Владимир Набоков - Лолита: Сценарий

ГУМБЕРТ: Погоди, дорогая.

ЛОЛИТА: Я хочу этот ридикюль.

ГУМБЕРТ: Mais c'est si laid. [78] Но ведь он безобразный.

ЛОЛИТА: Si laid или не si laid — а я хочу.

ГУМБЕРТ: Ну хорошо, хорошо.

УПРАВЛЯЮЩИЙ: (рассчитываясь с Гумбертом) Пятьдесят и, позвольте взглянуть, три девяносто пять за это. Один серебряный доллар и новенький пятицентовик. Желает ли юная леди свою монограмму на нем?

ЛОЛИТА: Да. Мои инициалы — Д. Г.

УПРАВЛЯЮЩИЙ: Ага. Очень хорошо. Куда мой старик сунул эти инициалы? Папа! Ах, вот же они.

ЛОЛИТА: Д. Г. Долорес Гейз.

В эту минуту Гумберт пишет свое имя на регистрационном бланке. Он уже написал: «Гумберт Г…», но с величайшим самообладанием спохватывается и дописывает «…ейз».

УПРАВЛЯЮЩИЙ: Попроси у своего папы доллар, Долорес. Это как в скороговорке: доллар — Долли, не правда ли?

У входа в «Ранчо».Управляющий показывает Гумберту, куда поставить автомобиль.

Комната.Полы покрыты ковровой тканью, от пола до потолка — венецианские окна; платяной шкаф в нише, ванная выложена кафелем; проносящиеся грузовики и поезда аккомпанируют диалогу.

ГУМБЕРТ: Эта «Гейз» была досадной оговоркой твоего прелестного язычка. Пока мы останавливаемся в гостиницах, ты — запомни — Долорес Гумберт. Оставим «Гейз» для исправительного заведения.

ЛОЛИТА: Говоришь об этой школе в Бердслее?

ГУМБЕРТ: Ты поступишь в очень хорошую частную школу в Бердслее. Но всего одно на ушко сказанное подруге слово, одна минута глупого бахвальства, и я могу отправиться за решетку, а ты — в детское исправительное заведение.

ЛОЛИТА: Кстати, ты сказал «частная». Это что, школа для девочек?

ГУМБЕРТ: Да.

ЛОЛИТА: В таком случае, я там учиться не стану. Я хочу учиться в нормальной школе.

ГУМБЕРТ: Не будем ссориться и препираться сегодня. Я измотан. Нам надо будет отправляться в дорогу рано утром. Прошу тебя, Долли Гумберт.

ЛОЛИТА: Ненавижу твое имя. Это клоунское имя: Хамлет Хамберт. Омлет Гамбургович.

ГУМБЕРТ: Или просто «Гамлет». Могу предположить, что меня ты ненавидишь даже больше, чем мое имя. Ах, Лолита, если бы ты знала, что ты делаешь со мной. Когда-нибудь ты пожалеешь об этом.

ЛОЛИТА: Пожалуйста, можешь валять дурака сколько хочешь.

ГУМБЕРТ: Ну хорошо, давай-ка попробуем совладать с этими жалюзи. С этими венецианскими окнами. Война с Венецией. Не могу справиться с этими планками.

ЛОЛИТА: Я не слушаю, что ты там бормочешь.

ГУМБЕРТ: Жаль. Это наша последняя ночь в пути. Интересно, какой дом для нас подыскали в Бердслее. Надеюсь, он будет кирпичный, увитый плющом.

ЛОЛИТА: Мне все равно.

ГУМБЕРТ: Но неужели тебе не кажется, что это было волшебное путешествие? Скажи, что тебе больше-всего понравилось? Думаю, вчерашний каньон, а? Я никогда не видывал таких радужных скал.

ЛОЛИТА: А по мне так радужные скалы омерзительны.

ГУМБЕРТ: (имитируя добродушный смешок) Пусть будет по-твоему.

