Журнал «Юный техник» - Юный техник, 2000 № 03

Впрочем, доведут ли проект до полного завершения на сей раз?

Критики призывают прекратить строительство установки до тех пор, пока независимые эксперты не оценят всю опасность проекта. Оппоненты обосновывают свою тревогу следующим фактом. Процессы, протекающие в верхнем слое атмосферы, являются «нелинейными».

Ионосфера — это динамическая система, и, если вкачивать в нее громадные количества энергии, последствия могут быть самыми непредсказуемыми. По сей день плохо изучено, как динамическая «ионосистема» среагирует на регулярные электрические разряды мощностью в миллионы ватт. Ричард Уильямс, физик Принстонского университета (США), опасается, что после экспериментов с HAARP верхним слоям атмосферы будет нанесен непоправимый урон.

Сторонники этого проекта, наоборот, считают его безобидным научным занятием. Уильям Гордон, специалист по разогреву ионосферы, подчеркивает, что нет никаких «убедительных доказательств» тому, что низкочастотные электромагнитные поля вредны для здоровья.

Врач и физик Патрик Фланаган из штата Аризона не хотел бы мириться с подобным благодушием. Свой протест он подкрепляет ссылками на работы, проделанные другими учеными: «Сотрудники немецкого Общества имени Макса Планка показали, что, даже если уровень излучения энергии очень низок и составляет всего десять процентов от напряженности магнитного поля Земли, он все равно может очень сильно повлиять на внутренние ритмы живых организмов».

Американский исследователь Джерри Смит опасается, что результатом эксперимента станет гигантская « Biofeedback-machine » («машина биологической обратной связи»), «Нашу планету захлестнут потоки электромагнитных волн именно тех частот, которые используются головным мозгом человека. Не вызовет ли это коротких замыканий в наших головах?» (Напомним, что диапазон основных частот биотоков нашего мозга лежит в пределах от 0 до 30 Гц, а диапазон волн, отраженных от ионосферы: 0,001 — 40 000 Гц.)

Тем временем в Брюсселе политики прислушались к критическим заявлениям Ника Бегича. Комитет по внешней политике при Европарламенте обсудил проектируемую США установку HAARF и отнес ее к категории так называемого нонлетального оружия — то есть если не смертельного, как атомная бомба, то все же достаточно опасного.

Руководитель проекта HAARP Деннис Пападопулос, впрочем, успокаивает своих противников: «Энергия, которая будет излучена во время этого эксперимента, составит, может быть, всего одну квинтиллионную часть энергии урагана. И даже если кто-то, используя установку HAARP, попытается целенаправленно воздействовать на погоду, все равно его усилия будут тщетны — с таким же успехом муха могла бы попытаться остановить грузовик».

Однако многие все же опасаются, что планируемый американцами эксперимент вовсе не так безобиден, как тщится показать Пападопулос. И не только потому, что ионосфере будет нанесен немалый урон; у военных наверняка отыщутся подражатели — в других странах и при других режимах. Вспоминая военную историю, мы видим, как легко оружие попадает в руки, для него вовсе не предназначенные.

Еще в 1997 году статс-секретарь по вопросам обороны при правительстве США прогнозировал стратегии будущих террористов. По его словам, некоторые радикальные группы займутся экологическим терроризмом. Возможно, что они попытаются изменить климат, используя оружие наподобие установки HAARP. Они примутся провоцировать землетрясения и извержения вулканов.

Как сообщают американские военные, террористы настойчиво пытаются раздобыть информацию об электромагнитном «ионосферном оружии», а также отдельные его детали. Так стоит ли выпускать джинна из бутылки?

Публикацию подготовил А.ВОЛКОВ

Олег Федорович Клюеви Александр Иванович Каширин— геофизики, исследователи магнитного поля Земли в высоких широтах. Однако ныне денег на экспедиции в эти места у государства нет, вот и пришлось научным работникам поискать другое занятие. И тогда изобрели они… пылемет. Да-да, нет никакой ошибки — установка физиков мечет не пули, а пыль. А зачем — расскажем.

Казалось бы — ясно: чем камень легче, тем дальше его можно метнуть. Любой мальчишка забросит его на 10–20 метров. Ну а если вес камня еще уменьшить? Вот он уже размером с орех, с песчинку — полетит она далеко? Что уж тут говорить о пылинке? Бросить пылинку так же трудно, что и огромный валун.

Но там, где силы мускулов недостаточно, человек призывает на помощь смекалку. Для того чтобы придать пылинке огромную — сверхзвуковую — скорость, физики разгоняют до сверхзвуковой скорости газ, и в газовую струю вносят тончайший порошок. Образуется двухфазный газодинамический поток, состоящий из газа и твердых частиц. Поток с силой вырывается из сопла, образуя на некотором расстоянии от него точку, в которой скорость и энергия струи максимальны. Эту точку называют фокусом.

Что получится, если фокус струи направить на твердую поверхность? Оказывается, все зависит от энергии струи и чем она заряжена. К примеру, подаем в струю абразивный порошок, и она чисто и аккуратно режет любые, самые твердые, материалы. Если энергию струи уменьшить и направить на стекло, то абразивные пылинки будут оставлять на стекле тончайший матовый след. Это так называемое «шелковое матирование», которым покрывают колбы электрических лампочек.

Но самое интересное произойдет, если в струю средней энергии подавать металлический порошок, вроде всем известной «серебряной» краски — тончайшей алюминиевой пудры. В этом случае пылинки не режут поверхность и не отскакивают от нее, а налипают слой за слоем, образуя металлическое покрытие. Причем оно одинаково ложится как на металл, так и на стекло, да и почти на любую твердую поверхность, даже покрытую слоем ржавчины.

Коррозия же, как известно, самый страшный враг автомобильных кузовов. Вот мы и получили средство, как с ней бороться. Газодинамическую струю направляют на пятно проступившей ржавчины. Алюминиевые пылинки сначала сбивают как ржавчину, так и остатки краски. А когда обнажится чистый металл, прилипают к нему, образуя слой алюминия, которому ржавчина, как мы знаем, не страшна.

А вот вам еще одна область применения пылемета — в титано-магниевом производстве. Эти редкие металлы выделяют при высокой температуре в агрессивной химической среде. Температуру надо строго контролировать, а для ее замера используют термопары. Чтобы проволочки в них не растворялись и не окислялись, их помещают в чехлы из специальной стали, стойкой и к температуре, и к окислителям. Но и такой защиты хватает ненадолго — периодически приходится останавливать технологический процесс и менять прогоревшие чехлы.