Юлий Чепурин - Снега

Молчание.

А я Алешу навестить пришла.

В л а д и с л а в. Это хорошо. Только прошу, мамаша, без агитации. К жене он не вернется, и нечего его расстраивать.

И в а н о в н а. Да я нешто… (Пауза.) Оно и верно. Чего нам в их дела вмешиваться. (Вдруг.) Сыночек, хороший, воздействуй… (Плачет.)

В л а д и с л а в. Что вы, что вы, Анна Ивановна. Я-то тут при чем? Это вы уж сами с ним… Я за эти десять дней и так измучился. А после того лесного собрания с него совсем будто кожу сняли, прикоснуться страшно.

И в а н о в н а. Что наделали, что наделали! (Прислушивается.) Никак, идет кто-то.

В л а д и с л а в (выглядывает в окно) . Он.

И в а н о в н а. Я поблизости где-нибудь побуду. (Ушла.)

Владислав торопливо убирает со стола разложенные в беспорядке бумаги. Входит К о л е с н и к о в.

В л а д и с л а в (раскутывает шинель, достает завернутый в нее котелок) . Алексей Михайлович, обедать будешь?

К о л е с н и к о в. Нет.

В л а д и с л а в. Я четыре раза разогревал.

К о л е с н и к о в. Не хочу. Водка осталась?

В л а д и с л а в. Нет.

К о л е с н и к о в. Достань где-нибудь.

В л а д и с л а в. А потом опять всю ночь стонать будешь?

К о л е с н и к о в. Достань, Славка.

Владислав собирается уходить.

Погоди. Ты чего это украдкой от меня все пишешь, а?

В л а д и с л а в (смутился) . Военная тайна.

К о л е с н и к о в (не сразу) . Мастер я был когда-то любовные письма сочинять… (Пауза.) Никогда ничего в письмах не обещай, Славка, и не требуй. (Пауза.) Почитать дашь?

В л а д и с л а в (колеблясь) . Не могу.

К о л е с н и к о в. Другу не можешь?

В л а д и с л а в. Не могу, Алексей Михайлович. Еще не все закончил.

К о л е с н и к о в (с горечью) . Не надо. Ничего мне не надо, Славка.

В л а д и с л а в (проникновенно) . Ладно. (Протягивает Колесникову два листочка.)

К о л е с н и к о в. Всего? А строчил столько дней и ночей!

В л а д и с л а в. Классика.

К о л е с н и к о в. Силен! (Просматривает листочки.) Что-о? Мост через Гнилой овраг? И уже все рассчитал, все прикинул? А я-то думал, ты любовные письма строчишь.

В л а д и с л а в. Посмотрел, как мучаетесь с подвозкой материалов к строительству завода. Шутка сказать — объезд пять километров… За прочность ручаюсь.

К о л е с н и к о в. Стоимость?

В л а д и с л а в. Пять тысяч ассигнуешь — управлюсь.

К о л е с н и к о в. Срок?

В л а д и с л а в. Уложусь в неделю.

К о л е с н и к о в. Премия?

В л а д и с л а в. Три кубометра дров. Самых лучших.

К о л е с н и к о в (по-отечески привлек Владислава к себе) . Эх, Славка, не в радость мне ни твой мост, ни этот лес… Даже к дочке и то не тянет… Сломали Колесникова… Ох, как же меня сломали, Славка… (Закрыл лицо руками.)

В л а д и с л а в. Не надо, Алексей Михайлович. Я же с тобой, я же рядом с тобой.

К о л е с н и к о в (встал, решительно) . Собирайся, Владислав, завтра уезжаем.

В л а д и с л а в (вздрогнул) . Уже? У меня еще двадцать дней отпуска после госпиталя…

К о л е с н и к о в. Даже двадцать два. (Пристально смотрит на Владислава.) Можешь оставаться.

В л а д и с л а в (после внутренней борьбы, негромко) . Поедем, Алексей Михайлович.

К о л е с н и к о в. Поедем. В родной полк. Все к черту сразу забудется. (Пауза.) Помнишь, Славка, как мы с тобой под огнем к проруби умываться бегали?

