Журнал «Юный техник» - Юный техник, 1956 № 04

Сплетенные древесные корни в наших лесах — хранители плодородия. Они задерживают влагу в почве и постепенно, словно из копилки, отдают ее озерам, ручьям и рекам.

Дерево служит жизни и после того, как умрет. Опавшие листья, истлевающие стволы и ветви превращаются в перегной, обогащают почву запасами питательных веществ для других растений, для вновь рождающихся зеленых друзей человека. Посмотрите на рисунок: он показывает, какое множество богатств извлекаем мы из дерева.

Василий Соловьев

(Продолжение. Начало см. в № 3)

Рис. Л. Смехова

По зданию президиума Академии наук мчатся автомашины. Летят вертолеты. Солидные люди медленно поднимаются по парадной лестнице. Всех встречает секретарь президиума — представительная, сдержанная молодая женщина.

— Почему меня оторвали от дела? Что случилось? — спрашивает у нее академик Забродин.

Она только загадочно улыбается:

— Чрезвычайное происшествие, Федор Платоныч.

Из очередной машины выскакивает расторопный Алимкулов.

— Рада видеть вас, — идет ему навстречу женщина, — но журналисты не приглашены на совещание…

— Настоящие журналисты не ждут приглашения, — восклицает Алимкулов, целуя руку женщины, — настоящие журналисты угадывают сами, где им надо быть! И, прицеливаясь на ходу объективом фотоаппарата, он устремляется навстречу Градову и Бахареву, которые выходят из машины.

— О-о, вас подняли с постели, Алексей Павлович! Что за чрезвычайное происшествие?

— Если даже вы не знаете, голубчик, откуда знать мне? — хмуро отзывается старик.

По лестнице спускается академик Забродин.

— Очень рад видеть вас, уважаемый Алексей Павлович, — говорит он, протягивая руку Бахареву. — Как ваше здоровье?

— Прихварываю помаленьку, но в мои годы это неизбежно, — отвечает профессор.

Они жмут друг другу руки, потом отступают на один шаг и церемонно раскланиваются — корректность противников.

— Вы не могли бы уделить мне двух минут? — спрашивает Забродин, поддерживая Бахарева за локоть.

— С удовольствием, уважаемый Федор Платоныч! — расшаркивается Бахарев.

Они сходят по лестнице вниз и направляются в одну из пустынных аллей парка. В тени акаций останавливаются, и Забродин сразу, без обиняков, начинает:

— Время идет, а дело ни с места. Мы упустим выгодное взаимное расположение Земли и Венеры. И тогда экспедицию снова придется отложить…

— Экспедиция имеет смысл только в одном случае: если она посвящена ИЗУЧЕНИЮ ЖИЗНИ НА ВЕНЕРЕ! — отчеканивает Бахарев. — А изучать жизнь планеты, не опускаясь на нее, как предлагаете вы, изучать жизнь сквозь НЕПРОНИЦАЕМЫЙ ОБЛАЧНЫЙ СЛОЙ — НЕВОЗМОЖНО!

— И все же нам с вами необходимо прийти к единому мнению. Договориться, наконец! — терпеливо настаивает Забродин.

— Нам? Договориться?! — изумляется Бахарев. — О чем? О том, что на Венере нет жизни? И вы думаете, она исчезнет, жизнь на Венере, если мы с вами договоримся?.. Да если все человечество «договорится» до такой нелепости, на Венере ничто не переменится.

— Нелепая, трагикомическая ситуация, — с удивлением качает головой Забродин. — Вы всю жизнь отдали подготовке межпланетных перелетов. И теперь, когда время первого вылета в космос пришло, вы, именно вы, Алексей Павлович, оказались главной преградой в этом деле.

— Почему я? Я в меньшинстве. Голосуйте, и ваш проект будет принят.

— Пока мы с вами не придем к единому мнению и не подпишем заключения комиссии… правительство не утвердит никакого проекта! — в сердцах кричит Забродин, потеряв всякую выдержку.

И, может быть, только для того, чтобы досадить ему, Бахарев спокойно, тихо и внятно заключает разговор:

— Ракета должна лететь не ВОКРУГ Венеры, а НА Венеру!

Старый профессор поворачивается и быстро уходит.

Большой металлический ящик. Он стоит на красном бархате стола президиума. За столом, кроме президента, только двое — Мажид и Лешка.

Когда последние из прибывших на совещание — Забродин и Бахарев — усаживаются в противоположных концах зала, президент поднимается. Он явно взволнован и даже смущен. Он хочет что-то сказать, но раздумывает или не находит нужных слов. Потом молча открывает ящик и вынимает из него сначала… пук грязной ваты… потом глыбу каменного угля.

Участники совещания недоуменно переглядываются.

Президент разъединяет куски угля, из которых сложена глыба, и вынимает… шар — загадочную находку шахтеров. Нервно посмеиеаясь, говорит:

— Прошу… поглядеть на этот шарик и… пощупать его руками.

Покрытый черными крапинками шар тускло поблескивает при свете люминесцентных ламп.

Шар передают из рук в руки. Те, к кому он попадает, выражают на лицах вежливую заинтересованность. С подчеркнутой добросовестностью осматривают шар, гладят его, царапают ногтем, стучат костяшками пальцев и… передают дальше. И снова все начинается сначала. Лишь иногда слышится бормотание:

— Шар как шар… Тяжелый… Цельнолитой, вроде ядра…

Когда шар попадает в руки Бахарева, старик «взвешивает» его и недовольно спрашивает:

— Для того нас и вызвали сюда, чтобы шариком играть? Во всяком случае, зачем здесь понадобились астрономы?

Градов переглядывается с президентом, предвкушая эффект, который вызовет разъяснение. Однако президент не спешит удивить аудиторию. Он только говорит:

— Я затрудняюсь сказать заранее, кто окажется здесь нужнее — астрономы, палеонтологи, геологи или представители любой другой науки. Я не знаю, кого больше всех заденет это событие.

— Какое событие? К чему игра в таинственность? — нетерпеливо спрашивает Забродин.

— Товарищ Градов, доложите нам о результатах предварительного исследования шара, — просит президент и садится на свое место.

— Академик Ефремов утверждает, что металл, из которого выплавлен шар, является для него… загадкой. Технология получения такого сплава не известна нашей науке, — так начинает Градов.

Бахарев, который хотел уже было передать шар дальше, вырывает его из очередных рук и прижимает к груди.

— Во всяком случае… металл шара обладает целым рядом свойств невероятных. Например, он абсолютно непроницаем для жестких рентгеновских лучей, непроницаем для ультразвука, не плавится при пяти тысячах градусов… — продолжает Градов.

— Позвольте, позвольте! — перебивает Бахарев. — Не торопитесь и начните сначала. Прежде всего: что ЭТО и откуда ОНО взялось?