Алекс Тарн - Диббук

Диббук (Лея, говорящая и ведущая себя как Ханан) . Вон! Выйдите вон!

Сендер и Энох в недоумении смотрят друг на друга.

Энох. Вам тоже показалось, реб Сендер?

Сендер. А вам?

Энох. Это был голос Ханана. Я ведь говорил с ним — вот как с вами — всего два часа назад. Я не могу ошибиться.

Сендер. Странно. Вы уверены, что он мертв?

Энох. Уверен ли я! Да я его только что обмывал, реб Сендер! Вот этими вот руками! Конечно, мертв. Это так же верно, как и то, что мы с вами живы…

Диббук. Оставьте меня в покое. Уйдите прочь!

Сендер. Вот! Снова! Храни нас Господь!

Диббук резко встает со стула.

Диббук. Сколько раз нужно повторять одно и то же?

Диббук медленно поворачивается, и теперь становится видно его лицо. Это и Лея, и не Лея. Диббук говорит голосом Ханана, резко, отрывисто; тело существа попрежнему принадлежит Лее, но все его движения, скорее, мужские, чем женские. Диббук делает несколько шагов и останавливается перед потрясенными Сендером и Энохом.

Диббук. Есть ли на земле какое-нибудь место, где можно избавиться от вашего назойливого присутствия? А? От вашей подлости, от вашего лицемерия, от вашей трусости? Есть или нет?

Сендер (пятится) . Лея…

Энох. Это не Лея, реб Сендер… Господи… это не Лея…

Диббук. Оставьте меня!

Делает несколько решительных шагов, резким движением распахивает дверь.

Диббук. Вон!

Сендер и Энох выходят наружу. Диббук захлопывает за ними дверь и возвращается в прежнее свое положение — лицом к стене. Сендер и Энох какое-то время ошарашенно смотрят друг на друга.

Сендер. Что это было, реб Энох? Она заболела?

Энох (качает головой) . Можно сказать и так. Боюсь только, что это не совсем болезнь.

Сендер. А что же это?

Но ему отвечает не Энох, а другой человек, который не то незаметно вошел, не то загадочным образом перенесся в стоящее в темном углу гостиной кресло. Это рабби Эльханан.

Рабби Эльханан. Диббук.

Исполняется зонг «Душа».

Рабби Эльханан, высокий длиннобородый старик с посохом, поднимается с кресла и выходит на середину комнаты. Сендер и Энох смотрят на него со страхом, смешанным с недоумением.

Сендер. Кто вы? И как вы здесь оказались?

Рабби Эльханан. Меня впустила ваша служанка. Я Эльханан, раввин из Полесья.

Энох (изумленно) . Рабби Эльханан! (целует цадику руку)

Сендер. Рабби! (в свою очередь целует цадику руку) Я глазам своим не верю. Рабби Эльханан — в моем доме! Какая честь… и как вовремя…

Рабби Эльханан. Вовремя? Вы так полагаете? Я-то вижу, что, к несчастью, опоздал.

Сендер. А по-моему, вы так к самому несчастью и поспели. У нас тут как раз возникло что-то… что-то необычное. Даже не знаю, как и назвать. Дочка моя заболела. И вот ведь какая досада: прямо накануне свадьбы!

Рабби Эльханан. Это не болезнь, реб Сендер. Это диббук.

Сендер. Снова это слово! Что такое «диббук»?

Рабби Эльханан. Одержимость. Обычно души умерших, как оно и заведено, сразу же после смерти переходят в потусторонний мир, в Ситро Ахро. Но иногда, хотя и очень редко, душа находит себе новое тело, вселяется в него и живет там. Получается существо, принадлежащее одновременно двум мирам. Это существо, реб Сендер, и называется «диббук».

Энох. Я сразу догадался! Хотя и никогда своими глазами такого не видел, только рассказы слышал! Думал, врут люди… И надо же, чтобы это произошло именно с душой Ханана!

Сендер. Да-да, великий рабби. Это точно Ханан: и голос его, и походка… был у нас такой ешиботник, умер сегодня вечером. Боже милостивый… Вы ведь сможете изгнать его из моей девочки? Правда? Про вас рассказывают, что вы все умеете… Пожалуйста, рабби! Ничего не пожалею, все отдам, только верните мне мою Лиенку!

Энох. Погодите, погодите… Рабби, Ханан незадолго до смерти упоминал ваше имя, говорил, что учился у вас в Полесье. Вы ведь поэтому здесь, правда?

Рабби Эльханан. Да, уважаемый реб…

Энох. Энох.

Рабби Эльханан. Реб Энох. Ханан пришел ко мне полтора года назад — учиться. Я редко беру учеников, а уж молодых так и вовсе почти никогда. Каббала и без того опасное знание, но в сочетании с молодыми страстями оно становится просто смертельным.

Энох. Почему же вы согласились, рабби?

Рабби Эльханан (качает головой) . Я ошибся, вернее, дал его виду обмануть себя. Он пережил в своей короткой еще жизни столько горя, что выглядел совершенно бесстрастным, как… как поле, на котором выгорело все, без остатка. И я пожалел его. Я подумал: «Что может взойти на такой угольной черноте? Какая страсть, какое чувство?»

А кроме того — он был блестящим учеником. Такие таланты встречаются один раз на несколько поколений. Большой соблазн выучить будущего великого цадика, передать свое знание в самые сильные руки…

(разводит руками)

Вот так, уважаемые. У дракона часто три головы: соблазн, жалость и ошибка. Зато хвост у него всегда один: беда.

Сендер (осторожно) . Э-э… Рабби… а что именно он рассказал вам о своем горе?

Рабби Эльханан (пристально смотрит на Сендера, качает головой) . Ах, реб Сендер, реб Сендер… (обнимает Сендера за плечи, подводит к окну) Что вы видите там, в окне, реб Сендер?

Сендер (недоуменно) . Люди… я вижу там людей, великий рабби. Не иначе как, прослышали о вашем приезде… или о моей беде.

Рабби ЭльхананЗначит, люди.. (подводит Сендера к зеркалу) А теперь? Что вы видите теперь?

Сендер. Себя. Но при чем тут это все?

Рабби Эльханан. Значит, себя.