Виктор Чочиев - Сценарии, пьесы, сценарии. В трёх книгах. Книга 3.

(СОН ИВАНА, увиденный не со стороны, а его же глазами)

Солнечный летний день. Иван понимает, что он сидит на лавочке возле одного из подъездов деревянного двухэтажного дома, в одной из комнат которого жила (в воспоминаемое время) его бабушка (баба Вера). Она сидит рядом ним (в то время миловидная женщина лет пятидесяти – среднего роста, сухонькая, с неподдельно добрым лицом).

Напротив дома видны жидкие возбуждённые ветром кусты и неровный ряд разномастных сараев (тоже деревянных). За них уходит невидимая издали нить, с которой рвётся улететь от порывистого ветра воздушный змей. Иван (в то время Ваня, Ванечка) показывает рукой на змея (Иван видит во сне эту свою детскую ручку) и слышит свой детский крик.

Ваня

Смотри! Смотри! Летит! ( бросив взгляд на бабушку ) Видишь!?

Баба Вера

( всматривается, прикрыв ладошкой глаза от солнца )

Ишь какой… Как живой. Так и вьётся…

Ваня вскакивает со скамейки и бежит вокруг кустов в сторону змея.

Ваня

( обернувшись на бегу и увидев уже догоняющую его бабушку )

Я сейчас! Быстро! Это Мишка с папой Колей запускают!

Баба Вера

( схватив внука за руку )

Стой! Стой же, Ванечка! Некогда нам! Сейчас уж твой папа придёт. И быстро надо будет вам на автобус. Сумки возьмёте – и бегом. Автобус ждать не будет.

Ваня

( вырываясь, выкручиваясь )

Ну ба-бушка-а!

Баба Вера

А Кольку этого я часом видела – пьяный в хлам!

Веселья, вишь, захотелось ему – змеев запускать! (вдруг показывает в небо). Гляди-ка! Упустили змея-то!

Ваня видит, как вырвавшийся змей бессильно падает, уносимый ветром. Бабушка и Ваня возвращаются к скамейке.

Ваня

( злобно )

Это ты! Ты виновата!

Баба Вера

Да чем же, Ванечка?

Ваня

Сглазила!

Ваня плачет. Глаза его застилают слёзы (и Иван это понимает во сне – всё, что он видит, становится размытым и блёклым).

Баба Вера

Что ты, миленький! Что ты! Да разве бы я захотела! Не плачь, Ванечка! Солнышко ты моё! И сглазу никакого не было. Это Колька спьяну нитку выпустил. Мишу твоего жалко. ( бабушка вытирает Ване глаза и нос ) Папа придёт сейчас – а ты весь в слезах. Как спросит строго: «Кто тут моего Ванечку обижает!?».

Ваня с бабушкой снова на скамейке, причём бабушка посадила его на свои колени и крепко обняла.

Ваня

А я скажу ― это ты! Ты обидела!

Баба Вера

Да чем же, Ванечка?

Ваня

( после небольшой паузы )

…А что ты меня… на речку с ребятами меня не пустила?

Баба Вера

Какие ребята?! Да им скоро в армии служить! А тебе пять лет! У них свои дела – чем за тобой-то следить.

Ваня

( посерьёзнев, с удивлением )

Им в армию скоро? Серёже, Димычу и другим тоже, да?

Баба Вера

Ну как… Через несколько лет…

Это я так… к слову сказала.

Ваня

( разочарованно )

А-аа… Несколько лет… Это не скоро. Обманула… А сама говоришь: «Нельзя людей обманывать», а сама соврала!

Баба Вера

Так это же я в шутку. Как бы преувеличила. Чтобы лучше ты понял – они же втрое тебя старше, те ребята. А слова мои – верные, ты так и живи: нельзя людям врать и голову морочить! Большой это грех. А Бог, Бог – он всё видит.

Ваня

А ты бога боишься?

Баба Вера

Конечно. И ты, Ванечка, тоже… Никогда про Бога не забывай и людям зла не делай.

Ваня

А я бога не боюсь. Мама говорит, что и нету его!

Баба Вера

Мама твоя хоть и доченька мне…

Ваня

( вырывается, заметив приближающегося отца )

Папа! Папа приехал!

Ваня со всех ног бежит к отцу – тот останавливается, слегка приседает и широко раскидывает руки. Эти руки резко вскидывают подбежавшего Ваню высоко вверх, и Ваня… Ваня вырывается и из них… и устремляется в небо, в свободный полёт – сначала низко, над крышами домов и сараев (Ваня вдруг отчётливо видит, как ветер тащит по земле «того самого» змея). Потом вдруг (с лихим свистом) он взлетает высоко-высоко, пробиваясь сквозь неплотные облака… Внезапно на его пути возникает что-то очень страшное, ужасное, тёмное, чего Ваня не в силах разглядеть. Его плавный полёт мгновенно прерывается – и вот уже Ваня, некрасиво, беспорядочно кувыркаясь, летит вниз, к быстро приближающейся тёмно-зелёной земле. «Ба-бушка-а! Па-па-а!», – громко и безнадёжно кричит Ваня. А безжалостная земля уже совсем близко. «Па-па-а…», – очень, очень тихо, почти неслышимо кричит Ваня. И вдруг он видит, что падает прямиком в протянутые к нему крепкие руки отца…

За незашторенными окнами сгустившиеся сумерки. Иван спит на своей кровати. Беспокойно… Внезапно он просыпается и резко садится.

Ваня-Айвен

( потряся головой, чтобы сбросить впечатление от сновидения )

Фу-ух… Опять не разбился…

Скромная комната без окон. Длинный стол, стулья, плазменная панель на стене. В углу кулер с водой и стаканчиками. За столом сидят 5 человек: симпатичная женщина лет тридцати-сорока (Ира), совсем молоденькая девушка (Наташа), мужчина примерно одних с Иваном лет (Вадим) и двое мужчин постарше: Василич и Пётр). Утро. Начало рабочего дня. Настенные часы показывают 9:35. Один из тех, что постарше («Василич»), показывает на «плазме» любительские фотографии, снятые в Рио-де-Жанейро.

Василич

…А это вид с «Сахарной головы» на залив Гуанабара. Это прямо на острове у них аэродромчик… Хотя как… не такой уж по сути маленький. Боинги летают. Вон летит один. (показывает)

Женщина (Ира)

Вы как раз на него прилетели?

Василич

Нет. Мы садились в международном аэропорту, он подальше, примерно в том направлении. (показывает) Он, кстати, имени композитора бразильского… Был такой… Жобим.

Девушка (Наташа)

Он «Гарроту де Ипанема» сочинил. Босса-нову.

Василич

Очень может быть… Между прочим, возле аэропорта там не хило пованивает, когда ветер с залива – туда всё сливают и сваливают, и никто его не чистит.

Молодой мужчина (Вадим)

А как же туристы на Копакобане?

Василич

Ну, там обычно ветер с океана, так что без проблем. А в этой части города (показывает) как раз беднота живёт, порт, пром-зона. Я там не был… А вот ещё набрели мы… Памятник – не памятник… Прямо на площади небольшой, с краю. Прикольная штука.

Вадим

А позирует кто?

Василич

Местный предприниматель. Просил за себя пять реалов. Сторговались на двух.