Стоните Лючия - Сценарий сериала по роману «Палач Демона» (фрагмент)

Артемьев на балконе: А наши-то слиняли по-тихому. Чет, я их не вижу.

Ник: Ну, дело молодое, целуются, небось, где-нибудь под липами. Надоели мы им своим навязчивым вниманием.

Артемьев: И то правда, пусть отдохнут вдвоем.

Повариха Полина снизу: Перемену нести?!

Артемьев: (Широким жестом) Неси!

Тамада: Ну, кто из них победил?

Гости хором: Оба!

Тамада: Согласен. Плясали оба отлично. А посему! По ящику шампанского каждому!

Гости: О-о! аплодируют.

Повариха с блюдом: Угощайтесь, гости дорогие! Ставит на стол блюдо с индейкой, ей помогают два официанта.

Тамада: Предлагаю тост за щедрое гостеприимство этого дома! За хозяев праздника и молодых. А где молодые? Ах-ха-ха, надоели мы им, а! Я поднимаю бокал за уважаемых, добрых и щедрых хозяев! (Смотрит в сторону балкона и выпивает. Гости, стоя, пьют за хозяев дома)

Артемьев: Ну, вроде и гостям все нравится.

Ник: Свешиваясь с балкона. Полечка, и нам буженинки поднеси! Ты знаешь, Михалыч, я в жизни столько не ел.

Артемьев: Так это воздух, ну и коньяк, конечно. Кушай, дорогой, что же еще на свадьбе делать? Есть да пить.

Переход. Столовая на первом этаже.

Повариха: А как познакомились отцы молодых.

Дворецкий: Ну как. Как-то Георгий Степанович Никитин решил инвестироваться в довольно крупный проект. Однако у него на пути, в процессе тендера встал конкурент – крупный бизнесмен – наш Николай Михайлович Артемьев. Сначала Ник хотел наехать и обломать. Только Ник отправил своих ребятишек для разговора, как через пару часов к нему в дом нагрянула целая следственно-оперативная бригада при поддержке СОБра. Старший следователь объяснил Нику почему ему в Питере больше нельзя себя так гадко вести. А следом к авторитету приехал в гости сам Артемьев. Ника поразило, как перед гостем начали выплясывать сотрудники полиции. Артемьев сообщил, что он бывший генерал-майор, просто у него много друзей в ФСБ. И предложил дружбу. А Нику-то что оставалось? Ну, так по бизнесу вместе и пошли помогать друг другу.

Повариха: А дети-то как познакомились?

Дворецкий: Да просто. Как-то Артемьев приехал в гости к парнеру с сыном, а тот Светланку-то и приметил.

Повариха: Иван Иваныч, гляньте, а тамада-то наклюкался по самую макушку. (смеется)

Иван Иваныч: И правда, хорош. Ну, на свадьбе можно.

Сцена 7-я. Наши дни. Старая усадьба внутри.

Михаил: Пошли наверху посмотрим. (поднимаются)

На площадке с балясинами 2-го этажа.

Светлана: Ух, ты, и тут мрамор, и лепнина какая на потолке как во дворце. Наши дизайнеры нервно курят в сторонке. Тут дверь закрытая, заглянем?

Михаил: Давай (открывает). Заходи. (входят)

Малая зала с камином. Гляди, (светит фонарем) тут в углу обои сохранились. И не бумажные.

Светлана: Это шелк.

Михаил: Неужели бумажных тогда не было.

Светлана: Были, конечно, но шелк шикарнее.

Михаил: Гляди, какой камин и тоже мраморный.

Светлана: Умели же делать.

Михаил: Интересно, как это кресло сумело пережить революцию и две войны?

Слышится звон колокольчиков. Снова эти из охраны, вернемся назад, что ли?

Светлана: Почему из охраны? Они у вас что, как коровы с колокольчиками ходят?

Михаил: Да, нет, вроде…

Светлана: Может, на мобильнике у кого-то из них такой стоит?

