Егор Мочалин - Зомниум

Поход продолжался уже много дней, и снежная непогода уже долгое время преследовала небольшую группу путешественников, но внезапно на фоне сильнейшего ветра раздался как будто небольшой взрыв.

Проводник, идущий впереди группы, остановился и взглянул чуть в сторону, на вершину ближайшего горного хребта. На стеклах очков застревал снег, но даже сквозь него руководитель группы смог разглядеть происходящее. Он уже не раз видел, как огромный пласт снега, оторвавшись от скалы, движется вниз, и каждый раз это зрелище завораживало как впервые.

Но на этот раз стремительный снежный поток, подгоняемый мощным вихрем, угрожал разделить команду навсегда. Проводник пожалел, что позволил команде держать такой большой интервал. Он подтянул теплую маску повыше и побежал назад, к группе, наперерез кипящему снежному облаку.

Лидер увидел, как мощный поток снега скрыл под собой нескольких членов группы, и ощутил, как в кровь стремительно влился адреналин.

Шквальный ветер застилали обзор, но мужчине все же удалось разглядеть ближайших членов команды. Их оставалось всего двое. Но не успел он преодолеть и пары десятков метров, как на его глазах поток снега скрыл из вида предпоследнего из участников экспедиции. Теперь лишь одна мысль заполняла голову проводника: «Спасти ее. Спасти Крис!»

Девушка бросила рюкзак и продолжала бежать, что было сил. Вскоре лидер группы взял ее за руку.

– Скорее! – сквозь маску скомандовал гид.

– Но они.. – девушка было обернулась назад, но проводник рывком потянул за собой. – Давай туда!

Проводник указал на небольшой дом, виднеющийся на фоне снежной мглы. Девушка кивнула, и они побежали со всех ног. Ноги вязли в снегу. Единственное, чего сейчас боялся гид, – отпустить руку спутницы. Это означало бы потерять ее навсегда.

Наконец пара добралась до постройки, и девушка настойчиво постучала в дверь. Ответа не последовало.

– Просто попробуй открыть! – крикнул проводник, вынимая портативную рацию. Девушка с силой потянула дверную ручку на себя.

– Не получается!

Мужчина подошел ближе, и, приложив усилие, рывком распахнул дверь.

Путешественники ввалились внутрь и закрылись за собой. Внутри никого не было. Лишь несколько старых предметов мебели напоминали о давнем присутствии хозяев: открытый шкаф с покосившимися пустыми полками, небольшой стол с парой слабых стульев, пустой зев старой каменной печи. Стены ветхой постройки содрогались словно картонные. Девушка принялась растирать свои ладони, пытаясь согреться.

Гид расстегнул рюкзак и достал портативную рацию.

– Экспедиция вызывает центр. Ответьте, прием!

В ответ из динамика раздались лишь помехи.

– Центр! Если вы нас слышите, пожалуйста, нам нужна помощь! Наши координаты…

Дрожь не унималась. Крис села на пол у охладевшей печи и принялась растирать свои ноги.

Гид оставил рацию. Он подошел к своей спутнице, укрыл ее своей курткой и обнял.

– Потерпи, милая. Нас вытащат. Обязательно вытащат!

– Знаю, – робко кивнула она.

Очередной порыв ветра пробил старое стекло окна, и в помещение ворвался ледяной свист. Гид взглянул на девушку. Все ее тело била дрожь, она с трудом переводила взгляд по сторонам. Одеяло куртки не помогало удержать остатки тепла.

– Твою мать! – проводник оглянулся по сторонам в поисках чего угодно, что могло бы помочь. Среди всей окружающей утвари взгляд ухватился за видавший виды стол. Проводник схватил предмет, подтащил его ближе, и, перевернув на бок, отгородил им себя и девушку от врывающейся бури. Затем он приютился рядом, оперевшись спиной на стенку старой холодной печи, взял женские руки в свои и начал что есть силы растирать их, а затем и все ее тело.

– Держись, малыш! Так лучше?

Девушка устало моргнула, и руководитель экспедиции улыбнулся сквозь собственную дрожь. Он покрепче укутал девушку в свою куртку и вновь попытался осмотреться сквозь ветер. Но искать что-то для костра было бесполезно, – все вокруг было безнадежно холодным и сырым. Проводник почувствовал озноб и сильную усталость. Он вновь начал растирать руки и тело спутницы, но после длительного перехода силы быстро заканчивались. Гид понял, что его начинает клонить в сон. Он опустился на локти, приобнял девушку и, одолеваемый усталостью, прикрыл глаза. Последним, что увидел гид перед сном, были двое мужчин в униформе, ворвавшихся в захватываемое метелью помещение. Он почти не почувствовал, как две пары рук положили его на носилки и погрузили в вертолет. Затем раздался хлопок тяжелой двери, и воздушная машина, борясь со стихией, с трудом взмыла в воздух.

– Прочти нашивку! – кивнул врач на нагрудный карман пострадавшего.

Ассистент стряхнул иней с ткани свитера.

– Роберт Лок. Руководитель группы.

– Одеяло, живо! Роберт? Кивните, если слышите меня!

В ответ проводник лишь слабо пошевелил губами, все его тело дрожало. Медбрат завернул мужчину в одеяло. Врач наклонился к Роберту и убрал свой наушник.

– Девушка. Со мной была девушка! – с невероятным усилием пробормотал гид, чуть приоткрыв глаза. В ответ санитар лишь отрицательно покачал головой.

Не в силах больше бороться с гудящей болью от дикого озноба, Лок медленно закрыл глаза.

Под пульсирующий звук лопастей вертолета его уносило все дальше и дальше от мрачной холодной долины.

– Могилы не должны быть слишком глубокими, так ведь? По крайней мере, не для дорогих вам людей. Уточним – чем дороже вам человек, тем менее глубокой должна быть его могила. Эта мысль кажется вам дикостью. Но почему? Скажите, часто ли вы навещаете умерших родных? Что вы чувствуете, когда приходите на кладбище? Будем откровенными, – во время визита вам приходится доставать с дальних полок сознания уцелевшие воспоминания, чтобы пробудить в себе те самые чувства. Люди не понимают, что эти самые чувства и воспоминания они давно уже закопали в землю вместе с телом. Но если бы вы знали, что глубина составляет, скажем, всего каких-то жалких тридцать сантиметров, а вы сейчас стоите прямо над его грудью, то, согласитесь, ваше сердце моментально забилось бы чаще. Стоит лишь копнуть немного, и вы снова встретитесь. Ведь вы бы хотели снова встретиться с теми, кто вас покинул? Уверен, что да. А вот врагов, разного рода вредителей, да и просто людей бесполезных и посредственных стоит отправлять как можно глубже.

– Что ж. И насколько глубокой ты бы сделал ее могилу? – заинтересовалась женщина, ожидая ответа.

– Но ведь она жива, не так ли? – с надеждой в голосе спросил гид.

– Возможно, мистер Лок.

– Очень неглубокой. Скажем прямо, доктор Уоллес, я бы лишь немного прикрыл ее тело.