Семен Злотников - 8½ пьес для двух актеров

Дина (улыбается «вот так») . Поцелуемся?

Целуются.

Давайте еще.

Еще целуются.

Виктор.Музыка кончилась.

Дина.Еще не надоело?

Виктор.Что вы, я могу бесконечно!.. У нас бухгалтер уволилась, не выдержала. В заявлении написала: «Эта история любви меня уже доконала. Освободите от занимаемой должности, пока с ума не сошла.»

Дина.Дурочка.

Виктор.А я мог бесконечно, мне не надоедало и не мешало.

Дина (выключает музыкальный центр). Перегрелся, пускай отдохнет. И вы отдохните, потом опять потанцуем.

Виктор (плюхается в кресло). Музыка прекрасная, любовь прекрасная, все – прекрасно!..

Дина.Просто скажите, что я вам очень понравилась и вам прекрасно со мной, и поэтому и музыка прекрасная и еще – и все!..

Виктор.Вы удивительная… И прекрасная… И… вы очень мудрая женщина, только не сердитесь… Мы могли потратить на так называемые этапы Бог знает сколько времени, а благодаря вам…

Дина.Конечно. Когда ты знаешь, что тебе двадцать лет, а больше ты ничего не знаешь – резину можно тянуть сколько угодно. Мне времени просто жалко. И я уже наизусть знаю: проку от этих этапов – ну никакого! Кто кого перефальшивит и только противно потом. И зачем я это, думаешь… Лично меня тошнит от этих выламываний. Пока слушаешь – кажется, слова, как слова, и все нормально. А подумаешь – дурацкие же… Можно было и не говорить. Можно было и не слушать. Ну, ладно, думаешь, с кем-то все равно надо. Ну, сходишь в кино, ну, в театр. Ну, в ресторан. В ресторан не всегда, не у всякого такие деньги и вообще… Ну, прогулки по свежему воздуху, за город или там еще куда… И все? И больше ведь – ничего? Можно так узнать человека? Да никогда в жизни. Пока ты с ним жить не начнешь, пока не увидишь, какая это гадина – все бесполезно!

Виктор.Любопытная мысль. Однако я все же думаю…

Дина.Узнать человека можно только когда ты с ним – о-хо-хо!..

Виктор.Я за своей первой женой ухаживал год и восемь месяцев.

Дина.Ого!

Виктор.Правда, это было… давно…

Дина.А поцеловались на каком?

Виктор.Кажется, на тринадцатом…

Дина.Долго. Меня мой муж, помню, дня через два уже целовал.

Виктор.О, Дина Федоровна, это не с моим характером… Особенно в ту пору, когда… Что вы, я тогда только институт закончил и вообще не помышлял… Честно скажу: пока учился – у меня вообще никого не было. То ли время было такое, что учиться так хотелось, то ли я был такой… А, наверное, и время, и я и многое… А после института еще трудней: я заметил, на взгляд женщины, мужчина, работающий в аптеке, звучит, примерно, как женщина-сталевар. Возможно, что комплексы, возможно, преувеличиваю, несовременно, возможно!.. Но я отчего-то стеснялся… скрывал… И если бы не мама, друзья…

Дина.Вы закончили институт, вам было 22 года.

Виктор.23.

Дина.Тем более. До 23 лет девчонками, выходит, не интересовались. Может, давление было пониженное?

Виктор. Абсолютно хорошее давление!

Дина.Хорошее? Может, тогда… Ладно, хорошее, я ничего… Только что это значит – терпеть тринадцать месяцев?

Виктор.Со второй женой я терпел всего семь!

Дина.За семь месяцев у некоторых дети рождаются. Странно мне даже слышать, чтобы в наше время у кого-то было столько времени…

Виктор.Дина Федоровна, я вам честно скажу: у меня обостренное чувство уважения к женщине. Смертельно боюсь своим преждевременным прикосновением обидеть. Это врожденное. Всякий раз одно и то же: а вдруг я, допустим, не нравлюсь женщине?.. Или, допустим, что ей неприятны мои объятия?..

Дина.Откуда вы заранее можете знать, приятны женщине ваши объятия или нет?

Виктор.Так в том-то и дело, что не знаю!

Дина. Так надо же сначала обнять, а потом станет ясно!

Виктор.А как же я могу обнять, если я не знаю!..

Дина.Какой же вы мужчина?

Виктор.А если я не в силах против собственной натуры? Если я так уже устроен, что не наглый я – так что же мне?..

Дина.Переустраиваться надо. Смелее надо быть.

Виктор.Знаю, что надо. Не умею, не дано, да и не постигну я – как?

Дина.Как-как, да сейчас каждый школьник, не стыдно? Еще фармацевт!.. Вставайте!

Мужчина сидит.

Быстро, давайте, вставайте. (Сама отходит от него).

Мужчина нехотя поднимается.

Встали? Теперь все забудьте. Мы с вами не целовались и вообще ничего еще не делали. Еле-еле знакомы. Вы – Витя, я – Дина. Так?

Виктор.Дина Федоровна.

Дина.Можно без Федоровны. Или тогда и вы Петрович.

Виктор.Для вас – Витя.

Дина.Тогда и я Дина. Для вас. Витя и Дина. Так?

Виктор.Так.

Дина.Итак, теперь: я вам не противна?

Виктор (улыбается). Допустим…

Дина.Что допустим? Допускать ничего не будем: либо противна, либо не противна. Я вам противна?

Виктор.Вы мне очень приятны.

Дина.Значит, не противна? Хорошо, теперь нам надо узнать – вы мне противны или не противны?

Виктор.Я же вам не противен.

Дина.Стойте спокойно и не ломайтесь, как девочка. Я же опыт показываю. Чтобы вы не были в следующий раз таким темным. И не улыбайтесь. Стойте серьезно, как бы вы стояли, если бы пришлось. Говорите.

Виктор. Говорить… Что говорить?

Дина.Все что угодно. Какую-нибудь глупость. Говорите, как все люди говорят, не надо специально придумывать. В словах смысла нет, а в том, как мы с вами интуитивно заражены друг другом… Что ли, как бы заражены… В общем так, бормочите.

Мужчина молчит.

Ну, хоть что-нибудь убогое!

Виктор.Сейчас…

Дина.Ну, же!

Виктор.Дина Федоровна…

Дина. Ой! (Отшатывается, всплескивает руками). Как вы меня напугали!.. Стойте на месте, я отдышусь, так напугали!.. Разве можно людей так пугать? Кто позволил людей так пугать – люди не вороны!..

Виктор.Но, Дина Федоровна…

Дина (громко высмаркивается в носовой платок). Что вы там бормочете, мне некогда. (Смотрит на мужчину, который кажется подавленным.) Разговор короткий. Надо быть дубиной, чтобы не понять: вы мне противны. Ну как?

Виктор. Очень…

Дина.Еще бы! Но вы сразу почувствовали, как вы мне – противны? Как вы мне – никак?

Виктор.Вы преобразились, я вас не узнал… Если бы вы меня сразу так, я бы, наверно…

Дина.Теперь показываю – не противны. Говорите еще чего-нибудь. Давайте, говорите. Стойте, молчите!.. (Подбегает к зеркалу, причесывается, припудривается, подкрашивает губы, возвращается, с нежным ожиданием во взоре глядит на мужчину.)