Михаил шепотом: Смотри! Смотри! Перед новым камином на паркете стояла пожилая дама в длинном платье и что-то беззвучно говорила старику, сидящему в кресле. Старик, привстав, ласково погладил свою супругу по щеке, а затем что-то встревожено сказал. Вытянув руку, хозяин указал на камин, но Михаил и Светлана ничего не заметили. В это мгновение женщина и старик исчезли. Изображение камина задрожало, серебрясь лунными лучиками, и тут прямо из камина выплыла чья-то огромная, расплывчато-темная фигура. Прямо в ней двигался светлый человеческий силуэт. Свернули красные очи, мелькнул жуткий оскал белоснежных клыков и в этот миг кто-то с криком «назад!» резко оттолкнул Михаила в сторону. Слышится вой, предсмертный крик Светланы, хруст, еще хруст и тишина. Какая-то тень выскользнула из залы и тишина. Луна освещает мертвую невесту в крови, мертвого охранника и валяющегося в противоположном углу жениха, стукнувшегося головой и сидящего в ступоре у стены охранника Витю с оторванной кистью руки, из которой идет кровь, он держит ее кверху. Третий охранник Владимир поднимается с пола с окровавленной щекой.

Владимир: Я щас, я щас. Шумно сбегает по лестнице. Вид из окна бежит по двору прочь. Бежит по тропинке через лес. Люди, люди, люди.

Сцена 8-я. Наши дни. Особняк Артемьева. Ночь. Гости сидят за столами и смотрят представление фокусника в центре. Хозяин разговаривает с Георгием Никитиным (Ником), сидя за столиком на балконе.

Никитин (Ник): А все-таки красивые здесь места!

Артемьев: Да. Но, по правде сказать, жутковатые.

Ник: Почему? Обычное захолустье.

Артемьев: Здесь еще при царе-батюшке, до октябрьской революции жили мои предки.

Ник: Ой, только не говори, что ты из князей или графов! (смеется) В последнее время меня реально достали все эти истории про бывших. Повылазили! Забыли, видно, как комиссары их к стенке в 17-м ставили! Только и слышишь, тот голубых кровей, этот тоже… Едва успеют нарубить бабла, так им сразу дворянские титулы подавай! Или покупают, как эти клоуны из попсы, или же просто беспардонно врут, как сивые мерины. Мол, благородных мы кровей! А у самих хамская морда кирпича просит! Одни аферисты да мошенники! Со свиным рылом, да в калашный ряд! Быдло!

Артемьев: Нет, у меня в роду кроме крестьян никого не было (сдержанно).

Ник: Да ладно, прости, погорячился. Просто сил нет, надоело смотреть, как каждое ничтожество себе очков набрать старается. Кстати, зачем ты, Михалыч, именно здесь особняк решил поставить? А? Неужели в Питере места не хватило?

Артемьев: Так, уже говорил же. Предки мои тут жили.

Ник: Пре-едки, подумаешь. Мои, например, тоже из этих мест. Так, что же, мне тоже здесь дом поставить прикажешь?

Артемьев: Зачем приказывать. Строй, где душа пожелает. Просто меня Тамбовщина манит.

Повариха кричит снизу:

Поросят добавить? Артемьев согласно кивает и машет, мол, неси. Гости внизу отплясывают лезгинку.

Ник: Ты про здешний страх какой-то хотел рассказать (кольцо дыма)

Артемьев: Зайдем? (входят с балкона в кабинет хозяина) Вот, кстати, дед мой (фото крестьянина за стеклом книжного шкафа) Еще после февральской революции, а потом и при большевиках здесь начались крестьянские волнения (смотрят на книгу История Тамбовского края и на картины с изображением поместий) Люди стали бунтовать и разорять барские усадьбы. Тащили все, что под руку попадалось. Сегодня ты, Георгий Степанович, когда ко мне ехал, видел перед последним поворотом старые развалины?