Эдвард Дансейни - Пьесы о далеком и близком

Зун. Моя любовь — не на тех тропах.

Мумумон. Не там? Но тогда…

Прочие. Не на тех тропах?

Зун. Я люблю ту, которая величием превосходит всех на свете (Некоторые принцы ахают) … хотя и не ее имя так пугает Умаза.

Мумумон. Он любит…

Ксименунг. Любит…

Мелифлор. Королеву!

(Умаз снова кивает).

Зун. Королеву.

Мумумон. Если Королева узнает об этом, она умчится из дворца.

Зун. Я последую за ней.

Мумумон. Она отправится к Этерской горе, где некогда укрылась ее мать.

Зун. Я отправлюсь за ней.

Хаз. Мы все отправимся за ней.

Мелифлор. Я тоже. Я буду танцевать за ее спиной на маленьких улочках: сияющие каблуки моих туфель будут стучать, мой плащ будет развеваться. Я буду следовать за ней и возглашать ее имя, через все улицы, через пустоши, до самой Этерской горы. Но я не стану подниматься наверх: это будет слишком большой дерзостью.

Зун. Любовь — это не игрушка, принц Мелифлор. Любовь — это каприз Судьбы.

Мелифлор. Фу! Мы должны наслаждаться праздными часами, которые предназначены нам одним.

Зун. Не будет праздных часов на Этерской горе, на пути от утеса к утесу, если она и впрямь последует той дорогой.

Мумумон. Она последует. Об этом все знают. Говорят, что ее мать некогда ушла по этому пути.

Зун. Умаз, мать Королевы взошла некогда на Этерскую гору?

Умаз. Да, как и ее мать.

Зун. Это правда.

Ксименунг. Ты уверен в этом?

Умаз. Мы знаем это. Так было сказано.

Хаз. Мы все последуем за ней по склону Этерской горы.

Мелифлор. Мы с радостью последуем за ней.

Ксименунг. Если мы так поступим, что они сделают с нами, когда мы вернемся?

Мелифлор. Кто?

Ксименунг. Они.

Мелифлор. Они? Они не дерзнут заговорить с нами .

Ксименунг. Кто знает, на что они дерзнут, если мы дерзнем последовать за Королевой?

Мумумон. Они не осмелятся, если будут знать, откуда мы придем.

Ксименунг. Они не станут думать, откуда мы придем.

Мумумон. Но они не раз подумают о том, чем мы владеем. Они не дерзнут прикоснуться к нам, ибо знают, что в наших руках.

Мелифлор. Мы — наследники праздных часов. Им на роду написано трудиться. Конечно, они не дерзнут оставить свою работу, чтобы коснуться нас.

Мумумон. Они думают только о том, чем мы владеем. Ибо было предсказано, что мы связаны с этим и потому святы. Если б не оно, что…

Мелифлор. Если бы не оно, мы не стали бы рисковать, поступая так, как мы поступаем. Но будучи священны, насладимся же праздными часами.

Ксименунг. А если некогда сгинет то, чем мы владеем?

Мелифлор. Это было предсказано давно и доселе не произошло. Это случится не скоро.

Мумумон. Нет, не скоро.

(Проходит страж).

Мелифлор. Тогда мы последуем за Королевой.

Хаз. Да, мы последуем за ней.

Мумумон. Мы будем самой великолепной свитой.

Мелифлор. Самой блестящей.

Зун. Я пойду, даже если исчезнет наша защита. Даже если то, чем мы владеем, сгинет и мы утратим свою неприкосновенность, я все равно дерзну.

Мелифлор. Я дерзнул бы, если бы знал, что они сделают. Но не зная…

Мумумон. Какая разница? Нас сохранит то, чем мы владеем.

Зун. Я же сказал, что не боюсь.

Мелифлор. Станем же стучать каблуками и бряцать ножнами о скамьи так, чтобы испугать Королеву. Она побежит из дворца, а мы последуем за ней, все наше доблестное воинство.

Мумумон. Да, станем же стучать все вместе. Даю слово. Все вместе — тогда она выбежит из дворца. Мы пойдем за ней и полы наших плащей будут развеваться за нашими спинами.

Хаз. Превосходно! И наши ножны будут сиять из–под плащей.

Мелифлор. Нет, я первый даю слово. Когда она помчится прочь из дворца, я первым последую за ней. Не толпитесь вокруг моего плаща, когда он будет развеваться на ветру. Мы должны повыше поднимать на бегу ноги, чтобы сверкали наши башмаки. Мы должны радостно промчаться по маленькой улочке. Потом мы можем бежать спокойнее и легче.

Хаз. Да, по улице нам следует пробежать с подобающим изяществом.

Мумумон. Я думал, что сдержу слово, когда мы начнем стучать каблуками и греметь ножнами; но я кое–что упустил. Я не думаю, что Королева может убежать далеко. Она никогда не покидала дворец. Как она сможет добраться до Этерской горы? Она лишится сил уже в конце улицы и мы приблизимся к ней, поклонимся и предложим свою помощь.

Мелифлор. Хорошо, хорошо. У подножия Этерской горы холодно и уныло.

Мумумон. Королева никогда не отправится туда через пустоши.

Хаз. Нет, она слишком нежна.

Ксименунг. Они говорят, что она может…

Мелифлор. Они! Да что они знают? Обычные работяги… Что могут они знать о королевах?

Ксименунг. У них есть древние пророчества, которые донеслись с равнин на заре времен.

Мелифлор. И все равно им не понять Королеву.

Ксименунг. Они говорят, что ее мать отправилась туда.

Мелифлор. Это было давно. Женщины теперь совсем другие.

Ксименунг. Ну, дадим же слово.

Мелифлор. Нет. Тебе надлежит изречь слово, Мумумон. Когда ты поднимешь руку, мы все вместе застучим каблуками и загремим ножнами и напугаем Королеву.

Мумумон. Я преклоняюсь перед твоей учтивостью, повелитель обильных лугов.

Мелифлор. Что ж, мы готовы. Когда ты поднимешь руку…

(Громкий смех доносится из удаленной части дворца).

Мумумон. Тише! Тише!

Мелифлор. Это Королева! Она смеялась.

Хаз. Неужели она догадалась…?

Мумумон. Надеюсь, нет.

Мелифлор. Она…она…не могла думать о нас .

Мумумон. Она…она…сама смеется.

Хаз. Что это может значить?

Мумумон. Возможно, ничего, возможно…

Мелифлор. Да, это тревожит меня.

Мумумон. Не то чтобы я боялся, но когда королева смеется… во дворце возникает чувство… как будто дела идут нехорошо.

Хаз. У людей иной раз появляются предчувствия. С этим ничего не поделаешь.

Мелифлор. Возможно… Возможно, потом мы сможем вернуться к нашему галантному замыслу. А сейчас я хотел бы на некоторое время скрыться.

Мумумон. Да, давайте скроемся.

Мелифлор. Так что если во дворце приключилось что–нибудь дурное, нас оно не коснется.