Игорь Соболев - Моя деревня

К а н а х и н. Им руководит министерство…

Л а п и н. Ну, видишь, как хорошо. Но и ты… Ты вот что, Феодосьич. Ты это… Как бы сказать тебе попроще, по-нашему, по-рабочему… Ты сам-то из рабочих?

К а н а х и н. Нет, я крестьянский. Местный. Из «Залесья».

Л а п и н. Ну это совсем прекрасно. Так ты вот что, Феодосьич! Ты отдай свое сердце этому льнозаводу.

К а н а х и н. Не понял. При чем тут я, когда министерство…

Л а п и н. А вот ты возьми и отдай. Полюби. И это даже будет прекрасно. Только принял высокий пост — и сразу же о людях, о людях думает. Значит, скажут люди, человек он душевный и понимающий. Это имеет очень большое значение. Настоятельно прошу.

К а н а х и н. Я ничего не понимаю. Ну, какое вы-то имеете отношение к этому самому льнозаводу?

Л а п и н. А в том-то и дело, что никакого!

К а н а х и н. Тогда что же?!

Л а п и н. А вот то же! Я на этот льнозавод пацаном сопливым бегал. Оттуда меня на рабфак силком погнали. А уж потом-то я Промакадемию окончил. И уж совсем-то потом стал таким вот, кем я ныне есть. И если б не льнозавод, родной мой… Я бы и до сих пор ходил бы в подпасках или разнорабочих… Меня этот завод в люди вывел, и если я об этом хоть на миг позабуду — грош мне цена как руководителю и как человеку. Не хотел я тебе этого говорить, Феодосьич, да уж так вышло, что ты из меня слезу памяти выдавил.

К а н а х и н. Простите, не знал.

Л а п и н. У каждого человека есть та самая «проходная», что «в люди вывела меня». И об этом грешно забывать. Ну, так как? Вопросы будут? Ха-ха! Как герой фильма «Белое солнце пустыни» говорит: «Вопросов нет!» Ну и прекрасно. Но тут-то уж ты меня не подведи. Я обещал. Я не хочу перед ними выглядеть болтуном Обещалкиным. Берешь льнозавод под свою опеку! Договорились! Ну и прекрасно! Ох и завидую я вам, периферийщикам, белой завистью. Сам себе хозяин. Осуществляй давние задумки. Экспериментируй. Дерзай. Не то что у нас. Все согласуй, все обговори. А на тебя не то что район, область — вся страна смотрит. Твоя ошибка на всех отражается… Ну, богу — богово, а кесарю… Будь здоров! Руководи! Если что… Только сними вон ту беленькую трубочку — разобьюсь в лепешку для серьезного дела. А рабочий класс скажет нам с тобой спасибочко! Пока! (Широким шагом уходит.)

Канахин обошел кабинет, все осмотрел и уселся в кресло-вертушку, Нажимает на кнопку. Входит Т а н я.

К а н а х и н. Кто там у нас?

Таня молча положила перед ним список.

Так. Начнем с Николая Амвросиевича.

Таня уходит, а в кабинет входит Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч.

Здравствуйте, местное руководство. Здравствуйте. На пленуме мы с вами только мельком повидались, а уж теперь давайте поближе.

Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч. Давайте поближе.

К а н а х и н. Ну, на рассюсюканье у нас времени нет, начнем с дела. Самое главное что у нас?

Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч. Действительно… Что у нас?

К а н а х и н. «Кадры решают все!» И этот лозунг еще никто не отменял, поэтому мы и начнем с кадрового вопроса, а в процессе работы и познакомимся поближе. Устраивает?

Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч. Так точно, Александр Феодосьевич. Можно докладывать?

К а н а х и н. Докладывайте.

Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч. Спокон веку еле-еле сводил концы с концами колхоз «Восход». Объединяли, укрупняли, культивировали. Сменили за последние годы десяток председателей. Ну, наконец вывели его по урожайности из прорыва. Благодаря усилиям доброго агротехника с девяти центнеров до войны на тех же землях вышли на цифру пятнадцать. Но председатель переработался и свалился.

К а н а х и н. Как это?

Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч. Заболел. Сердце. В общем, месяц там безвластие.

К а н а х и н. Кого наметили?

Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч. В Заболотном районе, в нашей области, во-он там (он кивнул головой на карту области, висящую на стене) , в самом углу, есть гиблое хозяйство. Пришел туда три года тому назад некий Чечеткин Сан Саныч, навалился… Рука у него что у штангиста. А голова умная. Ну и выхватил он их, считайте, из могилы. Но дальше работать не хочет.

К а н а х и н. Что так? Норов?

Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч. Нет. Мы его орденом Трудового Красного Знамени наградили. Говорит, маловат кругозор. Ну вот мы прикинули, туда поставили умненького паренька-выпускника, а Чечеткина наметили на «Восход». Но чего-то он фордыбачит. Чего-то там ему не по нутру.

К а н а х и н. А какие там условия?

Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч. Ну, если говорить откровенно, Александр Феодосьевич, условия там не райские. Подвели нас электрики, не дают в пять деревень электричество.

К а н а х и н. А сколько вообще деревень в этом колхозе?

Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч. Двенадцать. Дальше. В колхозе том наметили узкую «специализацию» — откорм нетелей со дня рождения до шести месяцев. Для чего начали строить откормочный комбинат. В незавершенке уже третий год. По этому комбинату, да и по нас заодно, прошелся в своем очерке корреспондент-писатель Родионов. Он тут у вас в приемной ждет.

К а н а х и н. Знаю. Сколько на комбинате строителей?

Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч. И с этим дело туго. Вот если только вы на него поднажмете, — может, хоть вас послушает. В колхозе четыреста пятьдесят колхозников, но…

К а н а х и н (перебил) . О голубчики! Да вы что? Четыреста пятьдесят?! Да этого народа на колхоз-гигант хватит. Зови сюда Чечеткина.

Николай Амвросиевич, радостно потирая руки, идет из кабинета, а Канахин все продолжает возмущаться.

Ишь ты! «Горизонт»! «Незавершенка»!

Входит Ч е ч е т к и н. За ним — Н и к о л а й А м в р о с и е в и ч.

Здравствуйте, здравствуйте, наш герой! Наш передовик-орденоносец! Поздравляю! Поздравляю! И с заслуженной наградой, и с новым, перспективным назначением!

Чечеткин было хотел рот раскрыть, но Канахин не дает ему сказать ни слова.

Правильно, что сразу не согласились. Правильно! Такие вопросы с бухты-барахты не решаются. Но и затягивать надолго не след! Нет, нет — не след! Четыреста пятьдесят рабочих в колхозе! Да с таким народом все врукопашную поднять можно! Мы вам практически поможем. Добьем комбинат откормочный. Добьем. Протянем асфальтовую дорогу. Свяжем комбинат с облцентром. Будете снабжать город молоком, мясом.

Чечеткин было начал, но Канахин снова не дал ему сказать.

Правильно, что добиваетесь электрификации всех поселков. И тут поможем. И газифицируем весь район, всю область! А начнется заготовка кормов, я сам — честное слово! — сам возьму косу в руки! Мы детей, школьников сделаем прекрасными косарями!

Ч е ч е т к и н. Это все хорошо. Да только дети ноги себе косами ранят.

К а н а х и н. Обучим. Все сделаем. Сейчас Нечерноземье — это, считай, вторая целина. Это размах. Вся страна смотрит на вас с надеждой и любовью. Так что идите и принимайте хозяйство. И жду победоносных сводок.