Николай Серый - Праздники. Драма

© Николай Серый, 2018

ISBN 978-5-4490-8706-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

БАЛ

Готическая просторная комната со сводчатым потолком и старинной мебелью. На средине огромная корзина с розами. Звучит томная музыка. Вечерний сумрак. Алиса и Евгений.

Ах, милый, не будь же хмур!..

Кишат в тебе идеи…

Но много здесь юных дур,

Смотри же на них нежнее.

Приличий здесь нет замшелых,

Кручины забудь свои

И возьми у самых умелых

И бездну, и дрожь любви.

Как странно!.. ведь ты сегодня

Стала банальной сводней.

Жгу я оргический бред…

В этом худого нет…

Твои хулы изнеженных прелестниц

Похожи на ворчанья старика,

Но без соблазнов нас томит тоска,

А страсть не любит околесиц.

Пей же ночные вина,

Сумрак – источник жизни!..

Ах, нелепый!.. здесь нет невинной,

И глупость здесь укоризны.

Знают девочки эти:

В мире уж нет чистоты…

Пороки царят на свете,

Их не чурайся ты.

Ты посмотри на россыпи азалий,

В зияния порока посмотри…

На честь и мы когда-то уповали,

Но только злыдни вырвались в цари.

И сгинем мы, как страсть и лепестки…

В лице твоём больные бродят тени…

Нет целомудрий без тоски,

И счастья нет без согрешений!..

А коли тебе скажу я:

Хочу я твоей любви?…

Буду вновь я твоей, ликуя,

А нынче других зови.

(Говорит в сторону распахнутой двери.)

Сестричка, ко мне ступай!..

(Входит Лика.)

Лобзаний вкуси дурманы,

Будь с ней, как со мною, рьяный,

И пусть полыхает рай!..

(Лика уводит Евгения. Из-за ширмы появляется фамильярный секретарь.)

А я подслушивал, плутовка,

Я восхищён, и умилён…

Тобою околпачен он,

Ты ворковала звонко, ловко…

А ты бросай скабрезный тон!

Намедни взял он куш в наследство,

Хоть дольку мне заполучи!..

К игле бродягу приучи:

Наркотик – действенное средство.

(Алиса снуёт в раздумье по комнате.)

Зубки не скаль по-рысьи,

Будет хорош удой,

И на златые выси

Вспорхнём мы с тобой.

С тобой я никуда не полечу…

А долг?..

Не майся… заплачу…

(Появляются архиепископ в ризе и Маргарита. Архиепископ без бороды и чисто выбрит.)

Сколь суетны капризницы, а всё же

Без дерзостей их скучно жить…

Ведь заскучал без чёрта Боже

И бесов принялся плодить…

Но много горечи и печали

Я испытал в начале…

А вот теперь у вас успех,

И Бог на это ниспослал вам помощь?

Строптивицы милее всех

И даже сана и сокровищ…

А сами хоть верите в это?..

(Обращается, волхвуя, к Алисе.)

Очень много ночного света…

А ведь свет не ночей любви,

А сердца вашего злого…

Пороки вашей крови

Речь исцелит святого.

От природы я, значит, порочна…

Так ведь сказали вы?..

Не целомудренна, увы…

И ты была порою склочной.

Но с голодухи ведь не издыхала

Чадушко купчины-генерала.

Но после папочкиной смерти

Дочурку обуяли черти,

И денег стало не хватать,

И к кутежам была привычка,

И дочка, лапочка, певичка

Разврат не стала отвергать.

И всё же срам ей был обиден,

С собой она осталась искренной.

И потому и я постыден,

И речи пастыря – не истина.

Истина – это вера,

Что опалит и остудит…

Верьте, что смерть – химера,

И смерти для вас не будет.

(Вкрадчиво говорит Алисе.)

Истово, твёрдо веруй!..

А ведь я порицала Бога

И не знала в утехах меры,

И себя судила не строго.

Но разве знала я счастье?

Только одни экстазы,

Глупое сладострастье,

Пошло-смешние фразы.

Коль в Бога я вдруг поверю,

Спасти и других мне надо.

Верить нельзя, лицемеря:

Свыше не будет награды.

Опасны вы и богаты,

И с вами я неприкаянна.

Крысою, в угол зажатой,

Я поступлю отчаянно.

(Алиса уходит.)

(Пренебрежительно обращается к секретарю.)

Потешить вы гостей горазды,

Ступайте к ним… не стойте праздно…

(Секретарь уходит с досадой. Маргарита смотрит ему в спину.)

Он мнил себя творцом, учёным,

И озаренья знал, наверно…

И блюдолизом стал позорным

И ублажительною скверной.

Познанья много расточают зла,

И коли гениев гноят и убивают,

Все прочие лишь пользу извлекают:

В идеях ведь земля изнемогла.

И зиждутся напасти на открытьях,

Достигших озарения творцов…

Вся грязь с науками в соитьях

И с дурью выспренних умов.

(Входит Лика и говорит, будто бредит.)

А я ведь не верю, священник,

Ханжеству мутных глаз.

И разум уже не пленник

Приторно-скользких фраз.

И снов не хочу я мглистых

После забав шальных…

Катились на росных листьях

Капельки слёз моих…

(Лика всхлипывает и удаляется.)

Пугаюсь я любви и человечности.

Меня страшат их искорки и миги…

Ведь коль обрюзгнет зло в беспечности,

Добро нацепит на него вериги.

И я боюсь и не терплю

Слияний чести, воли, совести…

Я споро гордость всех ломлю,

Чтоб не стенать и плакать в горести…

И опекать паршивку надо…

А если толику ей яда?..

Жестоки мы, нахальны и сварливы,

А их добро несуетно-лениво…

Ведь на наркотики погибель я свалю:

Ошиблась, мол, глупышка в дозе…

А то язвят в кичливой позе,

И спесь я эту не стерплю.

А спесь для душ не худший яд,

И даже вкрадчивей, лукавее…

И заливают спесью взгляд,

Чтоб показаться величавее.

Изгадят орденом костюм,

Насупят всё обличие

И травят свой ущербный ум

Потугой на величие.

Я благодарностью пьяна,

Но я от дум совею.

Хлебну я пенного вина,

В перинах разомлею.

(Маргарита семенит прочь. Входят правитель и его советник.)

(Обращается к Маргарите.)

А я помедлить вас прошу,

Отриньте безразличие.

Себя иначе сокрушу…

(Льстиво улыбается правителю.)

Лилейна ложь величия…