Эжен Ионеско - Орифламма

Ш у б б е р т (в той же позе). Он никогда не заговорит. Это я виноват. Я виноват.

Г о л о с П о л и ц е й с к о г о. Ты напрасно от меня отрекся, напрасно краснел за меня, оскорблял мою память. Я не держу на тебя зла. Я не могу ненавидеть и прощаю, хоть это и против моей воли. Я тебе обязан больше, чем ты мне. Мне бы не хотелось, чтобы ты страдал, чувствовал себя виноватым. Не приписывай себе чужую вину.

Ш у б б е р т. Отец, почему ты молчишь, не хочешь отвечать? Неужели я больше никогда не услышу твоего голоса… Никогда, никогда, никогда… Никогда не узнаю…

П о л и ц е й с к и й (неожиданно резко поднимаясь, обращается к Шубберту). В этой стране у отцов материнские сердца. Жалобы ни к чему. Выкинь из головы свои личные переживания. Займись Маллотом. Иди по следу. Забудь обо всем. Из всего, что ты знаешь, мне интересен только Маллот. Об остальном не думай.

Ш у б б е р т. Мсье старший инспектор, мне бы все-таки хотелось знать… Как… Это все-таки были мои родители…

П о л и ц е й с к и й. Ох уж эти твои комплексы! Хватит морочить голову! Папочка, мамочка, сыновняя любовь!.. Это меня не касается, за это мне не платят. Пошли дальше.

Ш у б б е р т. Нужно еще спуститься, мсье старший инспектор?.. (Неуверенно водит ногой по полу.)

П о л и ц е й с к и й. Будешь рассказывать обо всем, что увидишь!

Ш у б б е р т (неуверенно продвигаясь вперед). Ступай направо… ступай налево… налево… налево…

П о л и ц е й с к и й (к Мадлен, входящей через правую кулису). Осторожно, мадам, ступеньки…

М а д л е н. Спасибо, дорогой, я бы могла упасть…

Полицейский и Мадлен становятся зрителями.

П о л и ц е й с к и й (поспешно подходя к Мадлен). Обопритесь на мою руку…

Полицейский и Мадлен усаживаются в зале. Шубберт на некоторое время исчезает в темноте, двигаясь все так же неуверенно. Он снова появится на эстраде или на маленькой сцене, расположенной на противоположном от Мадлен и Полицейского конце сцены.

П о л и ц е й с к и й (обращаясь к Мадлен). Садитесь. Устроимся поудобней. Сейчас начнется. Он устраивает спектакль каждый вечер.

М а д л е н. Хорошо, что вы заказали места.

П о л и ц е й с к и й. Садитесь. (Ставит два стула рядом.)

М а д л е н. Спасибо, дружок. Это хорошие места? Самые лучшие? Отсюда хорошо видно? А слышно хорошо? У вас есть бинокль?

Шубберт появляется на маленькой сцене, двигаясь все так же ощупью.

П о л и ц е й с к и й. Это он.

М а д л е н. О! Он производит впечатление, хорошо играет. А что, он правда слепой?

П о л и ц е й с к и й. Неизвестно. Может быть, скажут.

М а д л е н. Бедняга! Хорошо бы дать ему две белых палочки: одну маленькую, как у уличного регулировщика, чтобы он мог сам регулировать движение на улице, другую побольше, как у слепого… (Полицейскому.) Снять шляпку? Нет, не нужно, наверное. Я ведь никого не стесняю, я небольшого роста.

П о л и ц е й с к и й. Тихо, он говорит, а его не слышно.

М а д л е н (Полицейскому). Может быть, это потому, что он еще и глухой…

Ш у б б е р т. Где я?

М а д л е н (Полицейскому). Где он?

П о л и ц е й с к и й. Потерпите. Он скажет. Ведь это его роль.

Ш у б б е р т…Какие-то улицы… какие-то дороги… какие-то озера… какие-то люди… какие-то ночи… какие-то небеса… какой-то мир…

М а д л е н (Полицейскому). Что он говорит? Что «какой-то»?

П о л и ц е й с к и й (к Мадлен). Ну что-то…

М а д л е н (громко, Шубберту). Слишком тихо!

П о л и ц е й с к и й (к Мадлен). Замолчите же! Нельзя так громко!

