Оскар Уайльд - Флорентийская трагедия

Что должен я уйти. Приду я завтра.

Скажи мне час.

БЬЯНКА

Приди с зарею первой!

Пока ты не придешь, мне жизни нет.

ГВИДО

О, распусти же ночь твоих волос

И в звездах глаз твоих дай мне увидеть

Себя как в зеркале. Пусть это тень,

Но, милая, пусть я останусь в тени,

И пусть твой взор не видит ничего,

Что не напомнит обо мне. Ревную

Тебя к тому, что видишь ты.

БЬЯНКА

Поверь мне,

Твой образ будет вечно предо мною.

Любой, ничтожнейший предмет напомнит

О милом. Но прошу тебя, приди

Пока еще не пробудится мир

От песни жаворонка. Буду ждать

Я на балконе.

ГВИДО

И ко мне навстречу

Ты спустишься по лестнице из шелка,

Ступая по жемчужно-алым нитям,

Как снег спускается на розы.

БЬЯНКА

Милый,

Приду я. Я твоя, в любви и смерти.

ГВИДО

Симоне, должен я домой вернуться.

СИМОНЕ

Так скоро? Но зачем? Еще полночи

Не пробил колокол собора. Стража,

Что дует в горны на луну, еще

На башнях дремлет. О, не уходите.

Боюсь, что мы вас больше не увидим,

И этот страх мое печалит сердце.

ГВИДО

Не бойся же, Симоне. Нашей дружбе

Я буду верен. Но теперь иду я

К себе домой. Я ухожу немедля.

До завтра, Бьянка, милая.

СИМОНЕ

Ну что же,

Да будет так. Хотелось бы мне с вами

Полней поговорить, мой новый друг,

Мой благородный гость, но нет – так нет.

К тому же ваш отец, не сомневаюсь,

Вас ждет и ждет услышать звук шагов

И голос ваш. Не правда ли, вы сын

Его единственный, нет у него детей

Других? Вы столп в дому его, цветок

Средь плевелов. Племянники его

Не любят, говорят. По крайней мере,

Так говорят. Завидуют они

Наследству вашему и в тайне смотрят

На ваши виноградники со злобой,

Как царь Ахав на землю Навуфея.

Но это только слухи, только слухи.

Прощайте, доброй ночи. Принеси

Сосновый факел, Бьянка. Не в порядке

Ступени старой лестницы. Луна

Как скряга бережет свой бледный свет,

Лицо под маской прячет, словно девка

Продажная. Сейчас я принесу вам

Ваш плащ и меч. Позвольте, господин мой,

Я прислужу вам. Вы мне оказали

Такую честь, придя в мой бедный дом,

Вина отведав моего и хлеб

Мой преломив! Теперь вы милый друг мой.

Моя жена и я, не раз мы вспомним

Прекрасный этот вечер.

Что за меч!

Феррарской стали, гибкий, как змея,

Притом куда опаснее. С таким

Клинком ничто не страшно в этой жизни.

Я не держал еще в руках такого.

Есть меч и у меня, но он ржавеет.

Мы, мирные, научены смиренью,

Научены безропотно сносить

Несправедливости и униженья.

И мы, как терпеливые жиды,

Находим в этом выгоду.

Но помню,

Однажды на дороге падуанской

Хотел мою навьюченную лошадь

Отнять грабитель. И злодею горло

Я перерезал. Я могу снести

Бесчестие, позор и оскорбленья,

Обиды и презрение. Но если

Кто у меня попробует отнять

Мое – хотя бы малую тарелку,

С которой я обедаю – о! страшной

Угрозе подвергает он и душу,

И тело, и за малый грех умрет.

Как странно мы устроены!

ГВИДО

Зачем ты

Так говоришь?

СИМОНЕ

Я думаю о том,

Чей лучше выкован клинок – мой или

Ваш, славный принц. Нельзя ли нам проверить?

Иль недостоин я сразиться с вами –

Шутя, или всерьез?

ГВИДО

Всего на свете

Сильней хотел бы я с тобой сразиться –

Шутя, или всерьез. Подай мой меч.

