Юрий Поляков - Одноклассники (Сборник)

Ольга. Щас! И не мечтай! ( Хватает деньги, показывает матери язык и убегает. )

Черметовтеперь с интересом рассматривает Светлану. Она явно смущена.

Черметов. Ну, здравствуй, Светлячок! Сколько же мы не виделись? А ты все такая же строгая!

Светлана. Здравствуй… Ты зря ей дал деньги.

Черметов. Почему?

Светлана. Ветер в голове. Живет, как вздумается. Не знаю, что с ней делать! Мы такими не были!

Черметов. А какими мы были? Ты помнишь?

Светлана. Помню…

Черметов. Хорошо помнишь?

Светлана. Чермет, может, сейчас не самое удачное время, но я хотела…

Черметов. Погоди! Успеем еще! Надо сначала со всеми поздороваться! ( Во весь голос. ) Это квартира героя-афганца Ивана Костромитина?!

На его крик все высыпают из «запроходной» комнаты.

Евгения Петровна. Витенька, заждались! (О бнимает его, он протягивает ей букет. )

Евгения Петровна. Ой, спасибо, родной! Я сейчас, мы сейчас… ( Уходит в боковую комнату. )

Черметовсмотрит на Фаликову, заслоняясь рукой, как от яркого света.

Черметов. Королева, это ты?

Анна( с тревогой ). Я. А что такое? Меня трудно узнать?

Черметов. Наоборот. Ты нисколько не изменилась!

Анна( подходя к нему. ) А вы, Виктор Семенович, наверное, думали, женщины в сорок лет уже старухи? В сорок женщина стоит двух двадцатилетних! Вы это знаете?

Черметов. Ну, какой я тебе «Виктор Семенович»? Зови, как раньше! Здравствуй, королева! ( Обнимает ее. )

Федя. Ты, Фаликова, стоишь не двух, а трех двадцатилетних!

Черметов. А, Федя! ( Пожимает ему руку. ) Как жизнь?

Федя. Как в вагине у богини!

Черметов. Неплохо, надо запомнить. Что-то ты давно не возникал?

Федя. Возникал. Охрана не пустила. Недобрые они у тебя!

Черметов( с улыбкой ). Ну, ничего – я им скажу. ( Замечает Тяблова. ) О, и батюшка тут! Отец Михаил, рад тебя видеть! Благослови чадо недостойное!

Отец Михаил. Во имя Отца и Сына и Святого Духа… ( Тихо. ) Вить, трубы совсем никакие. Разморожу храм по зиме, прихожане благочинному нажалуются. Снимет меня прихода. Вить, обещал же помочь!

Анна( подслушав ). А у вас, я смотрю, в церкви дисциплина. Как армии!

Черметов. Если бы в армии была такая дисциплина, как в церкви, королева, мы бы жили в другой стране! Отец Михаил, не журись, в понедельник перечислю. Честное капиталистическое!

Отец Михаил. Спаси тебя Бог!

Черметов. Слушай, Миш, а давай я лучше владыке позвоню! Даст тебе нормальный приход. Я как раз новый храм достраиваю. В центре города. А?

Отец Михаил. Не стоит. У каждого свой крест. А что-то ты давно не исповедовался и к причастию не ходил?

Черметов. Зайду, зайду… ( Отстраняет батюшку и вглядывается в Липовецкого, который с изумлением наблюдает за происходящим. )

Черметов. Липа, ты, что ли?

Борис. Узнал!

Черметов. Ты откуда такой?

Борис. Из Австралии.

Черметов. Хороший островок. У меня там пара гостиниц. А у тебя?

Борис. Сеть ресторанов. Газетный холдинг «Русский австралиец». Ну и еще кое-что по мелочам.

Черметов. Газетный холдинг? Значит, в пиаре соображаешь!

Борис. Оф кос! Большой опыт работы на двух континентах!

Черметов. Это хорошо! Мне сейчас нужны свои, надежные люди с таким опытом! В мэры иду.

Борис. Я вообще-то отдохнуть прилетел. Сам понимаешь: родина, релакс, ностальжия…

Черметов. Поговорим. Не обижу!

Федя( торжественно и пьяно ). Внимание, господа! Кавалер ордена «Красной Звезды» гвардии сержант Иван Алексеевич Костромитин!

Все замирают. Евгения Петровнаиз спальни вывозит коляску с Ванечкой. На нем китель с наградами, тельняшка, голубой берет. Борис торопливо достает видеокамеру и начинает снимать. Ванечкаполностью парализован и, на первый взгляд, безучастен. Однако на его лице все-таки отражаются некие тени эмоций.

Евгения Петровна( как маленькому ). Вот, Ванечка, твои друзья, одноклассники! Они пришли поздравить тебя с сорокалетием. Даже Витя Черметов пришел! ( Кивая на сына. ) Вот, видите – улыбнулся!

Светлана. Вам показалось…

Продолжительная пауза. Все вглядываются в лицо героя. Вдруг Фаликоваглупым голосом запевает: «Happy birthday to you!» Борис, продолжая снимать на камеру, подхватывает. Но все остальные на них смотрят как-то странно – и они смущенно замолкают. Липовецкийдаже убирает камеру.

Черметов. Эх, Ванька, прости, что давно не был! Дела, знаешь всякие… А ты почти не изменился. Только похудел.

Светлана. И поседел.

Анна. Морщины появились.

Борис. Он постарел. А что, так ничего и нельзя было сделать?

Евгения Петровна. Ничего. Каким только врачам ни показывали. В Москве лежал. Экстрасенсы брались. Последнее им отдала. Даже в Германию возили. Спасибо Витеньке! ( Целует его в плечо. ) Посмотрели и отказались. Необратимые процессы. Медицина бессильна. Зато я рейхстаг увидела…

Борис. А он хоть что-то слышит или чувствует все-таки?

Евгения Петровна. Одни доктора сказали: совсем ничего. Другие считают, он вроде только на прием работает, а выразить ничего не может. Разве только улыбнется, нахмурится… Плачет иногда. От шума. Особенно на Новый год, когда петарды запускают. Но большинство докторов говорят: сознание утрачено. Одно тело осталось…

Федя. Эх, Ваня, Ваня… Был человек, а стал те-ло-век.

Светлана. Как ты сказал?

Федя. Теловек. Человек без души.

Отец Михаил. Человека без души не бывает. Господь душу дарует. Душа бессмертна.

Анна. Лучше бы тело было бессмертно.

Евгения Петровна. А я вот с Ванечкой все равно разговариваю, рассказываю, что происходит у нас во дворе, в городе, в России, ну и вообще в международном масштабе. Знаете, мне иногда кажется: все, что я сыночку говорю, прямо к Богу уходит…

Отец Михаил. А куда ж еще? Конечно, к Нему. Господь всеведущ.

Евгения Петровна. Нет, серьезно! Рассказывала я Ванечке, какой у нас губернатор хапуга. Рассказывала, рассказывала… Услышал! Губернатора нашего сняли!

Светлана. В Москву министром перевели. Если Господь всеведущ, как же он такое позволяет?

Отец Михаил. Не позволяет, а попущает. И не будем о суетном. Вспомним, зачем мы собрались!