Раиса Галушко - Полет Кузнечика

Маша. Думаю, ошибаешься.

Дина. Неправда, ты так не думаешь. Нечего притворяться. По тебе вижу, для тебя это не новость.

Маша. Мне нечего сказать. Мало ли что тебе или мне придет в голову? Что он чувствует на самом деле — не знает никто.

Дина. Ну, уж нет. Я его хорошо изучила, и меня не проведешь. Если я это поняла, так оно и есть.

Маша. Допустим, ты права. Что из этого? Он меня так опозорил… Все это совсем не похоже на любовь!

Дина. Может он и сам еще не разобрался в себе…

Маша. Странно… Ты пришла сказать мне об этом. Зачем?

Дина. Чтобы ты знала. И не упустила. Потому что тогда мне будет горько вдвойне. Не обижайся, но ты ведь такая дурочка на этот счет…

Маша. Пожалуй, ты права…

Дина. Как все-таки несправедливо устроена жизнь! Тут бьешься, выкладываешься до последнего, чтобы завоевать эту самую любовь… А она достается той, кому не очень-то и нужна…

Маша. Ошибаешься.

Дина. Ах, все-таки нужна. Ну, все легче. Я ведь чего боялась? Так и пройдут они мимо друг друга… Кто знает, будет ли еще в их жизни такой светлый луч!

Маша. А как же ты?

Дина. Обо мне не беспокойся. Я-то без мужика не останусь. Вот насчет любви… Это мое первое в жизни поражение… Надо принять его достойно. Вот, пожалуй, и все.

Маша. А ты молодец. Я бы так не смогла.

Дина. Ты о чем?

Маша. Вот так придти к своей сопернице…

Дина. Не знаю, что это со мной. Благородством души ни когда не отличалась. Но… Сильно перед тобой виновата. А девчонка ты в общем-то хорошая. Иногда мне даже хотелось, чтобы мы были подругами.

Маша. В чем же дело? Еще не поздно.

Дина. Нет, теперь уже… Он всегда будет стоять между нами. Да и потом, я наверно перейду в другую школу.

Маша. Ты что? Зачем?

Дина. Понимаешь… Опять же этот концерт. После него вся наша школа словно взбесилась! Все ищут у себя таланты и хотят их демонстрировать. Наша собственная Уитни Хьюстон собирается давать сольный концерт. «Мушкетеры», оказывается мастера циркового искусства. Тоже будет концерт. Шурик будет делать персональную выставку своих акварелей. И так далее. Одна я не имею никаких талантов. А чувствовать себя ничтожеством на фоне других мне как-то…

Маша. Слушай, это же прекрасно! Представь, какая интересная жизнь начнется в нашей школе!

Дина. Куда уж там! В других классах, слышала, тоже все расшевелились. Уже становятся в очередь — список составляют. Каждую неделю будет праздник.

Маша. А ты хочешь уходить. Не может быть, чтобы у тебя не было никакого таланта! Он есть у каждого.

Дина. Обо мне природа позабыла.

Маша. Минуточку… Ты умеешь красиво, со вкусом одеваться… Это тоже талант. Организуй наш, школьный салон молодежной моды.

Дина. Ну, куда тебя занесло! Хотя это дело — красиво одеваться, признаюсь, люблю. Больше того, скажу уж тебе по секрету… Все думают, у меня фирменная одежда, фигушки. Я ее шью сама.

Маша. Как, сама? Это невозможно.

Дина (явно польщена.) Скажу более. А часто шью не из нового, а переделываю что-то из маминых или бабушкиных вещей. Приклеиваю лейбл, и все восхищаются. Мои родители ведь не очень богаты…

Маша. Слушай, тебе просто цены нет! Представь, сколько ребят запишется к тебе. Я первая, если возьмешь…

Дина. Думаешь, это возможно? Может и правда…

Маша. Это будет замечательно! Расскажем об этом Надежде Петровне. Завтра же.

Дина. Ладно, может… Даже не верится. Ну, пока. (Уходит.)

Скамья в скверике у музыкальной школы. Поздний вечер… Появляется Сережа и садится, но чувствует он себя неуверенно: ерзает, то и дело вскакивает. Внезапно он напряженно всматривается вдаль и стрелой мчится к фонарю, за которым благополучно прячется. Появляется Андрей и садится на скамью. В его поведении также ощущается нервозность: он то закуривает, то бросает, вскакивает, ходит взад-вперед. Появляется Маша со своей скрипкой. Не замечая Андрея, она проходит мимо.

Андрей. Кузнечик!

Маша останавливается, оглядывается, наконец, приближается к скамье.

Маша. Привет. Ждешь друга?

Андрей. Что-то в этом роде… Присядь на минутку.

Маша. Уже поздно.

Андрей. Мы с ним проводим тебя.

Маша. Вдвоем?.. Не надо.

Андрей. Ты что подумала? У нас с психикой все в порядке. Присядь, пожалуйста, очень тебя прошу.

Маша садится, но оглядывается по сторонам.

Андрей. Что ты оглядываешься?

Маша. Не подслушивает ли кто… Сережа молниеносно закрывает уши руками. Или подсматривает…

Сережа тут же перемещает руки на глаза.

Андрей. Что ты! Исключено. Никто не знает, что я здесь.

Пауза.

Маша. Почему больше не глушишь?

Андрей. Слушаю. Маша. Сердишься?

Андрей. Нет. Все было правильно. Вот только… (Вздыхает.)

Маша. Что?

Андрей. С д’Артаньяном жаль расставаться. Я ведь был им с 4-го класса!

Маша. Кто ж ты теперь?

Андрей. Мсье «Флоранс». С твоей легкой руки.

Маша. Тоже неплохо.

Андрей. Но не соответствует действительности.

Маша вопросительно смотрит на него. Бросил.

Маша. Что так?

Андрей. Сам не знаю. Расторг контракт и все.

Маша. Зря. Дилеры тоже нужны.

Андрей. Только не я. Найду себе что-то другое, мужское. Пауза.

Мне, пожалуй, пора. Друг опять что-то задерживается…

Маша. Постой… Прости.

Андрей. За что? Все было верно. Спасибо, что сказала в глаза.

Маша. Так-то оно так… Но надо было один на один, а не перед всеми. Но я была не в себе.

Андрей. Еще бы! Тебя можно понять! Это я должен просить у тебя прощения… Если это конечно, возможно… Маша молчит.

Маша. Знаешь, я никак не могу понять одного… Как ты мог сказать такое, если ничего подобного не было? Андрей какое-то время молчит.

Андрей. Видишь ли… Я думал, если они узнают о тебе такое, то оставят, наконец, в покое… Для них ты будешь такой же, как все. Одним словом, хотел, как лучше, а получилось…

Маша. Ладно, забудем.

Андрей. Прощаешь?

Маша молчит. Так трудно простить? Или сказать «да»?

Маша. Хорошо. Да.

Андрей. Спасибо. И еще… Можно ли любить мужчину, которого презираешь?

Маша. Имеешь в виду себя?