Ростислав Туровский - Политическая наука №4/2011 г. Региональное измерение политического процесса

Наконец, четвертой проблемой является естественным образом произошедшее смещение полюса активности социальной и политической науки в сторону западных стран. В данном случае мы не имеем в виду ни спор между «западниками» и «антизападниками», ни призывы к созданию собственных теорий, методик и пр. для обоснования особого пути России. Речь идет, во-первых, о проведении основной части исследований, на основе которых рождаются теории и методы, на примерах западных обществ, т.е. о крайне ограниченной географии политических исследований и, в частности, о крайне слабой изученности России. Во-вторых, о нормативных аспектах отношения к западному опыту как передовому. Как результат могут возникать разнообразные неточности в российских исследованиях – рассмотрение России как отклонения от нормы с неизбежными негативными коннотациями, создание доморощенных концепций, не учитывающих достижения западной науки, некритический и не адаптированный перенос концепций, разработанных на примерах западного общества, и т.п.

В целом из вышесказанного следует, что политическая регионалистика не вписывается в традиционный мейнстрим социально-политических наук. С этой точки зрения федерализм, регионализм, локализм и прочий территориальный партикуляризм представляют собой периферийные и/или устаревшие направления в науке. Но в действительности указанные выше «проблемы роста» политической регионалистики преодолимы, и их преодоление вполне возможно в связи с более новыми тенденциями в развитии политической науки (включая теорию постиндустриального общества, постмодернизм, сетевой подход и др.).

В конце XX в., например, одним из ключевых социологов, выступивших за преодоление историцизма, стал Э. Гидденс, разработавший, в частности, концепцию регионализации, которая, по сути, противостоит прежним представлениям об унификации общества. По его мнению, регионализация – это «темпоральная, пространственная или пространственно-временная дифференциация регионов внутри локальностей 2 2 В оригинале Э. Гидденс использует понятие locale, которое можно перевести как место действия (в русском варианте его книги «Устроение общества» locale переводится как «локальность»). Locale определяется как «физический регион, охватываемый как часть ряда взаимодействий, имеющий определенные границы, которые помогают сконцентрировать взаимодействие тем или иным образом» [Гидденс, 2005, с. 499]. – Прим. автора. или между ними; понятие регионализации представляется нам существенным, ибо уравновешивает предположения, согласно которым общества определяются как стабильно гомогенные, унифицированные системы» [Гидденс, 2005, с. 500].

Рассмотрим теперь понятие политического региона как объединяющее для всех направлений политической регионалистики. Чаще всего регион понимается как территория с определенными границами, т.е. как административно-территориальная единица в составе государства (транснациональные регионы мы здесь не рассматриваем). Но при этом за скобками остается вопрос о политической субъектности административно-территориальных единиц, понимание которой приходит при рассмотрении не столько «данной» территории, входящей в некий официально утвержденный список, сколько местного сообщества и его политических характеристик, совокупности политических акторов, сосредоточенных в административных границах. Для политической регионалистики важнее всего определенность в том, каким образом те или иные структурные единицы в физическом пространстве с их населением обретают политическую субъектность и вовлекаются во взаимодействие.

Политический регион является разновидностью региона, который представляет собой более общее понятие. В других социальных науках говорят о своих разновидностях регионов – экономических, исторических, культурно-этнических и т.п. Для политологии это важно по той причине, что регионы разного типа и происхождения могут частично или полностью совпадать друг с другом в физическом пространстве. Анализ соотношения регионов политических и регионов другого типа позволяет рассматривать влияние на политическую регионализацию со стороны экстраполитических переменных экономического и историко-культурного характера, например в случае политизации экономических или культурных требований.

По нашему мнению, возможны три подхода к политическому региону, каждый из которых имеет свои операциональные характеристики, свои достоинства и недостатки.

Этот подход является наиболее типичным. В соответствии с ним политический регион представляет собой управленческую единицу, т.е. регион создают официально определенные административные границы, в пределах которых действует власть, обладающая определенными полномочиями. Изучение устройства региональной власти и ее отношений с властями других территорий, включая центральную власть, находится в основе политико-административного подхода. Кроме того, в целом, в соответствии с этим подходом, любые локализованные политические взаимодействия рассматриваются как характеристика определенного административного региона, в границах которого они протекают, или в границах которого формируются и действуют политические акторы.

В соответствии с этим подходом регионы можно рассматривать как субъекты межуровневых (межправительственных, федеративных и т.п.) отношений, выявлять особенности расположенных в их границах политических режимов и т.п. Но, в сущности, в качестве региона рассматриваться будут прежде всего региональные власти и региональное нормотворчество. В то же время политико-административные регионы не всегда обладают ярко выраженной политической субъектностью, не обязательно у них есть свое лицо, отличия от других подобных регионов.

Данный подход основан на положении о том, что политические регионы формируются вокруг определенных интересов, наличие которых является основным консолидирующим фактором для отдельно взятых регионов, а различия между которыми создают региональное разнообразие. При таком подходе ключевая регионо-образующая категория – это региональный интерес, и политический регион представляет собой разновидность группы интересов. Наличие собственных интересов, имеющих определенную территориальную привязку, означает обретение территорией политической субъектности. При этом у политического региона как группы интересов географические границы могут быть очень размытыми, и сами эти интересы могут быть значимыми для очень разной части населения.

Мы условно называем этот подход политико-системным по той причине, что категория интереса наиболее типична для рационалистского направления в политологии, в соответствии с которым на основе рационально осознаваемых индивидами интересов происходит формирование политической системы. Данный подход хорошо соответствует и принципам структурализма [Hay, 2002]. Политико-системный подход к политической регионалистике сближает ее и с классической сравнительной политологией, которая много внимания уделяет политическим системам и группам интересов. Этот подход близок также к положениям теории рационального выбора. Применение теории рационального выбора в политической регионалистике возможно в виде рассмотрения обезличенных региональных политических систем, формирующихся на основе рационального социального поведения, продиктованного определенными интересами.