Array Сборник - Восемь лучших пьес «ЛитоДрамы-2019

ДЕНИСОВ. Все-таки вы славная девушка, Вика. Спасибо. Кто предупрежден, тот вооружен.

Вика уходит. Денисов поднимается, делает несколько шагов взад-вперед.

ДЕНИСОВ. А может, все к лучшему? Ну зачем тебе эта девочка? Ничего же не было и быть не могло… Да ведь ничего и не надо. Просто видеть ее каждое утро. Разговаривать. Дышать одним воздухом, любоваться. В ней жизни и красоты – через край. А ты? Ты-то чем богат? У нее впереди линия горизонта, а у тебя – финишная черта. Вот и вся перспектива. И все, на что ты годен, – консультировать ненаписанный роман. Завтра и этого не будет, потому что уйдешь, а она останется с этим, с этим… Мерзко, что именно с этим… Ах, какая была иллюзия на излете. Была – и нет ее… К черту. Забыть и жить дальше. Доживать… Химерой больше, химерой меньше – восьмидесятнику не впервой. ( Садится за стол. Берет лист бумаги, что-то пишет. )

Кабинет Богданова. Он сидит за столом, просматривает какие-то бумаги. Нажимает на кнопку селектора.

БОГДАНОВ. Вика, вызови мне Маркову. И кофе нам принеси. И конфеты не забудь.

Встает, потягивается, прохаживается по кабинету. Входит Ирина. Он подходит к девушке, обнимает.

БОГДАНОВ. Ну, здравствуй.

ИРИНА. ( Отстраняясь .) Не надо здесь, Лев Петрович. К вам могут зайти.

БОГДАНОВ. А почему так официально? Вроде бы еще вчера вечером были на «ты».

ИРИНА. Вечером, дома – это одно, а днем, на работе – другое.

БОГДАНОВ. Ладно, ладно. Какие мы щепетильные. Садись.

Садятся. Входит Вика, ставит на стол кофе.

ИРИНА. Спасибо, Вика.

ВИКА. Всегда пожалуйста, Ирина Анатольевна. ( Выходит .)

БОГДАНОВ. Видишь, по имени-отчеству обращается. Уважает.

ИРИНА. Издевается.

БОГДАНОВ. Ты думаешь?

ИРИНА. Я чувствую.

БОГДАНОВ. Хочешь, сегодня же уволю?

ИРИНА. За что?

БОГДАНОВ. Никто не смеет издеваться над моей женщиной.

ИРИНА. Всех не уволите, Лев Петрович.

БОГДАНОВ. Что значит – всех?

ИРИНА. То и значит. Не работает ваша идея. Зря я в этот проект ввязалась.

БОГДАНОВ. Да что случилось? Ты можешь объяснить по-человечески?

ИРИНА. Могу. В роли Денисова сотрудники меня не приняли. Считают выскочкой, которая прыгнула в постель к главному редактору, чтобы подсидеть опытного, уважаемого человека.

БОГДАНОВ. Что за чушь? С чего ты взяла?

ИРИНА. Не чушь. Вчера мне это высказали вполне определенно. Выдвинули что-то вроде ультиматума: или ты такая, как все, без руководящих претензий, или мы с тобой работать не будем. Вплоть до коллективного увольнения.

БОГДАНОВ. Интересно… И кто же это рискнул выдвинуть такой ультиматум?

ИРИНА. Какая разница? Людям ситуация не нравится, вот и все.

БОГДАНОВ. ( Наклоняясь к Ирине через стол .) Знаешь, где я твоих людей видел?

ИРИНА. Не надо так, Лев Петрович. Люди-то ваши. Вы главный, не я. И в общем они правы. Руководить журналистами я не готова. Ни по возрасту, ни по опыту. Денисов из меня не получился. Одно дело – худо-бедно заменить на месяц, и другое – насовсем. Нельзя его увольнять. Работа реально забуксует.

