Владимир Маяковский - Москва горит

к черту конституцию.

110 Выплюнем,

не прожуя,

царские подачки,

из России

буржу_я_

вывози на тачке.

Загораются киноэкраны. На экране идущий поезд, на другом идущая конка, на

третьем - работающий завод. Рабочий взмахивает рукой - замирает на

остановленном кадре поезд, останавливается конка, цепенеет завод. Рабочий

взмахивает рукавом - тухнут фонари. Полная темь.

1-й глашатай

Перекидывалась забастовка

2-й глашатай

от завода к телеграфу,

3-й глашатай

от телеграфа к вокзалу,

4-й глашатай

от вокзала к п_о_рту.

1-й глашатай

150 300 000 бросило работу.

Праздник перед боем,

и по городу праздному

каждый

к бою

готовился по-разному.

Прожектор освещает разные углы арены и цирка, выделяя готовящиеся группы.

Диван. На диване двое лощеных либералов с чаем и с резолюциями. Нервничают,

подымаются, надевают шляпы, потом снимают опять и садятся и снова

вскакивают.

1-й либерал

А по-моему,

кадеты

с приветственной речью

должны

160 к забастовщикам

выйти навстречу.

2-й либерал

Не надо

репутацию

марать впустую.

Забастовали без нас -

и пусть бастуют.

1-й либерал

А по-моему,

и т. д.

Фруктовая лавочка. Подходят покупатели. Покупают пустяки. Показывают

пароль. Оглядываются, распахивают пальто, передают патроны и оружие.

Скрываются. Лавочка отодвигается, под ней типография. Выходят люди с кипами

и свертками прокламаций. Лавочка становится на место.

Церковный иконостас. Поп благословляет дубинки, кастеты и револьверы

черносотенцев.

Поп

Христолюбивые воины,

по совету иерея

170 бейте жидов -

и еврея и не еврея.

Сообразно моему

евангельскому сану

сам я,

конечно,

мараться не стану.

Верноподданные чувства

погромом ознаменя,

братие черносотенцы,

180 кройте за меня.

Во имя отца

и сына

и святого духа,

крамольникам

кастетом

въезжайте в ухо.

Прожектор освещает группу рабочих. Вокруг станка разбросанные и уносимые

кинжалы и пики.

1-й рабочий

У каждого завода

кровища лужею.

2-й рабочий

Довольно терпеть.

Товарищи, к оружию!

Арена тухнет. Выходят глашатаи.

1-й глашатай

Москва подымалась,

как знамя

над ней

пылало небо

декабрьских дней.

Арена. Страстная площадь. В центре памятник Пушкину. С трех сторон над

проходами стены с окнами. На нижних этажах вывески. Деревья, бульваром

идущие к выходу. Идет снег. Площадь запружена народом. Рабочий с мальчиком

пробирается к памятнику - влазит. Снимает кепку. Кричит.

Рабочий

Долой самодержавие!

Жандармские гады

стреляют в безоружных, -

на баррикады!

200 Свобода на бумаге,

на деле - приклады.

Готовьтесь к бою!

На баррикады!

Громите

оружейные

магазины и склады!

Браунинг в руку!

На баррикады!

Выхватывает браунинг. Далекие выстрелы. Выстрелы ближе. Рабочий хватается

за грудь. Падает. Толпа бросается врассыпную. Валяется убитый рабочий.

Мальчишка один. На арену въезжают казаки. Офицер оглядывается, выхватывает

револьвер. Разряжает в воздух. Последняя пуля в мальчишку. Из всех окон

подымается стрельба. Офицер и двое казаков падают. Подхватив раненых и

убитых, казаки скрываются. Из домов и улиц выбегают дружинники и горожане.

Конка въезжает на арену. Лошадей останавливают. Пассажиры разбегаются.

Лошадей выпрягли. Конку переворачивают. Из домов выкидывают матрацы,

табуреты, столы. Прохожие срывают вывески. Пилят столбы. Вещи нагромождаются

в баррикаду. В баррикаду воткнут красный флаг. Дружинники ложатся за

прикрытие - стреляют вдогонку бежавшим казакам. Издали доносится распеваемая

Марсельеза. Арена тухнет.

1-й глашатай

Слышите

210 шпор

гвардейский щелк:

царем

науськан

Семеновский полк.

Предводительствуемые усатым офицером, цирк заливают марширующие,

перестраивающиеся, парадные, вымуштрованные гвардейцы. По обеим сторонам

войска маркитанты с колбасой и с бутылями водки. Гвардия распевает старую

песенку:

Шаг назад,

шаг вперед,

полоборот направо.

Кто

всех вольных перебьет,

220 тому честь и слава.

Ура! Ура! Ура!

Бей во славу царского

двуглавого орла,

Лев! Прав! Раз! Два!

Приготовь патроны.

Будет помнить

вся Москва

красные погоны.

Ура! Ура! Ура!

230 Бей во славу русского

двуглавого орла.

Рота, стоп!

Рота, пли!

Запевайте, глотки!

Мы заслужим, ай-люли,

колбасы да водки.

Ура! Ура! Ура!

Бей во славу русского

двуглавого орла.

Гвардейцы проходят. Освещается арена четырьмя поломанными фонарями. В

центре фабрика. Из-за фабрики осторожно выползают дружинники. Два

перепуганных ребятенка вбегают, указывают дружинникам в темноту, перечисляют

по пальцам виденные пушки, убегают. Дружинники рассыпаются, по два, по три

залегают за выступы и тумбы. Готовятся к бою. Начинается пушечная

канонада. Бьют по фабрике. Фабрика горит, рушится. Дружинники,

расстреливаемые, падают, оставшиеся отступают на баррикаду под ярусами.

Орудия бьют по баррикаде. От баррикады отделяется рабочий с белым платком на

палке. Орудия въезжают на арену. Парламентера схватывают. Привязывают к дулу

орудия, избивая рукоятками револьверов. Стрельба по баррикаде продолжается.

Прожектор освещает красное знамя над баррикадой. Пули дырявят знамя. Знамя

опадает по клочкам. Последний защитник баррикады падает, подбитый, - тогда

на всем скаку проносятся конные казаки, сметая остатки баррикады. Арена

тухнет. Выходят глашатаи. Красные цифры 1, 9, 0, 5 тухнут.

1-й глашатай

240 Пирамида классов -

сияет и высится.

2-й глашатай

Капиталистов

лоснятся лица.

3-й глашатай

И дюжину лет -

4-й глашатай

свинцом и виселицей

самодержец

развлекается и веселится.

Арена загорается. На арене пирамида. Нижний ряд - закованные работающие в

кандалах рабочие, второй ряд - жадное чиновничество, третий ряд- попы,

муллы, раввины, четвертый ряд - правительство, сенаторы, министры, пятый ряд

- буржуи и помещики, на самом верху - маленький царишко в огромной короне.

Пока стоит пирамида, по барьеру проходят под конвоем закованные за революцию

каторжники.

На арену выходят четыре глашатая.

1-й глашатай

С баррикад

декабрьского боя

250 многие

припустились, воя.

Загорается экран, на нем маленькая фигурка интеллигента в шляпе.

1-й глашатай

Сам заскулил

товарищ Плеханов -

2-й глашатай

"Ваша вина,

напутали, братцы.

Вот и пустили

крови лохани.

Нечего

зря

260 за оружие браться".