Карло Гоцци - Ворон

Тарталья

А если после всех этих дерзостей король застал его на коленях перед принцессой, целующим ей руки, ласкающим ее и говорящим сквозь слезы: "О радость моя, о жизнь моя, не выходите замуж за моего брата, если не хотите, чтобы я умер"? Что это -тоже невинность?

Панталоне

(в сторону)

Черт побери! Это уже не шутки! (Громко.) Ну, так что? Вам ли проникнуть в эти тайны?

Тарталья

Тайны! Тут объяснений не требуется. Король затаил еще большие подозрения, особенно не видя его среди присутствующих во храме, и отлично делает, решая убрать прочь такого брата, который может учинить еще худшее зверство и даже зарезать его из ревности в кровати вместе с супругой. Весь двор возмущен и обозлен на принца, народ волнуется. Это такой маков цвет, которому надо снять головку. А у вас голова пробита и, очевидно, мозги шатаются; потому вы и рассуждаете как полоумный.

Панталоне

А я нахожу, что вы - министр-предатель, человек черной души, один из тех, кто, как говорит пословица, чуть что -готов кричать: "Бей собаку, она бешеная!" Человек, который только и делает, что потворствует королевским страстям ради собственного благополучия; который вместо того, чтобы лить воду, раздувает огонь и, не думая о том, что возникает гибельная распря между родными братьями, так любившими друг друга, радуется этому, чтобы самому выдвинуться, тогда как плакать надо и сердце должно разрываться, как оно разрывается у меня, несчастного старика, которому больше не знать покоя и который, может быть, сегодня вечером испустит дух под гнетом этого горя. (Плачет.)

Тарталья

Несмотря на все дерзости, которые вы мне наговорили, дорогой адмирал, вы меня тоже доводите до слез, потому что я знаю любовь, которую вы питаете к принцу Дженнаро. Но виноват не я. Виноват он. И повеления его величества должны быть исполнены.

Панталоне

Да, это верно, королю мы должны повиноваться. Лишь я один из всех придворных, хоть и бедный джудеккинец, постарался бы умягчить душу моего короля, и если бы он упорствовал в своей вражде к брату, я бы скорее отказался от должности, лишился бы своего положения, дал бы надеть себе оковы на ноги, чем явиться к мальчику вестником такого несчастия, такого бедствия.

Тарталья

В Неаполе, дорогой Панталоне, люди воспитаны не так, как у вас в Джудекке; там королевские повеления исполняются быстро и без такого героизма.

Панталоне

Исполняйте же их. А я, родом из Джудекки, изволите ли видеть, сударь мой, еще покажу вам, как бросают удобства и богатства, чтобы кончить дни в изгнании, неразлучно с несчастным бедняком, который всеми покинут, но будет мне всегда дороже жизни.

Тарталья, Панталоне, Труффальдино.

Труффальдино входит в большом волнении и спрашивает, знают ли они о необычайном происшествии. Панталоне спрашивает, уж не помирился ли принц с братом.

Тарталья спрашивает, не учинил ли Дженнаро какого-нибудь зверства.

Труффальдино становится в позу декламирующего трагика и начинает торжественным голосом: "В то время как народ..." Прерывает декламацию, умоляет не перебивать его, потому что один поэт написал для него повествование в стихах [14] 14 ...один поэт написал для него повествование в стихах. - Здесь Гоцци намекает на Кьяри, сделавшего попытку заставить маски изъясняться стихами. Ниже в патетическом монологе, произносимом Труффальдино, высмеивается эта попытка Кьяри. , дабы он мог прославиться, и он надеется, что затвердил его наизусть.

Панталоне,- пусть он кончает поскорее, потому что предстоят еще худшие несчастия.

Тарталья,-предстоят новые безумства Дженнаро.

Труффальдино вновь напускает на себя смешную важность и с трагическим пафосом читает весьма напыщенно нижеследующее повествование, академически жестикулируя со свойственной его характеру неуклюжестью.

В то время как народ, сойдясь толпами,

В великолепном храме ожидал

Свершенья брака и верховный жрец

Стоял пред алтарем, король Миллон

Взял за руку прелестную Армиллу,

И вот под звуки сладкогласной меди

И мелодических древес, под грохот

Тимпанов и гармонию напевов

Скрепился долгочаемый союз.

Но что это? Внезапно воздух храма

Наполнился сычами и другими

Зловещими пернатыми полночи,

Которые, порхая здесь и там,

Печальным криком огласили своды,

И сотни псов, и вновь другие сотни,

Рассеясь по торжественному зданью,

Чудовищно завыли. Со стены

Обрушилось прозрачное зерцало

И превратилось в мелкие осколки,

И чаша с солью с высоты алтарной

Упала, опорожнясь. В этот миг

На голову монарха оседает

Огромный филин. Грузная сова

Вцепляется в прическу королевы,

И острым когтем треплет волос черный,

И рвет ее божественный тупей.

(Отирает пот.)

Панталоне нетерпеливо спрашивает, чем же все это кончилось.

Труффальдино заявляет, что устал говорить стихами, что он боится надоесть, потому что ему несвойственно выражать мысли в стихах, и что он кончит прозой. Король и народ были смущены зловещими предзнаменованиями. Леандро подошел к королю и доложил, что Дженнаро нигде не удалось разыскать. У короля явились тягчайшие подозрения, и он стал опасаться, что его брат поднимет мятеж. Он приказал поставить войска под ружье, а всем придворным быть эту ночь на страже, удалился с супругой в брачные покои и т.д.

Панталоне в отчаянии, что Дженнаро неизвестно где; боится, не пошел ли он топиться, и, громко жалея его, уходит в одну сторону.

Тарталья, узнав, что ночью ему придется быть на страже, решает запастись крепким табаком, чтобы не уснуть, и уходит в другую сторону.

Труффальдино уходит тоже, чтобы приготовить своих охотничьих собак и напустить их ночью на Дженнаро, если тот вздумает неистовствовать.

Дворцовая аванзала с высокой дверью в глубине. Темная ночь. Приподнимается плита пола, и выходит Дженнаро, держа в одной руке горящий факел, а в другой обнаженный меч.

Дженнаро один.

Дженнаро

(тихим голосом, взволнованно)

Кусты, колючки, корни и каменья

Подземного, заброшенного хода

Мой шаг могли замедлить в темноте,

Но не прервать. Мне слишком дорога

Жизнь моего возлюбленного брата,

Хоть и враждебного. Других дверей,

Которыми Дракон проникнуть мог бы

В опочивальню брата, - нет. И здесь

Расстанусь с жизнью! Пусть докажет смерть

Мою невинность, если я не властен

Поведать правду словом уст моих!

Сбоку за сценой мерцают вспышки света.

Но что там блещет? Что за смрадный зной

Теснит мне грудь и отравляет воздух?

Наверно, это близится дыханье

Проклятого чудовища.

(В ужасе.)

Вот, вот!