Андрей Платонов - Том 6. Дураки на периферии

Ольга. Алеша, пойдем домой.

Иванов. А где мой дом теперь?

Ольга. Со мной, Алеша.

Она берет его за руку. Иванов встает, безвольный, как спящий.

Они подходят к тесной толпе танцующих. Им нельзя пройти между танцующими. Они останавливаются. Ольга кладет свою руку на плечо мужа, другой обнимает его и ведет его в танец, вписываясь в тесный круг танцующих.

Они удаляются среди танцующих; они у выхода наружу.

Улица чужого иноземного города. Горелые дома. Безлюдие. На проезде валяется битая немецкая техника — пушки, повозки, зарядные ящики, пустые автомашины, а также бревна, трупы лошадей и немецких солдат и прочее.

Ольга ведет за руку Иванова, как маленького, по этой улице. Иванов покорно идет.

Затем он вырывает свою руку от Ольги — и действует: хватает бревно, сворачивает его с дороги и отшвыривает, приподнимает за подножку малолитражную разбитую машину и опрокидывает ее, кантуя через крышу; берет лафет у легкого орудия и волочит всю пушку в сторону; раскачивает наклонившийся столб с траверзами наверху и рушит его на землю; наклонившись, подымает закостеневший труп немца и бросает его от себя.

Действуя так, Иванов удаляется от зрителя, а Ольга тихо идет за ним. Уже не видно ясно и точно, что именно там сокрушает Иванов, только слышен гром его работы. Они вблизи. Ольга берет мужа за руку. Иванов глядит на нее одичалым и кротким лицом.

Иванов. Я утомиться, я измучиться хочу и не могу.

Ольга. А зачем? Ты успокоишься только со мной, больше ни с кем.

Иванов берет Ольгу на руки, несет ее вперед и сажает в пустую повозку, а повозку катит перед собою, упираясь в нее руками, сзади. Ольга, сидя в повозке, улыбается, глядя на мужа, и болтает ногами.

Ольга. Успокойся! Все ведь не так, как ты думаешь.

Иванов. Прочь уходи!.. Прочь ты от меня, пока я, пока мое сердце еще любит тебя!

Ольга прыгает с повозки — и уходит одна по дороге во тьму, а Иванов стоит неподвижно и смотрит ей вслед; он делает движение в сторону ушедшей — несколько шагов, и останавливается.

Затемнение.

Весенний день. Площадь того же иностранного города. Парад союзных войск. В отдалении стоят старшие офицеры — русские и американские, — принимающие парад. На одной стороне площади, на тротуаре, среди наших интендантов военнослужащих, стоит в качестве зрителя Ольга; она одета теперь в ватник, в валенки, в теплый платок, — в ту одежду, в которой приехала; у ног ее стоит домашний чемодан. Музыка играет торжественный марш. По площади проходит американское подразделение.

Затем движется наша сводная рота; во главе ее идет Иванов; он идет точным шагом с обнаженной опущенной саблей; окаменевшее, словно мертвое лицо его смотрит прямо перед собой. Проходя мимо старших командиров, Иванов поднимает саблю в положение салюта — и у Ольги, следящей за мужем, катятся в этот момент слезы из глаз.

КПП на дороге за городом. Группа наших командиров, ожидающая машин. К этой группе подходит Моргунов, провожающий Ольгу.

Моргунов. Мало вы у нас погостили, Ольга Васильевна…

Ольга. У меня отпуск скоро кончается, а ехать нужно долго.

Моргунов. Жалко, жалко…

Подходит пустой грузовик. Пассажиры залезают в него; садится в кузов и Ольга; Моргунов подает ей чемодан, прощается с ней. Грузовик трогается и уезжает.

Моргунов(один). Да, любовь существует. Жениться, что ль, после войны?.. Эх ты, пустое, вольное мое сердце!

Вечер в кафе в западноевропейском городе. Играет музыка. Разная публика населяет кафе: есть немного местной гражданской публики, но большинство — военные, наши и американцы. за одним столиком сидит одинокий Иванов и пьет вино. Несколько пар танцуют. В одной танцующей паре — Габриэль, она замечает Иванова — и подходит к нему.

Габриэль. Бон-суар.

Иванов. здравствуйте. Кушать хотите?

Габриэль. Нон.

Иванов. А пить? (Иванов поясняет ей смысл слов жестами, но Габриэль немного и сама понимает по-русски).

Габриэль. Уй, конечьно.

Она садится, пьет вино. Иванов вначале задумчиво и равнодушно глядит на Габриэль, но потом оживляется: Габриэль внешне хороша, она держится просто и откровенно, а Иванов хочет забыться с ней.

Иванов. Муж, муж есть у вас?

Габриэль. Мьюж, мьюж…

Иванов показывает на себя.

Иванов. Такой, как я?

Габриэль(понимая). Нон, нон. Бон-ами, бон-ами…

Иванов. Ага. Жених, что ль?

Габриэль. Уи, уи, женьих! (Она изображает жестами, какого он роста и что у него усы).

Иванов. А чего же ты здесь крутишься? Жених есть, выходи замуж!

Габриэль. Лё травай, лё травай…

Иванов. Что?

Габриэль. Лё травай… (Показывает игрою рук). Ту-тук-тук! Лё травай!

Иванов. Не понимаю… Ни дьявола не понимаю…

Габриэль(думая). Трюдящи… Ту-тук!

Иванов. Ага, ты на работе!

Габриэль. Работ, работ.

Иванов. А жених знает, жених, я говорю, знает?

Иванов вынимает бумажник и показывает на него.

Габриэль. Уи, уи.

Иванов. И жених, бон-ами этот знает, что ты… (делает поцелуй в воздухе. Показывает на бумажник).

Габриэль(смеясь и понимая). Бон-ами? Уи, уи.

Иванов(размышляя, смущаясь). Как же так? Вот стерва-то! да и жених стервец!

И далее Иванов показывает ей на себя — и заламывает для отсчета один палец на руке, — указывает на другого мужчину в кафе — заламывает другой палец, — на третьего — третий палец и т. д., до десяти на двух руках. Габриэль понимает и смеется; она так же считает на пальцах на своих руках и, когда пальцы на руках у нее все были уже заняты, она показала на свои пальцы на ногах — и рассмеялась еще веселее.

Иванов. И своему бон-ами ты про всех говоришь, про всех про нас? (Показывает ей игрою, что это значит).

Габриэль(поняв). Нон, нон! (делает жест, как бы зачеркивающий пальцы на ногах, и разжимает пальцы на одной руке) Польовин!

Иванов. Половину только? Ясно!.. да, баба ты миловидная, а не наша.

Габриэль. Экуа?

Иванов вынимает из бумажника деньги и подвигает их Габриэль. Габриэль мгновенно их прячет куда-то, неуловимо куда.

Иванов. Вот тебе экуа… Ступай домой отдыхать! Получай деньги за беседу!

Габриэль ничего не понимает. Поднявшись со стула, она берет Иванова за руки и пытается увлечь его за собою. Но Иванов машет рукой.

Габриэль. Оревуар?

Иванов подтверждает. Удивленная и недовольная Габриэль уходит. Но, ото-шедши, тут же возвращается, целует Иванова в губы, оставляет что-то на столе и исчезает.