Кирилл Аксасский - Дом с деревом внутри

Надя.Где ямки были, там стали бугорки.

Корнилов( рассмеялся ). Это она вам кратко анекдот о российском ремонте дорог рассказала. ( Вздыхает. ) Всего четыре года. А горы не горки.

Надя( вздыхает ). Целых четыре года.

Случевский.Поня-я-я-тно. Дополняю свой тост: за оптимистичные итоги первого прошедшего и за здоровье и терпение на четыре предстоящих.

Все чокаются, выпивают, продолжают обедать и разговаривать.

Надя.Вы обещали нам при встрече подробнее про Красницких рассказать.

Ольга.Ой, мы же к ним в этом мае на weekend съездили в их новый дом на берегу океана.

Корнилов.Какого?

Случевский.Атлантического, конечно. На Тихий мы бы не попёрлись к ним.

Надя. Ну, как они?

Случевский.Да ничего нового, кроме дома. Как жили в Среднеградске, так и живут…

Ольга.Андрей, ну чего ты такое говоришь?!

Случевский.А что: Зоя как рулила у них в семье, так и рулит. Антон язык, наконец, освоил по-настоящему, и его голову сразу оценили в разы дороже. Они в одном банке, в который Зоя устроилась чудом после переезда, так и работают. Только Антон там теперь уже начальник компьютерной службы, а Зоя стабильно сидит в операционистках.

Надя.Детки их как?

Ольга.Ой, сложно там всё, мы особо эту тему не педалировали…

Случевский.Они всё хотят внука своего к себе перетащить…

Корнилов( удивлённо ). Какого?

Случевский.Который в Среднеградске от их Пашки родился у дочки их соседей по лестничной клетке через полгода после отъезда Красницких на ПМЖ. Бабуля с дедулей хотят, особенно бабуля, а папуле по барабану…

Ольга.Андрей, ну чего ты такое говоришь?! Паша же сына признал, старается помогать своей первой любви…

Случевский.Старается. Нигде до сих пор не работает, баб американских всех цветов перепробовал… Очень старается… За счёт своих родителей!

Ольга.Ребята, Андрюша просто рассердился и расстроился после этого нашего визита на побережье. Он им тёплое письмо в стихах написал в знак благодарности за их гостеприимство, а они даже не ответили.

Случевский.Да они же нас позвали, не чтобы увидеться-поговорить, а домом своим похвастаться. Вы же знаете Зою. От перемены места жительства сучность человека не меняется.

Корнилов.Поня-я-я-тно. Давайте я вам тогда про другого нашего эмигранта расскажу. Мишу Кмелышева помните?

Случевский.Ого, ты у него в Канаде побывал?!

Корнилов.Не-е-е… Во-первых, он в гости меня не звал, а во-вторых, хвастаться ему особо нечем.

Ольга.Юр, расскажи поподробней, мы ничего про него не знаем.

Корнилов.Он ведь года на три раньше вас уехал. С новой женой-красавицей и её двумя детьми.

Надя.Оставив своих двоих со старой женой-некрасавицей в Среднеградске…

Корнилов.Когда «Одноклассники» появились, мы там подружились само собой, уж и не помню, кто кому запрос первым прислал. Ну, стали интернет-друзьями, а потом несколько лет ни гу-гу друг другу. Но после кризиса 2008-го он мне вдруг позвонил на домашний телефон и чуть ли не час рассказывал про своё житьё-бытьё. Суть рассказа: как бытьё превратилось в битьё. Обороты упали, он ведь рыбой успешно торговал до и после переезда, магазин пришлось закрыть, еле держится на ставших почти случайными оптовых контрактах.

Случевский.Щупал почву, видимо. В смысле, может с тобой удастся чего-нибудь новое затеять.

Корнилов.Да, Андрей Андреевич, Михал Михалыча ты не забыл. Я же ему даже предложил вспомнить советскую молодость, так сказать, и заняться зарубежным патентованием авторских свидетельств российских кулибиных по их желанию. Я, значит, ищу кулибиных, а он обеспечивает всю остальную финансово-юридическую волокиту с патентами, ну а комиссионные наши делим пополам. Миша взял неделю на размышление, а потом прислал e-mail про то, что перспектив он с этой идеей не видит: мороки много, а гарантий никаких. И пропал ещё на несколько лет.

Надя.Он пропал! А ты будто не пропал.

Корнилов.А я и не пропал. Про своё бытьё-битьё никому не жалуюсь.

Надя.Отсутствие жалоб наружу не означает отсутствия битья внутри.

Ольга.А через несколько лет Миша снова позвонил и…

Корнилов.Позвонил и рассказал, как он чуть не умер и если бы не старший сын Ларисы, то и умер бы. Что-то там у него с ногами было.

Случевский.Лариса это та самая…

Корнилов.Жена-красавица. Только жена уже его тоже бывшая, потому что красавица она настоящая. Это признал и какой-то канадский миллионер, а Лариса-то про себя это всегда знала… Сначала Миша, значит, её в Канаду перевёз, а когда у него рыбка перестала большая ловиться, маленькой ей показалось мало, и она словила яхту. А Михал Михалыч теперь занимается оргвопросами волонтёрского движения за скромную зарплату. Нет-нет, ни капли злорадства у меня нет. Жалко мне его просто и всё.

Надя.А Мишина первая жена давно не Кмелышева, родила ещё раз и регулярно со мной здоровается, счастливо улыбаясь.

Случевский( смеётся ). Мораль сей басни такова… Да, Надь?! А про других коллег из лаборатории 8 что знаете? С кем ещё из них хотя бы иногда здороваетесь?

Корнилов.Понимаешь, Андрей, настал такой период в жизни, когда лучше не видеться и не здороваться с людьми из своего прошлого.

Надя.Оля, как там говорила Юрина мама?

Ольга.Юр , акак же мы с Андрюшей?

Корнилов.Андрей Андреич, разлей-ка всем вашего калифорнийского, напоминаю на всякий случай – мне красного, Наде белого. Я Ольге Олеговне тостом ответить хочу.

Случевский разливает вино в фужеры.

Корнилов( с фужером в руке ). Настоящие друзья никогда не становятся друг для друга людьми из их прошлого. Они до самой смерти остаются друг для друга людьми своего настоящего. Даже если кто-то из них вдруг сменил материк и у них там ещё только утро, когда у тебя уже вечер, настоящие друзья никогда не начинают жить в противофазе друг к другу. За Случевских, настоящих друзей Корниловых!

Надя.Да-да, считайте, что я это сказала вместе с Юрой.

Все пьют вино, и потом некоторое время едят молча.

Случевский.По-моему. Ольга тебя перебила, Юрий Васильевич.

Корнилов.Страх. Страшно встречаться с людьми из своего прошлого, с которыми долго не виделся и про настоящее которых практически ничего не знаешь. С кем-то вдруг сталкиваешься случайно на улице и… Сначала ты в шоке от вида прошлого человека, потом ты осторожно разговариваешь, боясь наступить ему на какую-нибудь его мозоль или оказаться остро перпендикулярным к нему по какому-либо актуальному вопросу мироустройства. А после расставания с ним с тобой случается самое страшное: догоняет мысль, что он ведь тебя тоже, наверняка, с трудом узнал… Дома потом подходишь к зеркалу… Ё! А такого портрета, как у Дориана Грея, у тебя-то и нет…