В л а д и с л а в (механически) . Да.

К о л е с н и к о в. А помнишь, как я приказал тебе в потонувшую баржу за консервами для ребят нырять, когда немцы нас от дивизии отрезали?

В л а д и с л а в (механически) . Да.

К о л е с н и к о в. А помнишь, как ты с ребятами меня из Купянского госпиталя украл?

В л а д и с л а в (с тоской) . И это помню, Алексей Михайлович.

К о л е с н и к о в. Я тогда каждый день от жены письма получал… ( Обнял Владислава.) Ладно, дьявол с тобой, оставайся. Хорошая она — Мария…

В л а д и с л а в. Едем утром?

К о л е с н и к о в. Рано утром. О том, что мы уезжаем, — ни звука. Никому. Понял?

Владислав молча уходит.

Колесников подходит к окну, тихо напевает: «Город Николаев, славную Каховку, эти дни когда-нибудь мы будем вспоминать…»

Включает радиоприемник, находит музыку, достает из-под нар чемодан. Входит И в а н о в н а.

И в а н о в н а (тихо). Алеша…

Колесников не слышит.

Алеша!..

К о л е с н и к о в (быстро обернулся) . Кто? (Захлопнул крышку чемодана, пытается задвинуть его опять под нары.) А-а… Мама… (Приглушил звук радиоприемника.)

Ивановна бросилась к Колесникову. Он осыпал ее поцелуями.

Садись, садись… И — не плачь. Видишь — жив, здоров.

И в а н о в н а (прильнула к его руке) . Как же ты теперь?

К о л е с н и к о в. Ничего, ничего, мама.

Садятся, молчат. Ивановна взглянула на чемодан, торчащий из-под нар, ласково-вопросительно и в то же время испуганно смотрит на Колесникова. Он смущается от ее взгляда, затем решительно выдвигает чемодан.

Да вот… Людке достать хотел… подарок… Завтра ведь пять лет ей… (Улыбнулся.) А я совсем о кукле забыл… (Достал из чемодана куклу.) Передай… А это тебе. (Протягивает веселой расцветки отрез.) Пощеголяй в заграничном.

И в а н о в н а. Устарела я, Алешенька, для такой роскоши.

К о л е с н и к о в. Ничего, ничего…

Пауза.

И в а н о в н а (прижала отрез к груди) . Алешенька, прости ты меня, старую, но не возьму я, не возьму… (Положила отрез на нары, тихо пошла к выходу, остановилась. И вдруг.) И попрощаться с Людочкой не зайдешь?

К о л е с н и к о в (невольно вздрогнул от этого вопроса) . То есть как? (Но видит, что обмануть Ивановну ему не удалось и не удастся.)

И в а н о в н а. Алешенька, может, больше не свидимся теперь до самой смерти. Скажи… мне одной скажи. (Жарко крестится.) Вот, гляди, большим крестом себя осеняю — со мной умрет. Насовсем уезжаешь, да?

К о л е с н и к о в (подумал, обнял Ивановну) . А с тобой давай сейчас попрощаемся. Ты нынче Людочку на террасе положи — зайду, поцелую ее.

С поразительным мужеством встречает Ивановна прощальный поцелуй, хотя видно, что эта минута стоит ей многих лет жизни. Нетвердой походкой уходит.

Колесников начинает укладывать в чемодан вещи. Входит Н и к и т а. Он чем-то крайне взволнован.

Н и к и т а. Разрешите?

К о л е с н и к о в. А-а, лейтенант. Входи.

Никита задевает ногой табуретку, она падает.

Осторожно, танкист. К холостякам попал. А ведь черт в первый раз ногу-то в хате холостяка сломал. Проходи. Садись.

Н и к и т а (садится, закрывает лицо руками) . Простите. (Встает. Снова сел.)

Пауза.

К о л е с н и к о в (понял, что за этой смятенностью кроется что-то очень серьезное) . Что случилось?

Н и к и т а (звук человеческого голоса словно помогает ему сбросить какую-то тяжесть) . Ничего.