Валентин Свенцицкий - Наследство Твердыниных

К л а в д и я А н т о н о в н а. Поняла…

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч ( вынимает бумагу) . А коли поняла, так иди и подписывай.

К л а в д и я А н т о н о в н а ( испуганно) . Братец, отпустите вы меня… Я ничего не знаю… Позовите Андрюшу…

Прокопий Романович идёт к столу, Клавдия Антоновна идёт за ним.

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. И знать тут нечего. Я как есть хозяин, так и останусь – ты только в этом и распишись.

К л а в д и я А н т о н о в н а ( подходит к столу) . Боюсь я, братец… Не вышло бы чего…

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч ( торопит) . Подписывай, подписывай. Ничего плохого не будет.

К л а в д и я А н т о н о в н а. Ради Бога, братец, чтобы не вышло чего…

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Говорю, хорошо будет… (подаёт ей перо) Ну!..

К л а в д и я А н т о н о в н а ( подписывает) .

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч ( быстро свёртывает бумагу) . Завтра же с Олинькой можешь ехать в Красный Яр. И деньги получишь, и всё…

К л а в д и я А н т о н о в н а. Да неужто! Ах, братец!.. Ах, спасибо вам!.. Да вы шутите, может?

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Верно говорю. Ступай – скажи всем. А мне Васильевну пришли.

Клавдия Антоновнабыстро уходит. Прокопий Романович вынимает бумагу, читает её. Медленно свёртывает и снова кладёт в карман. Из левой двери с шумом входит Паранька.

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Паранька!.. (Она с грохотом устанавливает посуду и не слышит.) Слышь, что ли?.. Паранька!..

Подходит к ней и дёргает сзади за платок.

П а р а н ь к а. Ну что тебе?.. (Поправляет платок.)

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Серёжки купить?

П а р а н ь к а (фыркает и хочет идти).

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Говори – дура!

П а р а н ь к а (снова фыркает и хочет идти).

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Ишь, какая красавица! (Смеётся.) Купить, что ли, на радостях… Для такой не жалко… Чего молчишь?..

П а р а н ь к а. А чего сказывать?

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Ишь, деревенщина. (Смеётся.) Замуж пойдёшь за меня?..

П а р а н ь к а (фыркает) .

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. По рукам, что ли?

П а р а н ь к а. Больно страшный ты… да старый…

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Ты не смотри, что старый… Старик-то лучше: дома сидит.

П а р а н ь к а Нужен ты мне. (Хочет идти.)

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч ( расставляет руки) . Не пущу… вот и попалась! (Смеётся.) Что?.. что?.. (Смеётся.)

П а р а н ь к а. Ан пустишь!

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Ну-ка!

П а р а н ь к а (быстро отталкивает его и убегает).

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч ( смотрит ей вслед) . Деревенщина!..

Входит Анна Васильевна.

А н н а В а с и л ь е в н а. Звали, Прокопий Романович?

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Ну, Васильевна, – я хозяин теперь.

А н н а В а с и л ь е в н а. Подписали?.. Вот и слава Богу.

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Завтра в Красный Яр отправлю их. Насчёт Симочки с тобой поговорить хотел. Надо бы и его ненадолго отправить, пока с Андреем покончу.

А н н а В а с и л ь е в н а ( неожиданно начинает плакать) .

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Ты постой хныкать-то. Не навсегда ведь.

А н н а В а с и л ь е в н а ( плача) . Не о том я, Прокопий Романович. Несчастная я… Сама хотела об этом просить вас…

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Да ты что? Не пойму что-то, сказывай толком.

А н н а В а с и л ь е в н а ( быстро перестаёт плакать) . А то, Прокопий Романович, что лучше пускай, коли так, в деревне живёт, чем срам такой делать.

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Толком сказывай.

А н н а В а с и л ь е в н а. С Сонькой спутался он – вот что!

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч ( в изумлении) . С Андрюшкиной невестой?

А н н а В а с и л ь е в н а. С ней.

