Кэрил Черчил - Антология современной британской драматургии

МАРЛИН.Вряд ли нас связывает религия. Мы просто все очень активные.

НИДЖО.…они длинные? Голова у меня работала. / Даже болела.

ИОАННА.В активной ереси толку мало.

ИЗАБЕЛЛА.Какая ересь? Она англиканскую церковь / ересью называет.

ИОАННА.Ересь бывает весьма / соблазнительной.

НИДЖО.Я никогда не слышала о христианстве. Никогда / в жизни. Какое варварство.

МАРЛИН.А я — не христианка. / И не буддистка.

ИЗАБЕЛЛА.Но вы об этом слышали?

МАРЛИН.Мы не обязаны верить в одно и то же.

ИЗАБЕЛЛА.Отправляясь на ужин с папессой, я знала, что нам не стоит говорить о религии.

ИОАННА.Я всегда с удовольствием участвую в теологических спорах. Но обратить вас в свою веру не пытаюсь, я не миссионер. Да я и сама — еретичка.

ИЗАБЕЛЛА.На востоке бывают совершенно варварские обычаи.

НИДЖО.Варварские?

ИЗАБЕЛЛА.У низших классов.

НИДЖО.Не слыхала.

ИЗАБЕЛЛА.У меня от теологии мигрень.

МАРЛИН.А вот и еда.

ОФИЦИАНТКА приносит закуски.

НИДЖО.Как же я могла покинуть императорский двор, если б не стала монахиней? После смерти отца у меня никого не осталось, только Его Величество. Религия — это своего рода ничто, / и я посвятила этому «ничто» все, что от меня осталось.

ИЗАБЕЛЛА.Вот я и говорю, что буддизм не дает утешенья.

МАРЛИН.Да ладно вам, Ниджо, выпейте вина.

НИДЖО.Разве вы никогда такого не чувствовали? Что больше уже никогда ничего не случится. Я уже умерла. Ведь со всеми же / такое бывало.

ИЗАБЕЛЛА.Вы думали, что жизнь кончена, а она не кончилась.

ИОАННА.Вам хотелось бы, чтобы она кончилась.

ГРЕТА.Печально.

МАРЛИН.Да, когда я впервые приехала в Лондон, я иногда… и когда я вернулась из Америки, тоже. Но только пару часов. Не двадцать лет.

ИЗАБЕЛЛА.В сорок лет я считала, что жизнь кончена. / Как же…

НИДЖО.А я и не говорю, что я это чувствовала все двадцать лет. Чувствовала, но не каждую секунду.

ИЗАБЕЛЛА.…мне было плохо. Для поправки здоровья меня отправили в круиз, но мне стало только хуже. Боли в суставах, железки распухли, судороги, ломота, в общем, глупее не придумаешь. Я была охвачена беспричинным ужасом, дрожала всем телом. Австралия показалась мне отвратительной, от акаций несло какой-то вонью. У меня /…

НИДЖО.Вы тосковали по дому.

ИЗАБЕЛЛА.…для Хэнни была фотография, но я написала, что не буду посылать — волосы выпали, одежда несвежая. Вид был убийственный, совершенно безумный.

НИДЖО.И у меня такой же в монашеской одежде. Я тогда впервые надела башмаки.

ИЗАБЕЛЛА.Я страстно хотела вернуться домой, / но что такое «дом»?

НИДЖО.А я страстно хотела вернуться на десять лет назад.

ИЗАБЕЛЛА.От этих домов такая тоска берет.

МАРЛИН.А я-то думала, путешествия вас развлекали.

ИЗАБЕЛЛА.О да, очень, / конечно. Это случилось по пути из…

НИДЖО.Я не очень веселая, Марлин. Я просто много смеюсь.

ИЗАБЕЛЛА.…Австралии на Сандвичевы острова, я вдруг влюбилась в океан. В каюте были крысы, в еде — муравьи, но это был новый мир. Каждое утро я просыпалась счастливой, зная, что мне все будет нравиться. Ничто не раздражало. Никаких нервов. И наряжаться не надо.

НИДЖО.Как, вы не любите наряжаться? Я обожала свою одежду. / Когда мне выпала честь подносить саке брату Его Величества…

МАРЛИН.Вы-то одевались поинтересней, чем Изабелла.

НИДЖО.…императору Камеяне, прибывшему с официальным визитом, на мне шелковые штаны со складочками и семислойное кимоно разных оттенков красного, а сверху — еще два жакета, / один — желтый на зеленой подкладке, а другой — бледно…

МАРЛИН.Да, весь этот шелк, наверное, был очень…

ОФИЦИАНТКА начинает убирать закуски.

ИОАННА.Когда я ушла из дома, я оделась мальчиком. *

НИДЖО.…зеленый. А у госпожи Бело кимоно было пятислойное в зеленых и лиловых тонах.

ИЗАБЕЛЛА.* Оделись мальчиком?

МАРЛИН.Конечно, / для безопасности.

ИОАННА.Ничего особенного. Мне же было только двенадцать. Женщин не пускали / в библиотеку. А мы хотели учиться в Афинах.

МАРЛИН.Вы бежали одна?

ИОАННА.Нет, с другом. / Ему было шестнадцать…

НИДЖО.А, тайный побег под венец.

ИОАННА.…но мне казалось, в науках я разбиралась лучше его, а в философии почти так же…

ИЗАБЕЛЛА.Я, например, всегда путешествовала в дамском платье и решительно отвергала инсинуации прессы, что я, скорее всего, и не женщина.

МАРЛИН.А я брюки в офисе не ношу. / Могла бы, но не ношу.

ИЗАБЕЛЛА.Для женщины моих лет и с моими внешними данными это было не очень опасно.

МАРЛИН.И вас не поймали, Иоанна?

ИОАННА.Тогда нет.

ОФИЦИАНТКА начинает приносить горячее.

МАРЛИН.И никто ничего не заметил?

ИОАННА.Заметили, что я была очень умным мальчиком. / А что мы…

МАРЛИН.Я бы не смогла так долго притворяться.

ИОАННА.…с другом спали в одной кровати, так для бедных студентов на постоялом дворе это обычное дело. Наверное, я и забыла, что притворяюсь.

ИЗАБЕЛЛА.Джим Скалистая Гора, мистер Наджент, обращался со мной в высшей степени уважительно. Мне кажется, он находил интересным, что я могла печь лепешки и заарканивать скот. Больше того, он признался мне в любви — и это было в высшей степени огорчительно.

НИДЖО.А что он сказал? / У нас сначала всегда посылали стихи.

МАРЛИН.Что вы сказали?

ИЗАБЕЛЛА.Я убеждала его бросить пить, / но он отвечал, что поздно.

МАРЛИН.Ах, Изабелла.

ИЗАБЕЛЛА.Он много лет прожил в горах один.

МАРЛИН.А вы с ним —?

ОФИЦИАНТКА уходит.

ИЗАБЕЛЛА.Мистер Наджент был человеком, которого любая женщина могла полюбить, но ни одна не смогла бы выйти за него замуж. Я вернулась в Англию.

НИДЖО.А вы написали ему стихотворение на прощанье? / Снег на…

МАРЛИН.И больше вы его не видели?

ИЗАБЕЛЛА.Никогда.

НИДЖО.…склонах. Рукава мои влажны от слез. В Англии нет ни слез, ни снега.

ИЗАБЕЛЛА.Никогда, но… год спустя в Швейцарии как-то рано утром мне вдруг почудилось, что он стоит передо мной таким, каким я его видела в последний раз, — / в охотничьей куртке, с длинными волосами…

НИДЖО.Привидение!