Она снимает ботинки. Ее движения сонно-замедленны.

ЛОЛИТА: Я хочу пить.

ГУМБЕРТ: Там есть лед в кувшине.

Звяканье.

ЛОЛИТА: (невнятно) Я хочу газированную воду.

ГУМБЕРТ: Хочешь, я принесу тебе бутылку из автомата?

Лолита зевает и кивает.

ГУМБЕРТ: Виноградной? Вишневой?

ЛОЛИТА: Вишневой. Нет, возьми виноградной.

Зевает.

Просторный внутренний двор, залитое неоном безлюдное пространство.Гумберт бредет к автомату с напитками, что стоит перед входом в отельную контору. Монета. Бутылка. Повторение фокуса. Он откупоривает обе бутылки.

ГОЛОС ПОЖИЛОГО МУЖЧИНЫ: У миссис жажда?

Это глуховатый пожилой отец управляющего мотелем; он сидит и курит в темноте.

ГУМБЕРТ: Прошу прощения?

СТАРИК: Женщин частенько мучит жажда.

ГУМБЕРТ: Это моя дочь…

СТАРИК: Как вы сказали?

ГУМБЕРТ: …захотела воды.

СТАРИК: Нет, спасибо, очень мило с вашей стороны.

ГУМБЕРТ: (после короткой паузы) Что ж, спокойной ночи.

СТАРИК: Вот и моя жена была такой же — но онапредпочитала пиво.

Смешок, шамканье, кашель во тьме.

Гумбертвозвращается в номер, неся две бутылки. Подходит к двери. У него нет ключа. Только он поднял руку, чтобы постучать в дверь, как где-то в соседнем номере звонит телефон, и на мгновение тень прошлого, сочетание памятных деталей налагается на настоящее (« … лучше прийти поскорее…»). Гумберт тихонько стучит в дверь. Нет ответа.

ГУМБЕРТ: (не слишком громко зовет) Лолита!

Нет ответа. Он опять стучит, затем вглядывается в темноту комнаты сквозь прорези жалюзи. Комнату слабо освещает ночник. Лолита, полураздетая, лежит навзничь на постели, погруженная в сон.

Дело безнадежно. Гумберт не решается позвать управляющего, чтобы тот открыл дверь своим ключом: нимфетка спит в таком виде, который не слишком подобает ребенку.

Гумбертс открытым ртом спит в автомобиле. Рассвет. Из мотельной комнаты один за другим появляются члены большой семьи — сонные дети, сумка-холодильник, разрешенный для проживания пёс, детская кроватка — и заполняют многоместный автомобиль-фургон, пестрящий рекламными наклейками различных курортов и природных красот: иллюстрированное послесловие гумбертовского медового месяца. Кто-то из детей включает в автомобиле радиоприемник.

Бердслейская школа.Частная школа для девочек, штат Айдахо. Солнечный весенний день. Во всех вазах ветки с сережками. Мы находимся в комнате для занятий музыкой. Здесь же проходят уроки драмы. Несколько девочек, включая Лолиту, по большей части одетые в спортивные костюмы, некоторые босые, сидят кружком, некоторые на полу. Мисс Корморант, худощавая блеклая лесбиянка, рассказывает им о пьесе, которую они собираются сыграть на Весеннем фестивале искусств.

МИСС КОРМОРАНТ: Для нашего Весеннего фестиваля, который пройдет в следующем месяце, мы поставим пьесу Клэра Куильти. Когда я преподавала в Ониксе, мистер Ку, как мы его называли, иногда приезжал из Брайсланда режиссировать танцевальную пантомиму. Девочки обожали его. Как-то он рассказал мне, как ему вместе со знаменитым художником, покойным Льюисом Раскином, предложили написать пьесу для детей. Потом мистер Куильти опубликовал ее под названием «Зачарованные Охотники». Вот эту пьесу мы и поставим. Чему ты смеешься, Лолита? Я сказала что-то смешное?