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Ты в уме, Васильевна?

А н н а В а с и л ь е в н а. Видела… сама видела… (Плачет.)

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч ( разражается хохотом) . Сама, говоришь… видела… (Хохочет и кашляет.)

А н н а В а с и л ь е в н а. Не хочу я, чтобы он здесь жил… видеть я их вместе не могу…

П р о к о п и й Р о м а н о в и ч. Так, так… Завтра же с ними отправлю… А ты бы Андрюшке шепнула. Понимаешь? Пусть их погрызутся… (Смеётся.) Дела!.. (Собирает на столе книги и уходит.)

Длинная пауза. Анна Васильевна сидит в прежнем положении и плачет. Входит Андрей Иванович.

А н д р е й И в а н о в и ч. Васильевна… где Симочка? Ты слышала, Васильевна?.. Господи, что же это теперь…

А н н а В а с и л ь е в н а ( оправляясь) . Или опять случилось что?

А н д р е й И в а н о в и ч. Маменька подписала… Понимаешь ты, Васильевна… Теперь я с Прокопием один должен… Я же не могу, Васильевна… Ах, Господи… куда ж это Сима ушёл?

А н н а В а с и л ь е в н а. Вы не расстраивайтесь, Андрюшенька. Всё обойдётся. Из чего вам расстраиваться?

А н д р е й И в а н о в и ч ( бессильно опускается на диван) .

А н н а В а с и л ь е в н а. И теперь Прокопий Романович всё равно за хозяина.

А н д р е й И в а н о в и ч. Не понимаешь ты, Васильевна, – всё теперь погибнет…

А н н а В а с и л ь е в н а. Зря расстраиваете себя.

А н д р е й И в а н о в и ч. Я думал, всё по-хорошему устроится. Дядюшка уступит… а теперь всё в его руки. Ты знаешь, Васильевна, он хуже дедушки. Дедушка в рабстве нас держал – сам зато крепкий был, большой был человек. Я всё же любил его, хотя и боялся при нём слово сказать… Прокопий всем жизнь отравил. Всех измучает… Проклятые это деньги, Аннушка. Всё равно что нет их… а бежать не дают. Разве мы свободные люди? Хуже арестантов!..

А н н а В а с и л ь е в н а. Послушайте моего слова, Андрюшенька: привыкнете, и всё пойдёт, как при дедушке.

А н д р е й И в а н о в и ч. Нет, Аннушка, больше этому я не верю. Миру не бывать. Одно осталось теперь: пробовать нам с Симой дядюшку одолеть. Без моего согласия он ещё не хозяин.

А н н а В а с и л ь е в н а ( быстро) . Сима завтра уезжает.

А н д р е й И в а н о в и ч. Куда?..

А н н а В а с и л ь е в н а. В Красный Яр. Прокопий Романович посылает.

А н д р е й И в а н о в и ч ( в отчаянии) . Ни за что! Не пущу я… Не могу я один здесь остаться.

А н н а В а с и л ь е в н а. Одному-то лучше, Андрей Иванович.

А н д р е й И в а н о в и ч. Я с Прокопием не могу… Пусть Сима. Я лучше руки на себя наложу – а один не останусь здесь.

А н н а В а с и л ь е в н а. Ну нет, Андрей Иванович, Сима завтра уедет.

А н д р е й И в а н о в и ч ( поражённый) . Да ты что, Аннушка?

А н н а В а с и л ь е в н а. Уедет, и всё тут.

А н д р е й И в а н о в и ч. Я ему скажу. Я ему всё скажу. Он поймёт и не поедет. Не может же Прокопий Романович силой заставить.

А н н а В а с и л ь е в н а. Уедет. Нельзя ему тут остаться.

А н д р е й И в а н о в и ч. Почему? Господь с тобой!

Анна Васильевна молчит. Пауза.

Говори же, Аннушка, что ещё тут случилось?.. Господи, главное – силы нет! Эх! кабы другой кто на моём месте…