Ш у б б е р т…Тени просыпаются…

М а д л е н (Полицейскому). Что?.. Зачем мы сюда пришли? За что мы платили? Чтобы только аплодировать? (Шубберту, еще громче.) Громче!

Ш у б б е р т. Ностальгия, дыры, обрывки вселенной…

М а д л е н (Полицейскому). Что это значит?

П о л и ц е й с к и й (к Мадлен). Он говорит: «Крохи вселенной».

Ш у б б е р т. Зияющая дыра…

П о л и ц е й с к и й (на ухо Мадлен). Зияющая дыра…

М а д л е н (Полицейскому). Он ненормальный. Он болен. Он витает в облаках.

П о л и ц е й с к и й. Напротив, он крепко стоит на земле.

М а д л е н (Полицейскому). Да, правда! (Восхищенно.) Как хорошо вы все понимаете, дорогой!

Ш у б б е р т. Покориться… покориться… мрачный свет… темные звезды… Я страдаю от неизвестной болезни…

М а д л е н (Полицейскому). Как фамилия этого актера?

П о л и ц е й с к и й. Это Шубберт.

М а д л е н (Полицейскому). Не композитор, надеюсь!

П о л и ц е й с к и й (к Мадлен). Успокойтесь.

М а д л е н (Шубберту, очень громко). Погромче!

Ш у б б е р т. Мое лицо в слезах. Где красота? Где добро? Где любовь? Я потерял память…

М а д л е н. Как это некстати! Суфлера-то нет!

Ш у б б е р т (в сильном отчаянии). Мои игрушки… Вдребезги… Разбитые игрушки… Детские игрушки…

М а д л е н. Это ребячество!

П о л и ц е й с к и й (к Мадлен). Ваше замечание вполне уместно.

Ш у б б е р т (с тем же отчаянием). Я стар… стар…

М а д л е н. Он старым не выглядит. Он преувеличивает, хочет, чтобы его пожалели.

Ш у б б е р т. Когда-то… когда-то…

М а д л е н. Это еще что?

П о л и ц е й с к и й (к Мадлен). Кажется, он вспоминает свое прошлое, дорогая.

М а д л е н. Если мы все будем вспоминать свое прошлое, то что получится… Нам всем есть что рассказать. Но мы же этого не рассказываем. Из скромности, из стыда.

Ш у б б е р т. Когда-то… Поднимается сильный ветер…

Громко стонет.

М а д л е н. Он плачет…

П о л и ц е й с к и й (к Мадлен). Он подражает шуму ветра… в лесу.

Ш у б б е р т. Ветер раскачивает лес, свет разрывает тьму, вдали гроза, темный занавес закрывает горизонт…

М а д л е н. Что? Что?

Ш у б б е р т (в сильном отчаянии). Вдалеке, светясь во мраке, в спокойствии сна, окруженный грозой, возникает чудесный город…

М а д л е н (Полицейскому). Что?

П о л и ц е й с к и й. Город! Город!

М а д л е н. А, понимаю.

Ш у б б е р т…или чудесный сад, плещет фонтан, переливается вода, цветы огня в ночи…

М а д л е н. Он, конечно, считает себя поэтом! Плохая парнасо-символико-сюрреалистическая смесь!

Ш у б б е р т…дворец из ледяных языков пламени, светящиеся статуи, раскаленные моря, пылающие в ночи континенты среди океана снегов!

М а д л е н. Это шарлатан, лгун, идиот! Его невозможно слушать!

П о л и ц е й с к и й (кричит Шубберту, становясь на мгновение Полицейским, но и оставаясь при этом зрителем). А не видно там его черной тени на святящемся фоне? Или светящегося силуэта на черном фоне?

Ш у б б е р т. Огни тускнеют, дворец меркнет, сгущается тьма.

П о л и ц е й с к и й (Шубберту). Скажи, по крайней мере, что ты ощущаешь? Какие чувства испытываешь? Говори!

М а д л е н (Полицейскому). Дорогой, мне кажется, лучше провести остаток вечера в кабаре…

Ш у б б е р т (в сильном отчаянии)…Радость… боль… страдание… облегчение… воодушевление… опустошенность… Безнадежная надежда. Я чувствую себя сильным, слабым, мне хорошо, плохо, но я чувствую, я себя чувствую, я чувствую себя…