БОГДАНОВ. Ну ты и доверчивая. На тебя надавили, а ты и повелась. Сколько раз говорил: жестче надо быть, решительнее. Да если бы я обращал внимание, кто и что обо мне думает или говорит, я бы давно рехнулся. А так – все в порядке. Руковожу… К тебе в новой должности привыкнут – это только вопрос времени – и работать будут как миленькие. А не будут – пошли вон.

ИРИНА. Сами уйдут. Платят здесь мало, а требуют много чего… В общем, я свое мнение высказала. Я хочу вернуться на прежнее место. А Денисов пусть остается на своем. А я бы у него стажировалась. И через год-полтора заменила бы. Не сразу, не вдруг, а таким, что ли, естественным образом. Если, конечно, вы насчет меня не передумаете.

БОГДАНОВ. Насчет тебя не передумаю. Насчет Денисова – тоже. Ему здесь больше не работать. У нас информационное предприятие, а не приют для престарелых журналистов… Кстати! Зачем ты меня обманула?

ИРИНА. В чем я вас обманула?

БОГДАНОВ. Сегодня утром я был у Вилюйского. Обсудили дела, и я сказал, что хочу уволить Денисова. Так вот, Вилюйский его еле вспомнил. Да, вроде бы работал в избирательном штабе такой, и что? Ни о каких особых отношениях речи нет, увольнение согласовал. А ты говорила, что они чуть ли не друзья.

ИРИНА. ( После паузы .) Ну, может, ошиблась.

БОГДАНОВ. Какая там ошибка! Ты просто хотела подстраховать Денисова. Тоже мне, мать Тереза… Я уже, смешно сказать, начинаю думать, что ты к нему неровно дышишь.

ИРИНА. К кому и как я дышу, никого не касается. ( Встает .) Я пойду.

БОГДАНОВ. Подожди-ка. Я тебя не отпускал. ( Встает .) Ты же не дура, чтобы влюбиться в старика. Тут что-то другое. Так объясни, что ты так в него вцепилась?

ИРИНА. Вцепилась. Это верно. А почему – долго объяснять. Да вы и не поймете.

БОГДАНОВ. То есть я уже могу ревновать?

ИРИНА. Ревнуйте на здоровье.

БОГДАНОВ. А чего же тогда ты спишь со мной?

ИРИНА. ( После паузы .) Потому что не могу быть с ним. ( Отворачивается, идет к выходу .)

Входит Денисов с папкой в руках .

ДЕНИСОВ. Могу войти?

БОГДАНОВ. Попозже. Я занят.

ИРИНА. Да нет. Мы уже закончили.

ДЕНИСОВ. Я, собственно, на минуту. Ирина не помешает.

БОГДАНОВ. Что там за дело на минуту? ( Садится .) Ладно, излагайте.

ДЕНИСОВ. Уже изложил. ( Достает из папки и протягивает Богданову лист бумаги. Садится. )

БОГДАНОВ. ( Прочитав .) Интересно… Хотите уволиться по собственному желанию?

ДЕНИСОВ. Совершенно верно.

Ирина непроизвольным жестом прижимает руки к груди.

БОГДАНОВ. А с чего такое резкое телодвижение, если не секрет?

ДЕНИСОВ. Не секрет. Вы, наверно, знаете, что у меня жена тяжело больна. Я должен за ней постоянно ухаживать. Работу придется оставить. По крайней мере, пока.

БОГДАНОВ. Знаю. Сочувствую. Ну что ж, решение благородное… ( Берет ручку, заносит над заявлением. )

ИРИНА. Подождите!

БОГДАНОВ. Что ты имеешь в виду?

ИРИНА. Игорь Иванович, не уходите! Если надо постоянно ухаживать за женой, что-нибудь придумаем. В конце концов, можно нанять сиделку. Вы очень тут нужны. Вы всем нам нужны.

ДЕНИСОВ. Я тоже так думал. Но, как выясняется, незаменимых нет. Вот вы меня и замените. Собственно, вы уже… ( Богданову .) Подписывайте, Лев Петрович.