Владимир Крепс - На волне Знаменитых Капитанов

назад дороги нет…

Хотя и было мне всею,

Всею пятнадцать лет!

Капитан Сорви-голова:

Дик Сенд! Разве вы член Клуба знаменитых капитанов?.. В ваши пятнадцать лет!..

Дик Сенд:

Да, знаменитые капитаны удостоили меня этой чести. Признаться, не ожидал. И принял решение кают-компании только как аванс на будущее. Правда, я моложе вас ровно на год, дорогой сосед по книжным полкам.

Капитан Сорви-голова( в задумчивости ):

Откровенность за откровенность! Не скрою… я никогда не стоял за штурвалом корабля, моим капитанским мостиком было кавалерийское седло!.. И это упустили из виду мальчики и девочки, приславшие вам письма… Прошу прощения за напрасное беспокойство… ( решительно .) Коня!

Военная труба. Музыкальный свист. Конский топот замирает вдали.

Дик Сенд:

Не буду скрывать от наших юных друзей… Мне по душе этот бесшабашный капитан Сорви-голова! И очень жаль, что такой славный малый не может стать членом нашего Клуба. Я исчезаю. Меня ждет негр Геркулес. Он нуждается в моей помощи. Нужно провести лодку мимо порога реки Заир до начала заседания Клуба… Я скоро… вернусь…

Шум водопада.

Крепс:

А капитан Сорви-голова… этот смелый и благородный юноша, сражаясь с англичанами на стороне буров, даже не задумался о несчастной судьбе законных хозяев Южной Африки – африканских племен…

Минц:

Да, но что касается автора книги Луи Буссенара, он коснулся негритянской проблемы. Часть третья называется «Динамитная война». В ней писатель рассказывает о городе Таба-Нгу, на языке баролонгов означает Черная Гора. В этом городе насчитывалось семь тысяч жителей, преимущественно негров, и небольшое количество белых. Буссенар пишет: «Буры всегда жестоко обращались с людьми черной расы, потому баролонги и покинули землю своих предков… Здесь вполне уместно провести печальную аналогию между этим насильственным захватом бурами беззащитного народа и той завоевательной войной, которую вела тогда против них сама Англия… » Ну как не согласиться с Буссенаром! .

Крепс:

Англо-бурская война была очень тяжелой и кровопролитной. Но как и все войны она закончилась и это произошло в тысяча девятьсот втором году. И буры – потомки голландских и французских поселенцев, – прекрасно ужились в Южной Африке с победителями – английскими колонизаторами… Белый – это господин… А черный – слуга! Белый – это деньги, черный – нищета! Белый – образование, черный – неграмотность! Белый – это усадьба. Черный – компаунд, жалкое поселение за колючей проволокой… Чего стоят только надписи у входа в городские парки: «Цветным вход воспрещен». Им воспрещен вход и в парламент, и в музеи, и… в рестораны для белых…

Минц:

И в школы. Даже если ваша бабушка была черной хотя бы наполовину. И это происходит на глазах у всего цивилизованного мира, в наши дни! Но зреет черный гнев на юге Африки, и недалек час расплаты!..

Продолжительный дребезжащий звонок.

Крепс:

Тише… Наступает капитанский час!

Звонок прекращается.

Встречи час желанный

Сумерками скрыт…

Все мы – капитаны,

Каждый знаменит.

Марья Петровна:

Катюша, пора закрывать библиотеку…

Катюша:

Одну минуточку, Марья Петровна, я только поставлю на место книгу..

Марья Петровна:

Какую книгу ?

Катюша:

А вот «Капитан Сорви-голова» валяется на полу… Полный беспорядок!

Марья Петровна:

Кто это сбросил его с полки ?

Катюша:

Не знаю…

Марья Петровна:

Не сам же он свалился?.. Кстати, где мой зонтик?.. Ведь на улице дождик…

Катюша:

В шкафу. Рядом с «Тартареном из Тараскона».

Марья Петровна( строго ):

Зачем вы туда его положили, Катюша? ( Посмеиваясь .) Как бы любимец Тараскона не обиделся.

Катюша:

Да я не прикасалась к вашему зонтику, даю честное слово.

Марья Петровна:

Что ж, по-вашему, зонтик самостоятельно забрался в книжный шкаф?

Катюша( смеясь ):

Да вы сами, наверное, его туда положили… И совсем про это забыли.

Марья Петровна( ледяным тоном ):

Я никогда не кладу среди книг ничего лишнего. И никому не советую этого делать.

Катюша:

А многие закладывают в книги письма, фотографии, сухие цветы и даже деньги.

Марья Петровна:

А глобусы?

Катюша( весело ):

Не слыхала .

Марья Петровна:

В таком случае, может быть, вы скажете мне, куда исчез наш большой глобус? Он всегда стоял здесь. На круглом столе!

Катюша( растерянно ):

Я сейчас поищу в читальном зале…

Шум передвигаемых стульев.

Марья Петровна:

Нашли?

Катюша:

Нет.

Марья Петровна:

И не найдете! Вообще в нашей библиотеке за последнее время происходят весьма странные события…

Катюша( шепотом ):

Да, Марья Петровна, я тоже кое-что заметила… Чернильница на вашем столе пуста! Кто-то здесь пишет по ночам…

Марья Петровна:

Чернила просто высохли…

Катюша:

Я вчера наливала…

Марья Петровна:

Может, вы думаете, наша уборщица Тоня пишет по ночам мемуары?

Катюша( загадочно ):

Кто-то пишет… и притом гусиным пером. Вот на подоконнике лежит очиненное перо с чернильными пятнами…

Марья Петровна:

Хватит меня разыгрывать . Полейте цветы и закрывайте двери, Катюша… ( В задумчивости .) Гусиное перо… глобус…

Стук закрываемой двери. Поворот ключа. Часы бьют семь раз. Звучит песенка капитанов.

Капитаны( поют ):

В шорохе мышином, В скрипе половиц Медленно и чинно Сходим со страниц.

Встречи час желанный Сумерками скрыт… Все мы – капитаны, Каждый знаменит

Нет на свете дали, Нет таких морей, Где бы не видали Наших кораблей.

Мы, морские волки, Бросив якоря, С нашей книжной полки К вам спешим, друзья! К вам спешим, друзья!

Дик Сенд:

Капитаны! Смотрите, какие цветы! И как чудесно пахнут! Катюша заботливо ухаживает за ними.

Капитан корвета «Коршун»:

А почему вы явились без цветов, дорогой Дик? Даже я, старый моряк… прибыл на нашу встречу с букетом тюльпанов.

Гулливер:

Достопочтенный капитан корвета «Коршун», Я не отстал от вас… В верхнем кармане моего камзола я нашел этот букетик.

Капитан Немо:

Я чувствую аромат магнолии, но цветов, откровенно говоря, не вижу.

Гулливер:

Любезный друг Немо, неужели вы не догадались, что эти магнолии выращены в садах Лилипутии…