Олег Жуков - ОНА. puzzles. Реквием

Человек отошел от костра и сел на землю. Отпивая из фляжки маленькими глотками, он смотрел на огонь ничего не выражающим взглядом, словно скорбное пламя выжгло внутри все чувства. Рядом, положив морду на лапы, лег вожак. Так они молча смотрели на горящую последнюю постель верного скакуна, так и не успевшего вырваться из дремучих объятий Последнего Леса. Каждый думал о своем, о своих превратностях судьбы, ведущей непростыми дорогами выпавшей жизни.

О том же, наверное, думали и остальные волки, расположившиеся вокруг костра, сделавшие все, чтобы ненасытный огонь сожрал их законную добычу.

К человеку подошел молодой волк, нанесший смертельную рану скакуну, и положил у его ног тушку зайца. Занятые похоронами волки не заметили как молодой волк куда-то исчез.

– Я хотел выразить свое сочувствие, – обратился он к всаднику.

Человек, не глядя на него, приподнял руку с фляжкой в знак признательности.

Немного помявшись, молодой волк продолжил:

– Это я нанес последний укус твоему другу. Прости…

Человек посмотрел на него, отпил из фляжки и вновь перевел взгляд на огонь.

– За что ты просишь прощения, волк? – спокойно произнес он. – За то, что Бог создал тебя хищником?

– Но… – удивленный было волк хотел что-то сказать, но человек перебил его:

– Нет здесь никаких «но» – у каждого своя судьба, свой путь.

Молодой волк опустил голову и отошел в сторону.

– Ты благородный, – сказал человеку вожак.

– Может быть, – пожал плечами всадник, – а, может быть, у меня просто не осталось сил на месть.

– Да, выглядишь ты неважно – тебе надо отдохнуть, а иначе ты не сможешь закончить свой путь, и тогда все будет напрасно. Подкрепись, – вожак кивнул на тушку лежащего перед человеком зайца.

– Успею. А вы?

– За нас не переживай – стая голодных волков всегда найдет себе добычу. Отдохнем пока горит огонь и отправимся в дорогу.

Немного помедлив, вожак вновь заговорил:

– Пока мы не ушли, ответь мне на один вопрос.

– Спрашивай.

– Почему я тебя понимаю?

Тень воспоминаний пробежала по освещенному пламенем лицу всадника.

– Потому что когда-то я тоже был волком.

Вожак посмотрел на человека, но больше ничего у него не спросил.

Они долго еще сидели и молча наблюдали за тем, как огонь превращает в пепел коня – Последнего Друга Человека…

танец

Карандаш

Детский альбом

Цветной карандаш

Эскиз

Еще эскиз

В сторону

Потом…

Когда потом?

Потом…

Все потом

Когда-нибудь

Тогда, когда уйдет боль

Но она не уйдет

Никогда не уйдет

В пустыне некуда идти – только за горизонт

Эскизы появляются с болью

В больном воображении

Фантазия на руинах памяти…

Наш первый танец

Моя рука скользит тебе под блузку, касаясь бархата кожи

Первое прикосновение, спаявшее навсегда

Forever

Мир стал другим

Давай не поедем со всеми

Давай

Мы идем по улице одни

Следы пунктиром ложатся на мокрый снег и через какое-то время исчезают, словно нас никогда там не было

Начало

Остановка

Два бельгийских хот-дога и бутылка пива

Мимо грязные машины

Сигареты

А поехали на метро?

Поехали

Оказывается довольно рано – много народу

Кто куда

Осторожно, двери закрываются

Все – двери закрылись

Ни ты, ни я уже никогда не выйдем из этого вагона

Мы до сих пор в нем

Кругом невольные свидетели нашего начала

Книга открыта

Судьбописец промокнул в чернильнице перо и закрыл глаза

Судьбы переплелись узорами на ладонях

Зацепились друг за друга, превратив прошлое в пар

Состав ныряет в тоннель, выныривает, останавливается, впускает, выпускает, объявляет станции и мчится дальше в темноте разноцветной паутины, поймавшей в свои сети Москву

Мы неловко ловим взгляды друг друга

Еще ничего неясно – лишь трепет наших отражений в стеклах дрожащего вагона

Состав постепенно пустеет

Почему-то хочется, чтобы кто-то обратил на нас внимание, все понял, улыбнулся и мысленно пожелал счастья

Если бы мы знали куда едем и что будет дальше – спустились бы в это подземелье?

Кто знает…

Бог знал, но промолчал, выйдя на одной из станций

Дальше сами

Вокруг никого и ничего

Только кем-то забытая книга дрожит на скамье

Страницы забрызганы чернилами

Неловко пойманный взгляд

Наши отражения…

На Новослободской спустились ты и я

На Чертановской вышли Мы…

желание

– Ну, не крутись, пожалуйста! Я кому говорю?! – молодая женщина резко. одернула мальчика лет пяти, находящегося в игривом настроении. – Это все-таки метро. А это опасно! Вот выскочит поезд неожиданно и… – она покосилась на сына, пытаясь смягчить начатую фразу. – А ты от неожиданности машинку уронишь и она того… тю-тю!

– Что значит «тю-тю»?! – вскинул брови малыш, но на всякий случай, прижал машинку обеими руками к груди.

– Да то – не будет тогда у тебя больше машинки!

Мальчик недоверчиво посмотрел на мать, потом на машинку, и сел на скамейку рядом с мамой. Женщина поправила на нем рубашку и обняла за плечи. Ребенок с пол-минуты посидел смирно, поглядывая в темную арку, откуда должен был показаться поезд, затем беспечно заболтал ногами так, словно стараясь, чтобы с него слетели сандалии. Куда-нибудь на рельсы.

– Ну, что ты за егоза такая?! Минуту спокойно посидеть не можешь! – вздохнула мама и тоже посмотрела в сторону темной арки. – Потерпи до дома – там делай, что хочешь.

– А у меня дома еще машинки есть! – вспомнил сын.

– И что?

– Если эту поезд раздавит – я буду теми играть! – амплитуда раскачиваемых сандаликов увеличилась.

– Если поезд эту раздавит у тебя и тех не будет.

– Почему?! – движение готовых уже слететь сандаликов тут же остановилось и малыш испуганно посмотрел на мать.