Алла Соколова - Выпуск 2. Пьесы для небогатых театров

АНТОНИНА. А вдруг фальшивый?

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Уверяю вас, не фальшивый.

ДЕД. Чей-то даже портрет… Президента, небось.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вашингтона… Или Линкольна.

ТАМАРА. Вашингтона.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ну да, Вашингтона.

АНТОНИНА. А зачем у него печать на лбу?

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Где?

АНТОНИНА. Вот, печать.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Печать?

АНТОНИНА. Кто-то печать поставил.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Банк.

АНТОНИНА. Погасили. Недействительный.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Что значит «недействительный»…

АНТОНИНА. Мы такие на почте ставим. Штемпель называется.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Какой штемпель еще?

АНТОНИНА. А тут что-то написано… Но… Но… Во…

ДЕД. Новосокольники?

АНТОНИНА. Я же говорю, штемпель.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Да ну вас. Там по-английски.

ТАМАРА. Плохо пропечаталось.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ладно, давайте назад.

АНТОНИНА. Новосокольники.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Нет никаких Новосокольников!

ТАМАРА. Что-то мы подзастряли.

ДЕД. Мне бесплатно… Без долларов… Мне ветеранские… На последнюю еду примерку… Зубов…

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Сами вы Новосокольники…

ТАМАРА. Потерпите, нас тоже прицепят.

ДЕД. Будет много яблок в этом году.

АНТОНИНА. Ну еще подождем… Ну немного осталось…

Поменялись местами. Игорь Сергеевич бродит по вагону.

ДЕД…Семь курочек, все несутся… Петух тоже молодец, боевой… Были кролики, последний остался, возьму самочку на развод… С поросенком решил отдохнуть… прошлым летом устал… без кормов… Зубы сделаю, буду крышу чинить… Завтра будет примерка зубная… в Санкт-Петербурге…

ТАМАРА. Вот и он. Что вы там обнаружили, Игорь Сергеевич?

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ничего хорошего. Проводник запер вагон. Что и требовалось доказать.

АНТОНИНА. Я же вам говорила. А вы не верили.

ТАМАРА. Нет, это в самом деле возмутительно. Отцепляют, завозят куда-то в тупик и еще закрывают на ключ. Сколько можно терпеть?

ДЕД. Он… себе на уме… проводник.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Его тоже можно понять. Мы уйдем, а тут матрасы, подушки.

АНТОНИНА. Чтобы мы не ушли с матрасами, он нас и запер.

ТАМАРА. Неужели я матрас унесу?

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы мне нравитесь, Тамарочка. Он же не знает, что вы преподаете музыку,

ДЕД. А я так думаю. Если запер, то, значит, ненадолго. Значит, скоро поедем.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Хотелось бы верить.

АНТОНИНА. Если нас не прицепит к себе кишиневский поезд, как же мы доберемся до Ленинграда?

ДЕД. До Санкт-Петербурга.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. И главное — когда?

АНТОНИНА. Но я все равно покажу. Он будет по эту сторону… вы увидите… В том доме я с ним познакомилась.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. С кем?

АНТОНИНА. С Чудаковым… С Михаилом Степанычем.

ДЕД. Зубы и подождать могут. Крыша не ждет. Надо крыть крышу. Крыть. Крыть.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Почему вы молчите, Тамарочка? Говорите, пожалуйста, не молчите.

ТАМАРА. Я не меньше вас говорю.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы какую музыку преподаете? Классическую или современную?

ТАМАРА. Просто музыку. Я музыку преподаю.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. У вас такой голос. Вы, наверное, петь умеете?

ТАМАРА. Это моя работа, Игорь Сергеевич. А вы уверены, что мы в Новосокольниках?

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вы мне, Тамарочка, все больше и больше нравитесь. Где же мы, как не в Новосокольниках? В тупике. Но в Новосокольниках.

ДЕД. Будем ждать.

АНТОНИНА. Обязательно покажу… Он дачу снимал, а я в совхозе работала… учетчицей… Яблони цветут, настурция… в палисаднике… Он ситцевую рубашку носил… в клеточку… и была у него зажигалка такая… пистолетом… Смешной… А дом-то с балконом, светлый, просторный… вы увидите, я покажу. Там теперь совместное предприятие.

ДЕД. Не берег, был молодым. Берегите, берегите зубы. Я теперь всем говорю.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Здоровье превыше всего.

ДЕД. Я к пенсии потерял.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Зубы?

ДЕД. Да. Потерял к пенсии.

ТАМАРА. А где вы работали, Филипп Семеныч?

ДЕД. В почтовом ящике.

АНТОНИНА. Как я.

ДЕД. Вы на почте работали, Тоня, а я, Тоня, в почтовом ящике. Это разные организации.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Не хотите ли вы сказать, что работали в научно-исследовательском институте?

ДЕД. В НИИ работал. В каком, не скажу.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Не выдумывайте.

ДЕД. На войну работал. На космос и на войну.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Вот как? Свежо предание, да верится с трудом.

ДЕД. А теперь можно. Раньше нельзя было. А теперь все можно.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ( недоверчиво ). Засекреченный?

ДЕД. Как же… «Двойка» стояла. Вторая форма… Мы с женой дом купили… В Нащекино хорошо… Курочек семь штук, все несутся… петух боевой… молодец… Нет, вторая… Ты что?.. А в городе жить не хочу. В городе плохо.

АНТОНИНА. Я тоже, когда закрываю глаза, все балкон вижу. Яблони цветут… настурция.

ДЕД. Да и зубы пустяк, если по правде сказать. Подумаешь, зубы. Мы тогда изделие потеряли…

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Что за изделие?

ДЕД. Э-эээ… Не знаете, что за изделие. А спрашиваете.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Знаю, знаю… Не скучайте, Тамара, скоропоедем. Вы все молчите, молчите… Вы, Тамарочка, спойте… Спойте, пожалуйста… А мы послушаем…

ТАМАРА. Не сейчас.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Жаль, пианино нет, вы бы спели… сыграли…

ТАМАРА. Не приставайте, Игорь Сергеевич.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Ну так что же это за изделие такое?

ДЕД. Изделие… Такое… ( Тихо. ) Самонаведения.

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. А?

ТАМАРА. А-а-а…

АНТОНИНА. Куда наведения?

ДЕД. Вот туда и наведения. Куда спрашивает… Это дело такое… режим! Ни-ни лишнего!.. Даже слов не употребляли…

ИГОРЬ СЕРГЕЕВИЧ. Каких слов?

ДЕД. А вот как называется. Только «Изделие». Изделие оно и есть изделие… Изделие… Секретность такая…

АНТОНИНА. А… изделие…

ДЕД. Про себя кто как. Мне «поросеночек» нравилось, другие «манюшей»… Но в документах — только «изделие». Болтун — находка для шпиона.