Уильям Шекспир - Кориолан

Кай Марций, затем Кай Марций Кориолан.

Тит Ларций, Коминий— полководцы римлян в борьбе против вольсков.

Менений Агриппа, друг Кориолана.

Сициний Велут, Юний Брут— народные трибуны.

Маленький Марций, сын Кориолана.

Тулл Авфидий, полководец вольсков.

Военачальник вольсков, подчиненный Авфидию.

Заговорщики, единомышленники Авфидия.

Никанор, римлянин.

Горожанин из Анциума.

Два вольских часовых.

Глашатай.

Волумния, мать Кориолана.

Виргилия, жена Кориолана.

Валерия, подруга Виргилии.

Прислужница Виргилии.

Римские и вольские сенаторы, патриции, эдилы, ликторы, воины, горожане, гонцы, слуги Авфидия и другие слуги.

1

Место действия — Рим и его окрестности; Кориолы и их окрестности; Анциум.

Рим. Улица.

Входит толпавосставших горожан с кольями, дубинами и другим оружием.

Первый горожанин

Послушайте меня, прежде чем пойдем дальше.

Все

Говори, говори.

Первый горожанин

Готовы ли вы скорее умереть, чем голодать?

Все

Готовы, готовы.

Первый горожанин

А знаете ли вы, что злейший враг народа — Кай Марций?

Все

Знаем, знаем.

Первый горожанин

Так убьем его, а уж тогда сами цену на хлеб установим. Таков ли наш приговор?

Все

Да что там толковать — убьем его, и все. Идем, идем!

Второй горожанин

Одно слово, достойные сограждане…

Первый горожанин

Достойными нас никто не считает: ведь все достояние — у патрициев. Мы бы прокормились даже тем, что им уже в глотку не лезет. Отдай они нам объедки со своего стола, пока те еще не протухли, мы и то сказали бы, что нам помогли по-человечески. Так нет — они полагают, что мы и без того им слишком дорого стоим. Наша худоба, наш нищенский вид — это вывеска их благоденствия. Чем нам горше, тем им лучше. Отомстим-ка им нашими кольями, пока сами не высохли, как палки. Клянусь богами, это не месть во мне, а голод говорит!

Второй горожанин

И начать вы хотите с Кая Марция?

Первый горожанин

С него самого: он для народа хуже собаки.

Второй горожанин

Да разве вы забыли, какие у него заслуги перед отечеством?

Первый горожанин

Ничуть не забыли. Я бы даже хвалил его за них, если бы он сам себя спесью не вознаграждал.

Второй горожанин

Нет, погоди. Ты говори без злости.

Первый горожанин

А я тебе и говорю — все, чем он прославился, сделано им ради этой спеси. Пусть мягкосердечные простаки думают, что он старался для отечества. На самом-то деле он поступал так в угоду матери; ну, отчасти и ради своей спеси, а ее у него не меньше, чем славы.

Второй горожанин

Ты вот считаешь пороком то, что он себя переделать не может. Но ведь ты же не скажешь, что он жаден?

Первый горожанин

А хотя бы и так. Зато у меня других обвинений хватит. Да у него столько пороков, что устанешь перечислять.

Крики за сценой.

Это что за шум? Видно, и по другую сторону Тибра восстание. Что же мы болтаем да время тратим? На Капитолий!

Все

Идем, идем.

Первый горожанин

Тише! Кто сюда идет?

Входит Менений Агриппа.

Второй горожанин

Достойнейший Менений Агриппа — тот самый, кто всегда любил народ.

Первый горожанин

Да, это человек честный. Вот если б и остальные были такими!

Менений

Эй, земляки, что с вами происходит?

Куда с дубьем бежите вы? Ответьте.

Первый горожанин

Что с нами происходит — сенату известно: там уж недели две назад могли смекнуть, что мы задумали, а сегодня воочию увидят. Там ведь любят говорить: от черни голой — дух тяжелый. Пусть теперь знают, что рука у нас тоже не из легких.

Менений

Друзья мои, почтенные соседи,

Неужто горя вы хлебнуть хотите?

Первый горожанин

Да мы и так уже им захлебнулись.

Менений

Друзья, поверьте мне, о вас пекутся

Патриции. Я знаю, дорог хлеб

И голод вас томит, но столь же глупо,

Как замахнуться палкою на небо,

Вам восставать на Рим, в ком хватит силы

Порвать железо тысячи удил

Покрепче пут, которыми вы мните

Его стреножить. Голод не сенатом

Ниспослан, а богами, и не руки,

А лишь колени вас спасут. Увы!

Влекомы вы бедой туда, где ждет

Вас горшая беда, а вы клянете

Как супостатов кормчих государства,

Отечески пекущихся о вас.

Первый горожанин

Пекущихся о нас? Как бы не так! Да им никогда до нас дела не было. У них амбары от хлеба ломятся, а они нас морят голодом да издают законы против ростовщичества на пользу ростовщикам. Что ни день, отменяют какой-нибудь хороший закон, который не по вкусу богачам; что ни день, выдумывают новые эдикты, чтобы поприжать и скрутить бедняков. Если нас не пожрет война, они сами это сделают; вот как они нас любят.

Менений

Или честно

Сознайтесь в том, что вы безмерно злобны,

Иль вы глупцы. Я расскажу вам басню,

Хоть вы ее, быть может, и слыхали.

Но раз она уместна, я отважусь

Еще разок ее напомнить.

Первый горожанин

Отчего не послушать! Только не надейся, что твоя басня наше горе умаслит. Начинай, если тебя такая охота разобрала.

Менений

Однажды возмутились против чрева

Все части человеческого тела,

Виня живот за то, что, словно омут,

Всю пищу поглощает он, а время

Проводит в лени и безделье праздном,

Тогда как остальные члены ходят,

Глядят и слышат, чувствуют и мыслят,

Друг другу помогая и служа

Потребностям и устремленьям общим

Родного тела. Чрево ж отвечало…

Первый горожанин

Да говори же, что им чрево ответило.

Менений

Сейчас скажу. С язвительным смешком,

Возникшим не в груди, а ниже легких

(Взгляните — чревом я могу не только

Вещать, но и смеяться) отвечало

Оно мятежным членам, коих зависть

К его доходам мучила, как вас,

Порочащих сенаторов за то, что

Они вам не чета.

Первый горожанин

Но что ж ответить

Сумело чрево бдительному глазу.

Челу, венец носящему, и сердцу.

Советчику, и языку-горнисту,

Ноге-коню, руке-бойцу и прочим

Помощникам и слугам тела, если…

Менений

Что «если»? Перебил — так сам кончай.

Ну?

Первый горожанин