Оноре Бальзак - Делец

Меркаде разжигает кальян.

Жюстен. Он обхаживает Грюмо, словно главного пайщика.

Жюстен подает завтрак.

Меркаде. Напишем же несколько слов Дювалю, пусть-ка он окажет мне содействие. Уж больно он щепетилен! Ну, да раз он заинтересован в Жюли — он меня спасет. (Пишет стоя на авансцене. Обращается к Жюстену.) Пошли дядюшку Грюмо с этим письмом к Дювалю.

Жюстен уходит.

Какой смелый шаг! А вдруг акции «Нижней Эндры» не поднимутся выше номинала?

Де ла Брив. Да, что с нами тогда станет?

Меркаде. Случай — это пятьдесят из ста «против» и пятьдесят — «за».

Те же, Гуляр и Виолет.

Гуляр (Виолету) . Что я вам говорил! Он бережет его, как запасный капитал.

Виолет. Дорогой мой господин Меркаде!

Меркаде. Простите, я занят.

Гуляр. Да мы знаем, с кем.

Меркаде. Напрасно вы так думаете.

Виолет. Добрейший господин Годо...

Меркаде. Где это вы такую небылицу слышали? Заявляю вам, папаша Виолет, что этот господин — вовсе не Годо. Слышите, Гуляр? Вы будете свидетелем моего заявления.

Гуляр (Виолету) . Врет, как реклама, ну да в делах оно принято.

Виолет. Иначе вся торговля захирела бы...

Гуляр. Что толковать; ведь вот он сам налицо: я его сразу узнал. Бросьте, Меркаде, и не пытайтесь отрицать...

Меркаде. Да я и не отрицаю того, что Годо... (Возвышает голос.) Годо, относительно которого я жестоко ошибался — и я с радостью объявил бы это на весь Париж, — честнейший, добросовестнейший, добрейший Годо, человек способный, энергичный, возможно, находится в пути, возможно, приедет со дня на день.

Виолет. Нам уж все известно, он вернулся из Калькутты...

Гуляр. И с капиталом...

Меркаде. Не поддающимся никакой калькуттации!..

Гуляр. Вот-то благодать! Говорят, он теперь настоящий набоб!

Виолет. А как у них там полагается обращаться к набобу? (Направляется к де ла Бриву.)

Меркаде (Виолету) . О! Не обращайтесь к нему... Не могу же я допустить, чтобы его бес... беспокоили мои кредиторы!

Гуляр (пробравшись к де ла Бриву) . Ваше превосходительство!

Меркаде. Позвольте, Гуляр... Я не допущу...

Виолет. Настоящий индус!

Меркаде. Да, он сильно изменился. Индия накладывает на людей резкий отпечаток. Сами понимаете: холера, острые приправы, стручковый перец...

Гуляр (де ла Бриву) . Уплатите мне долг вашего друга Меркаде — я скину двадцать процентов.

Де ла Брив. У вас векселя?

Меркаде. Ах, Гуляр, Гуляр!

Гуляр. Друг мой, да он охотно соглашается платить...

Те же и Г-жа Меркаде.

Когда Г-жа Меркаде отворяет дверь и видит кредиторов, она делает знак сопровождающим ее Жюли и Минару пройти прямо в ее комнату; те повинуются.

Меркаде (в сторону) . Ну вот, сейчас жена сделает какую-нибудь честную глупость и погубит меня...

Г-жа Меркаде (Гуляру и Виолету) . Господа, перестаньте! Господин Меркаде стал жертвою недостойной шутки... (Пристально смотрит на де ла Брива.) Надеюсь, что эта шутка не повредит вашим интересам...

Гуляр. Сударыня...

Г-жа Меркаде. Это вовсе не господин Годо.

Меркаде. Сударыня!

Г-жа Меркаде (мужу, горячо и уверенно) . Сударь, вы введены в заблуждение каким-то интриганом...

Виолет. Что такое, сударыня?

Г-жа Меркаде. Господа, если вы согласитесь сохранить в тайне затею, которую я отказываюсь назвать соответствующим образом, вам будет заплачено...

Гуляр. Кем это, скажите-ка, почтеннейшая?

Г-жа Меркаде. Господином Дювалем.

Гуляр и Виолет взволнованно перешептываются.

Меркаде (в сторону) . Ну, пошло-поехало!

Г-жа Меркаде. Приходите к нему сегодня вечером, я тоже приду, и все кредиторы господина Меркаде будут удовлетворены.

Виолет. О! В таком случае... (Уходит вместе с Гуляром.)

Те же, кроме Гуляра и Виолета.

Де ла Брив. Понимаете ли вы, сударыня, что не будь вы женщиной... Я — де ла Брив...

Г-жа Меркаде. Вы — господин де ла Брив? Нет, сударь...

Меркаде. До чего смела! Прямо-таки не узнаю ее.

Де ла Брив. Как? Я — не я?

Г-жа Меркаде. О господине де ла Бриве, сударь, я составила себе полное представление вчера за обедом. Он знает, что долги не позор, если только не отказываешься от них, если стараешься расплатиться с ними; он порядочный молодой человек, он расплатится, впереди у него целая жизнь, и он слишком умен, чтобы ставить ее на карту, участвуя в затее, которую правосудие может...

Де ла Брив. Сударыня, да я в самом деле...

Г-жа Меркаде. И знать не хочу, сударь, кто вы такой! Но, кто бы вы ни были, вы оцените, надеюсь, услугу, которую я только что оказала вам, удержав вас на краю пропасти...

Де ла Брив. Сударыня, в эту пропасть толкает меня ваш супруг; он обещал вернуть векселя, которые преградили мне все пути...

Г-жа Меркаде. Мой муж человек порядочный, он вернет вам векселя. С нас достаточно вашего слова, а рассчитаетесь вы, когда честным путем составите себе состояние.

Де ла Брив. Ах, сударыня, вы открыли мне глаза! Я — де ла Брив! Этим все сказано, и верьте, что с этой минуты я мужественно вступлю на трудовой путь.

Г-жа Меркаде. Прямая дорога, путь чести — тернист, но небо благословит тех, кто вступил на этот путь.

Меркаде (в сторону) . Добьешься этим путем кредита, держи карман шире!

Де ла Брив. Как мне благодарить вас! Я буду по-сыновнему предан вам до конца моих дней. (Почтительно целует ей руку, кланяется Меркаде и уходит в его комнату.)

Меркаде и Г-жа Меркаде.

Меркаде. Наконец-то мы одни! Вы разорили меня, сударыня. Еще немного, и я, как по мановению волшебной палочки, расплатился бы со всеми. Вы, видно, набрели на золотые горы или в крайнем случае на станок, печатающий ассигнации?

Г-жа Меркаде. Нет, Огюст, я набрела на Честь!

Меркаде. А-а! И что же: разве ее сопровождает Богатство?

Г-жа Меркаде. Ах, не шутите, Огюст. Я бедная женщина, я ничему не училась, кроме того, чему учит нас, женщин, сердце; но предчувствие, которое стоит на страже человека, чье имя мы носим, подсказало моему сердцу, что вы пустились в игру, где возможно либо богатство, либо бесчестье... Простите, но, по-моему, более вероятно бесчестье, чем богатство. А я хочу, чтобы вы остались честным, порядочным, мужественным — словом, таким, каким вы были до сих пор.