Сергей Алексеев - Живая вода

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Да-да! Здесь я… венчъался мать Томас, Ингрид. Тайно сочетал брак. Имел осуждение рода Вальдберг. Ингрид – юный, семнадцать год и нет аристократ. Есть молодост, нет аристократ.

ПРОНСКИЙ. Почти романтическая история…

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Мы жили четыре года. Я очень хотел сын, а Ингрид… Она не могла зачать дети. Это есть проклятие – нет дети. Мы приехали костёл, ночью молились и принесли жертва – фамильные ценность, золото.

ПРОНСКИЙ. И помогло?

ФОН ВАЛЬДБЕРГ ( ностальгически ). О, да! Ингрид стал счастливой. Она веселилась, смеялась… Рос болшой живот!

ПРОНСКИЙ ( прислушивается, выглядывает ). Что он тянет?… На патруль бы не напоролся…

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Ингрид – бремя, болшой живот, Томас.

ПРОНСКИЙ. Я понял, понял, забеременела…

ФОН ВАЛЬДБЕРГ ( вдруг горько ). Родил плохо, нога вперёд, долго, очень долго. Я пришёль костёл и молился один ночь. Род Вальдберг имел желание Ингрид смерть, плохой род, нет благо…словъений. Я молился Дева Мария и слышал голос – Томас спасён. Моя Ингрид родил Томас, мой поздно сын.

ПРОНСКИЙ. Да, логично… Теперь конец войне, полный крах, и захотелось помолиться в этом костёле?

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. О, да, да, господин офицер. Спасение жизнь, род Вальдберг – Томас. Мой жизнь – плохо. Грех очень большой. Томас – нет грех, чуть-чуть грех.

ПРОНСКИЙ. А получилось всё наоборот…

ФОН ВАЛЬДБЕРГ ( по-немецки ). Не понимаю… ( По-русски. ) Не понимайт, кто оборот?

ПРОНСКИЙ ( уходит от ответа ). Всё повторяется, говорю. Действительно, костёл играет роковую роль.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Да, да, роковой, судьба – костёл. Нет сопротивление. Господин офицер – судьба. Послал Езус Мария.

ПРОНСКИЙ. Поглядите, что делается… Вообще-то проще, когда веришь в Бога. Никакой ответственности. На всё божья воля: повоевал, пролил реки крови безвинной, снял мундир и – молиться, в монастырь. Хорошая позиция, ничего не скажешь.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Это есть не форма. Это… мысль Господ. ( По-немецки ). Понимаете? Промыслы Господни. ( По-русски. ) Дева Мария спасла мой сын один раз. Спасла два раз. Поздно сын, Ингрид родил Томас, мне есть сорок и восемь год.

ПРОНСКИЙ ( себе ). Головка у старика плывёт… Но, может, и к лучшему, не станет спеси на допросе. ( Генералу. ) Скажите, генерал, а почему немецкая аристократия так легко и дёшево продалась подонку Гитлеру? Пошла к нему служить?

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Политика – нет интерес. ( По-немецки. ) Хочу говорить о Деве Марии и сыне Томасе. Я их люблю. ( По-русски. ) Люблю Дева Мария и Томас.

ПРОНСКИЙ. А у меня есть интерес. Так почему?

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Аристократ Германия – имел очень большой трагедия. Сочетался брак с подонок Гитлер. Имел большой насилие и власть над невеста. Нет силы сопротъивлений против подонок.

ПРОНСКИЙ. Конечно, теперь Гитлер для вас стал насильник и подонок.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Аристократ всегда имел трагедия от социалист и революция. Русская аристократ тоже имел от Ленин-Сталин и продаваться подонок.

Пронский осторожно выглядывает в сад – ждёт Сыромятного.

ПРОНСКИЙ. Что-что? Ленин-Сталин?

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Да-да, Гитлер – подонок. Ленин-Сталин – подонок. Аристократия весь мир – подонок.

ПРОНСКИЙ. Тут ты недалёк от истины… ( возвращается ). Мировая трагедия – у власти подонки ( озирается ). Но другого Отечества нет, земля отцов, фатерлянд, а на ней – подонки. Жить тошно, всё плохо..

Сыромятный втолкнул Томаса в костёл. Огляделся, вошёл сам. Томас счастливый. Старшина швырнул его к отцу, сам сел, отвернулся. Долгая пауза. Генерал потянулся к сыну. На коленях друг против друга.

