Федор Зыков - 365 сказок для Принцессы. Книга I

– Погоди, не спеши, – ленивым тоном произнес Руди, – сэр, а что случилось-то?

– Не вмешивайтесь в происходящее, мелкие сошки, – подал голос Горислав, как всегда считавший себя идеальным, – мнение Старшего не обсуждается.

– Эм, а может, мы дадим людям еще один шанс, – робко промолвил я, но мои речи не были услышаны, да и вообще, все сделали выражение лица, как будто Руди снова испортил воздух.

– Давайте голосовать, – предложил Пауль, среди нас он отличался сдержанностью и адекватностью, чей способ умерщвления людей покажется остальным более жестоким, того и примем и повысим. Как считаете лидер?

Арчибальд долго думал, всматривался в наши лица и высказался:

– Я согласен.

Они долго писали на бумагах свои планы, а мне не было дозволено принимать участие в голосовании.

– Время вышло…, – произнес Арчибальд и не глядя, в бумаги произнес, – победителем является Руди, смерть через еду наиболее жестока, особенно с личинками различных насекомых и вирусами. Перед завершением совещания приговор будет исполнен, все свободны.

На дрожащих ногах я поднялся раньше всех и сказал:

– Я отказываюсь принимать такие условия, вы все неправы.

Казалось, что время остановилось, лица Арчибальда, Фаруха и Горислава стали красными от ярости….

Щелчок. Тихая мелодия.

Я сижу в кафе. Армагеддон отменился. Совещание не состоялось. Случайность? Или Удача, как меня называли раньше….

– Ваше кофе, сэр, – произнес молодой официант.

– Фырх, меня зовут Хома, – шурх шурх шурх, – и я хомяк. Похлопаем мне. Ффырх. Расскажу вам свою историю.

Когда я появился на свет, меня сразу отдали каким-то людям. Ффырх. Эти ничтожные создания запихнули меня в клетку и заставили крутить колесико, – плюх, шмяк, – ауч, я упал. Изо дня в день они кормили меня и смотрели на мои толстые щеки, которые вовсе не толстые, я идеал хомяка. Ффырх.

Сколько раз я пытался от них сбежать, обломы преследовали меня. Вот стоило мне договориться с Тишкой, это их кот, что тот меня вытащит, а нет, не вышло. В самом деле, ну взял он меня в рот, ну протащил до входной двери, ну зачем так орать и бить несчастное животное веником, ну не умер я. Фьюх. Но мне тоже досталось, они заставили меня грызть морковку, а-а-а, ненавижу моркву, фьють.

Был случай, когда местный попугай научил меня притворяться мертвым, о, это так здорово, задерживать дыхание и чувствовать себя игрушкой, одной из тех, которыми жалкие человечишки меня снабжали, но опять мне не удалось. Ффырх. Ну, притворился я мертвым, а эти гадкие прямоходящие, взяли и начали мне чесать пузико, что ж вы наделали, гады, ну я и фыркнул от удовольствия. Они начали чесать мне спинку, ушки. А-а-а. Этот так приятно, но так стыдно. Ы-ы-ы.

Ну да, попытка с прогрызанием клетки была почти успешной, если бы не Барбосик, эта толстая тупая псина, меня спалила именно на выходе, ну какой его собачий дух, дал ему желание поиграть со мной. Ну и затяфкала эта дворняга, а толстый маленький людишка прибежал на зоф, фырк, ну и все, я опять в клетке.

Все так больше продолжаться не может, пишу послание собратьям по разуму. СПАСИТЕ МЕНЯ. Мне надоело: жрать корм для кошек и запивать водопроводной водой. Я хочу молочка и печенек. Ы-ы-ы.

Вечный ваш друг, хомяк, мечтающий о мировом господстве – Хома.

Очередной день не приносил никаких результатов, люди, словно ошпаренные муравьи, носились по своим бетонным домикам, а те, кто «пожирнее и слаще» сидели в стеклянных «коробках» и наслаждались происходящим. Что касается меня, то, отдыхая на созданном специально для себя ковре-самолете, наблюдал за зрелищем. Коего к слову не было.

Когда мне пришла в голову мысль, что я – всемогущий? Может быть в детстве, в котором мне приходилось слышать: «Ты не такой, как все, будь уникальным». Смешно, уникальность однотипна. В подростковом ли возрасте, почувствовал, что могу изменять происходящее? Уже не важно «когда», но «зачем». Поначалу было трудно осознать свое превосходство, а овладение силой было весьма затруднительно. Понимая на бессознательном уровне, что любая огласка приведет к хаосу, начинаешь скрываться. Я модифицировал себя, и мог получать доступ к любой информации, так, если бы я ее сам услышал или видел. Мой мозг стал совершенным хранилищем. Все это позволило превратить обычные эксперименты в настоящее перекраивание мира.

Можно играть чувствами, или удовольствиями, или видоизменением тела, или же вообще мутациями, но любая шутка, произнесенная дважды, уже не смешит. Дать тихому отличнику возможность быть секс-гигантом, смешная шутка, но глупая, из этой же серии толстушка с невероятно повышенным возбуждением. Скука.

Пробовал останавливать время: предотвратил пару тысяч краж, убийств, смертей, аварий. Спустя день начались мировые конфликты. Вселенная не любит людей.

Решил начать исполнять желания, стать Творцом. Глупая затея. После сотен исполненных просьб, появились тысячи недовольных, затем миллионы алчных и наглых. В Мариинскую впадину их всех.

Пообщался на днях с Инопланетным разумом, ну что могу сказать, довольно милые ребята, договорились, если доживу, слетать к ним на родину.

День черт-знает-какой-то мне все надоедает, сколько раз я менял этот скучный мир? Так почему он не может быть хорошим? Создать утопию, в которой обязательно появится бунт, было… интересно… недолго.

День последний. Рассвет. «звук выстрела» грохот….

Среди унылых будней мы погружались в депрессию, тебе хотелось на море: поплавать, позагорать, ловить взгляды прохожих. Деньги у нас были, но всякий раз по причине той или иной мелочи, они тратились. Ты впадала в депрессию, я грустил.

Однажды, мне выпал подходящий шанс, и той суммы хватило на два билета. Мы прилетели на море. В конце сентября, когда завершился купальный сезон.

Ты огорчилась. Мы ходили по холодному одинокому пляжу, под ноги ударяла морская волна, которая стирала наши следы.

– Я устала, – произнесла ты, – пошли в номер.

Мои глаза скользнули по берегу и заметили тонкую тропу блестящих следов, они манили меня пройти дальше к чему-то приятному вечному. Казалось, проследуя туда, закончатся мои рутинные дни.

Я посмотрел на путь в вечность…

– Пойдем в номер, там тебе будет легче, – и мы ушли…

А там за спинами волны смывали наши шаги в вечность…