Свой принеси сюда. И мы проверим,

Который выкован из лучшей стали –

Меч принца или меч купца. Не так ли?

Где меч ваш, сударь? И чего вы ждете?

СИМОНЕ

Синьор, вы моему пустому дому

Великой чести много оказали,

Но эта величайшая.

Ты, Бьянка,

Подай мой меч. Стол отодвинь и стулья.

Для поединка нужно много места.

А Бьянка будет нам светить, чтоб шутка

Осталась шуткою.

БЬЯНКА

( Гвидо )

Убей его!

СИМОНЕ

Держи же факел, и свети нам, Бьянка.

( Начинают поединок. )

Так защищайтесь! Ха! Ну что?

( Гвидо ранит его. )

Царапина, пустое. Свет в глаза

Мне помешал. Не огорчайся, Бьянка.

Твой муж не сильно ранен, все пустое.

Перевяжи мне руку. Слишком туго.

Ослабь повязку и – не огорчайся,

Прошу тебя. Но нет, сними ее.

Мне рана не мешает.

( Срывает повязку. )

Ну же! Вот вам!

( Обезоруживает Гвидо. )

Вы видите, мой принц, что я был прав.

Клинок мой крепче, он из лучшей стали.

Сравним кинжалы?

БЬЯНКА

О, убей его!

СИМОНЕ

Не нужен факел. Погаси.

( Бьянка гасит факел. )

И пусть

Один из нас умрет, а может, оба,

Иль все мы трое.

( Бьянка гасит факел. )

Ну, держитесь! Вот вам!

О, дьявол! Что? Теперь ты не уйдешь!

( Симоне пересиливает Гвидо и валит его на стол. )

ГВИДО

Глупец! Прочь руки! Отпусти мне горло!

Я у отца единственный наследник,

Надежда государства, и французы

Того и ждут, чтоб род отца прервался,

Чтоб захватить Флоренцию!

СИМОНЕ

Молчи!

Бездетным твой отец счастливей будет.

А государству нашему не нужен

Прелюбодей негодный во главе.

Удобришь ты цветы его!

ГВИДО

Прочь руки!

Проклятье! Руки прочь! Пусти, сказал я!

СИМОНЕ

Нет, ты попался крепко в сеть порока.

Спасенья нет, и сжалась жизнь твоя

В одно пятно позора, и с позором

Окончится.

ГВИДО

Священника! Позволь мне

Пред смертью исповедаться!

СИМОНЕ

Зачем же?

Ты все свои грехи расскажешь Богу,

Перед которым ты сейчас предстанешь

И в первый, и в последний раз! Ему,

Кто справедливей всех, неумолимей

И милосердней всех. Что до меня…

ГВИДО

О, помоги мне, Бьянка, помоги мне!

Ты знаешь, милая, что я безвинен!

СИМОНЕ

Еще не смолкли лживые уста?

Умри, как пес, захлебываясь лаем!

Умри! Твой труп безмолвная река

Послушно поглотит и смоет в море.

ГВИДО

О Господи, прими мой бедный дух!

( Умирает. )

СИМОНЕ

Аминь! Ее черед.

( Поднимается и смотрит на Бьянку. Она подходит к нему в изумлении, протягивая руки. )

БЬЯНКА

Зачем ты мне

Не говорил, что так силен?

СИМОНЕ

Зачем

Не говорила ты, что ты прекрасна?

( Целует ее в уста. )

ЗАНАВЕС.

«Флорентийская трагедия» начинается внезапно. Роберт Росс, после смерти Уайльда подготовивший ее текст к печати, назвал ее отрывком (a fragment). Вместе с тем, если не считать очевидно пропущенных строк в середине (в настоящем переводе на их место добавлены четыре строки, заключенные в квадратные скобки), вполне возможно, что «Флорентийская трагедия» – оконченное произведение. Если начало «Флорентийской трагедии» действительно существовало и было утеряно, надо признать, что она и без начала получилась довольно цельной. Из первых строк мы узнаем все, что должны знать о предыстории.