Альманах - Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Свеча горела на столе…»

Любить – это значит остаться в живых.
С потерями, с болями, с радостью, – Здесь!
Не вижу в молитве я смыслов иных —
«Хлеб наш насущный даждь нам днесь».

Молюсь я судьбе и прошу, как дышу:
Не дай мне покоя, не стыть накажи мне!
Нет зависти, злости, нет лени души. Я грешу
Одной только жадностью – жадностью к жизни.

Ах, странно и грустно в том возрасте жить,
Когда про любовь, – будто в раны иголки,
Когда не стереть, не вернуть, не сложить,
А в сердце любви нерастраченной столько…

Мне горько. Но серого сна я ещё не желаю.
Мне больно. А значит я всё ещё Здесь, —
На этой земле я пока что живая.
Осколки души на ветру собираю
И шепотом страсти судьбу заклинаю:
«Хлеб мой насущный даждь мне днесь».

Накрапывает дождь по синим тротуарам,
Архивное пальто промокло и авто,
Теперь почти зима в холодном нашем крае,
А мне бы полюбить не поздно и не рано,
Шалить, шагать, мечтать о цирке «шапито»!
А мне бы не шуршать бумагой в кабинете,
Перчатки не искать в холодные утра,
А мне б туда, где зной, и где на целом свете
Волшебные пески волна волною метит,
Летят, легко паря, солёные ветра!
О, если ты, Любовь, меня ещё не знаешь,
Войди в мой теплый дом и сердце отогрей,
А уходить сама ты вряд ли пожелаешь,
Живи со мной,
Летай со мной,
Не тай,
Не уходи
И не старей!

Жду твоих слов и рук, —
Не утаить от себя в себе!
Нету грехов в тени разлук,
Есть только зависть небес.

Есть ещё смог твоих невер
В долгий к тебе мой путь.
Избранный мой, не верь, не верь,
Только – не позабудь!

В этот неверный и жалкий век
Средь суеты грехов
Мало дел до любви и вех,
И совсем уж не до стихов.

Всё про любовь для тебя – сама
Я расскажу. Поймёшь.
Видишь, – мудрая, как сова,
Видишь, – чиста, как дождь.

Не растрясла души, несла
Ясной сквозь пыль дорог.
Милый, прими её, не ославь,
Идущих не судит Бог.

На пальцах времени всё медленнее спицы
Сплетают ночь и ожидание с пространством,
Я знаю, ты мне будешь сниться,
Презрев несовременность постоянства.

И в этом сне нечаянной зарницей
Постигнет ночь те откровенья утра, —
Любовь – не то, когда двоим не спится,
Но и не то, когда покой и мудрость.

Любовь – когда бросаю в долгий ящик
Всё то, что срочным виделось и вечным.
Любовь – когда мне каждый день вчерашний
Является предвестьем нашей встречи.

И странны мне те странницы-страницы,
Что не тебе писала по ночам.
В бессоннице перебираю дни и лица,
Любовь – когда не сплю без твоего плеча.

Любовь – когда сквозь гул аэропортов,
Сквозь жёсткий мир душа к душе стремится,
И мудрость безрассудства так бесспорна…
Я знаю, ты мне будешь сниться.

Теперь люблю, как раньше бы уметь,
Теперь зову, а столько лет молчала,
И жёсткий взгляд зеркал не замечала,
И заставляла сердце каменеть.

Я, кажется, теперь забыла гордость?
Вот парадокс, – не вижу в том потерь,
Когда-то в гордость упаковывала горесть,
Скрывать любовь я не хочу теперь.

Теперь серебряные птицы слёз
Слетают с век, о прожитом тоскуя,
В краю надежд и розовых берёз
Живу, последней верою рискуя.

И я уже не поверну назад,
Быть может, зря растрачивая нежность.
Где упадёт зимой моя слеза,
Там по весне распустится подснежник.

Вот так кончалось это лето —
Раскрытой створкою окна.
На фоне штор два силуэта, —
Он одинок, она – одна.

И в вазе с сумрачною влагой
Шесть красных роз под цвет вина,
И двух сердец немая тяга,
И роза алая – одна.

И кадром запоздало-нежным
Запомнит лето этот ракурс,
И аромат ничьей надежды,
И вкус слезы про то, что – август.

Мой осторожный Визави!
Держись за это чудо крепче,
Где, сколько разум ни зови,
Мне неумолчный голос шепчет,
Что я люблю,
люблю,
люблю,
Хоть сердцем осень и ловлю.

Лежат снега, впитав немые тени,
Лишь звук шагов и шепот звёзд в ночи,
Лишь грусть моих к тебе стихотворений,
Лишь сон зимы на холоде парчи.

Вселенский снег объятий и слияний
Сцелует с губ остывшие слова,
Чтоб на полотнах северных сияний
Ты не прочёл, как я была права.

Ведь этот свет меж темени и ночи —
Моё к тебе открытое окно,
И освященье наших одиночеств
На жертвеннике расстояний. Но

Сотрёт рассвет моих печалей снежность,
И кистью завтрашнего дня
Я для тебя рисую только нежность
И то тепло, что в сердце у меня.

Приятный свет
сквозь жалюзи листвы
два слова ни о чем
в бокале Алазанская долина
расцветает
и я тут снова вовсе ни при чем
я просто рисовал цветущий сад
а сад благоухает
он дышит грезами
и грезы в мир плывут
купив абонемент на нежность страсти
и улыбаясь нас с тобой зовут
в красивый мир
придуманный для счастья.

Холодает
и стали совсем коротышками дни
суетливые
в серых штанишках
и огни
льются ночью мне в душу огни
как в раскрытую книжку
где вся сказочность грез
посещающих нас
потихоньку украшена девственным бантом
я хотел бы любить вас
пускай только раз
побывав на опасном карнизе любви
вдохновенно танцующим франтом.