет — полезная машина, но летает он значительно медленнее, чем самолет, и вот почему.

Его подъемную силу создает большой воздушный винт, лопасти которого вращаются в горизонтальной плоскости; тот же винт за счет небольшого наклона оси создает и горизонтальную тягу.

Присмотримся к тому, что происходит на лопастях.

Одна из них движется вперед по направлению полета, и к ее собственной скорости прибавляется скорость полета. При этом растет сопротивление воздуха и снижается подъемная сила. Противоположная же лопасть винта в этот момент, наоборот, движется назад. Скорость полета вычитается из ее собственной. Это также вызывает резкое снижение подъемной силы.

Возникает ситуация, когда винт не держит машину в воздухе и не тянет, а мощность двигателя не позволяет достичь больших скоростей; 300–350 км/ч — вот предел для вертолета обычной схемы. Потому конструкторы работают над летательными аппаратами, которые сочетают в себе свойства вертолетов и самолетов. Так появилась идея вертолета-трансформера, способного взлетать вертикально, превращаться в самолет и летать с большой скоростью, а затем снова становиться вертолетом и садиться вертикально.

Вертолеты-трансформеры имеют небольшие крылья и отдельные винты, создающие горизонтальную тягу. Но одного этого для достижения высоких скоростей недостаточно. Несущий винт по-прежнему продолжает мешать быстрому полету, поэтому было предложено после набора достаточно высокой скорости его останавливать. А что же с ним делать дальше?

Одно время конструкторы были рады и тому, чтобы винт просто как можно меньше мешал. В полете его разворачивали вдоль корпуса, в положение, когда его сопротивление невелико. Машина превращается в самолет и летит за счет тяги вспомогательного винта и крыльев. Однако превращение такого аппарата из самолета в вертолет сопровождалось потерей равновесия и приводило к катастрофе.

Тогда нашли иное решение. Согласитесь, каждая лопасть винта — это своеобразное крыло. Вот и попытались конструкторы, остановив винт, закрепить его так, чтобы лопасти стали поперек набегающего потока воздуха и каждая из них превратилась бы в крыло. А лопастям винта придали симметричный профиль. Такие лопасти и получающиеся из них крылья оказывают воздушному потоку более высокое сопротивление. Но этим можно пренебречь, поскольку появляется возможность создания вертолета, летящего со скоростью самолета.