ТОМАС. Мой отец!.. Я рад тебя видеть.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ ( по-немецки ). Я знал, что ты останешься жив. И был спокоен. Нам следует благодарить Деву Марию. Я молился и услышал голос.

ПРОНСКИЙ ( не сразу ). В чём дело, старшина?.. Почему он?.. Ты не исполнил приказ!

СЫРОМЯТНЫЙ ( показывает ). Вот тебе приказ!.. Не исполнил. Ты его живым взял, ты и режь эту немчуру.

ПРОНСКИЙ. Ты… Ты не смог? Рука не поднялась?

СЫРОМЯТНЫЙ. Пошёл ты!..

ПРОНСКИЙ. Не смог, Сыромятный…

СЫРОМЯТНЫЙ. Да мне этого ублюдка замахнуть – раз плюнуть.

ПРОНСКИЙ. Чего же не замахнул?..

СЫРОМЯТНЫЙ. А тебе оставил! Набивай руку, доказывай любовь к Отечеству. Мне нечего доказывать, я и так пролетарского происхождения и верен своей Родине. А ты… как ещё посмотреть. Этот бровастый смершовец не зря меня с тобой послал. Вот я и подумал. За каким хреном мне этот грех на душу? Будто их и так нет. Иди сам. Иди – иди!

ТОМАС. Мы были в саду, папа. Там яблони цветут, весна. Только холодно ещё, очень холодно… А кто связал твои руки? Почему у тебя связаны руки?

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Томас, меня связала Дева Мария. Я молился, просил, и она спасла. Но поэтому теперь я связан накрепко клятвой. Я дал клятву. Ты тоже связан, Томас. Я вижу промысел Господний.

Пауза растерянности. Пауза растерзанных чувств.

ПРОНСКИЙ. Так… Старшина, ты срываешь задание. Генерал к утру должен быть на нашей стороне. Там ждут! Там минуты считают!.. Ответственность за операцию лежит на мне, хотя тебя и приставили сексотить. Я отвечаю головой! И наш… человек в их логове тоже отвечает. Это не считая тысяч бойцов, которых завтра бросят на пулемёты! Таких вот… недоумков, как этот поздний генеральский сын. Соображаешь?

СЫРОМЯТНЫЙ. А ты меня не кори про сексотство! Между прочим, я сам! Сам тебе признался. Ты бы в жизнь не догадался. Я сам сказал, потому что не люблю камня за пазухой. Не имеешь права колоть мне глаза.

ПРОНСКИЙ. Пожалуй, ты прав, Сыромятный…

СЫРОМЯТНЫЙ. То-то…

ПРОНСКИЙ. Нет, ты во всём прав. Давай не будем спорить. Надо искать выход. Время уходит. Если туман оторвёт от воды, нам и самим-то не доплыть до своих.

СЫРОМЯТНЫЙ. Ты командир, вот и ищи выход.

ФОН ВАЛЬДБЕРГ ( вдруг ). Я помогу! Я имею возможность помочь.

СЫРОМЯТНЫЙ. Во! Ничего себе, генеральчика прихватили. Полное самообслуживание. Ещё и помощь предлагает.

ПРОНСКИЙ. Чем конкретно? Чем вы можете помочь? Может… сами убьёте своего сына?

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Я ваш пленник. Я есть «язык». Но я пожилой человек. Господин офицер, ваш… э-э, издевательство не место.

ПРОНСКИЙ ( с тихим гневом ). Слушай ты, монах!.. Будешь ещё мне указывать? Кто из нас, ты или я – загнал своего сына в гитлерюгенд? Кто – ты или я – обрядил его, как… чучело и дал в руки пулемёт? Тяжёлый пулемёт, станковый! Кто его заставил воевать? И кто теперь заставляет… совершать это изуверство?

ФОН ВАЛЬДБЕРГ. Гитлерюгенд – плохо. Я протестовал. Я писал сыну Томасу. Но Гитлер… подонок Гитлер лишил разума мальчиков. Они имеют желание сражаться. Томас не имел желания. Вы юный господин офицер, вы чуть-чуть знать подросток, размер свой опыт. Подросток имеет очень большая страсть и малый разум. И поведение бродячий пёс, шакал. Кто не желает идти стая, тот плохой мальчик, предатель.