Эдвард Радзинский - Театр про любовь (сборник)

В этот напряженнейший момент заиграл оркестр, и он пошел танцевать мимо меня, изо всех сил глядя в другую сторону. Блудливая в лисах была очень юна и с какой-то неправдоподобно округлой задницей. Я даже подумала: может – накладная? Ха-ха-ха! Короче, сижу я на своем одиноком стуле, на своей натуральной заднице абсолютно одна, как на мысе… нет, мыс уже был… как на полуострове Таймыр… и думаю: да наплевать мне на вас, я теперь – феминистка. ( Выслушивает) Подожди, подожди… Дальше события разворачивались! Хоть выглядела я в инвалидном козле хуже некуда, ко мне тут же подсуетился какой-то усатый грузинец… Что делать, восточные люди всегда от меня без ума… Ха-ха-ха! И мы с грузинцем тотчас пустились в пляс… совсем недалеко от экс-любимого Саши… и его юной твари в блудливых лисах. (Замолчала, прислушивается) Не могу! У меня все время ощущение: кто-то стоит за дверью. ( Выслушивает) Совсем это не бзик, ты просто не видела мою квартиру… Ну, это целая история! После ухода моего мужа Мартироса экс-любимый Саша решил преобразить мою двухкомнатную квартиру. Для этого он, как библейский Самсон, порушил все перегородки. Прихожая… коридор… кухня – он все соединил с большой комнатой. И получился гигантский сарай… где я сейчас и проживаю. Ха-ха-ха! Дверь из этого сарая выходит прямо на лестницу… поэтому мне все время кажется, что там, за дверью, на лестнице кто-то стоит… ( Вслушивается) Нет, туалет он мне оставил, я туалет на коленях вымолила… Туалет и свою комнату, где он скрывался, когда пил. (Выслушивает) Нет, мне туда поселиться нельзя – там сейчас музей его имени… Мемориал памяти Саши. «Тени минувшие счастья уснувшего». Ха-ха-ха! Короче, танцую я в ресторане с грузинцем – и вдруг чувствую жуткую боль! Опускаю глаза – и вижу такую ногу! Ты не представляешь, какая это была нога! Я даже глаза протерла – думаю, может, это китайское вино шалит! Я спрашиваю грузинца: «Скажите, пожалуйста, это у вас нога или нарочно?» «В смысле?» – говорит он, танцуя рок и размахивая жуткой ногой… «танец с саблями». «В смысле, – говорю я, увертываясь от его ножищи, – может, вы прячете в ботинке дьявольское копыто? И вообще, милый мой, как вы живете с такой ногой?» Ха-ха-ха! ( Выслушивает ответ) Адалыие? После таких вопросов, как ты догадалась, никакого «дальше» уже не бывает! Я всегда умею задать мужчине самый нужный вопрос! Ха-ха-ха! Но теперь мне на это наплевать, я – феминистка! Ха-ха-ха! Вот так – в плясках, играх и песнях прошел вечер… Ха-ха-ха!

Резкий звонок в дверь. Она замолкает. Снова – звонок.

Ну, что я говорила! Слышишь?

Звонки.

И как звонят!

Непрерывный звонок.

По хамскому звонку это – он… это он – экс-любимый Саша! Ха-ха-ха! Представляешь, как бы удивилась эта юная в блудливых лисах, если бы я рассказала ей, что ее Сашок… который не соизволил даже узнать меня в ресторане… ломится ко мне в первом часу ночи… Ха-ха-ха! ( Выслушивает .)

Непрерывные звонки.

…Да нет, он два года не появлялся… И вдруг совсем недавно стал меня навещать! (Выслушивает) Да нет, плевать ему на меня… Я у него всегда была – запасной вариант. Твердый запасной вариант.

Звонки.

Ты видела собак, которых привязывают у булочных… а они покорно ждут своих хозяев. Дождь, жара – они ждут… Жаль, что он не знает, что собака стала феминисткой.

Звонки.

Ха-ха-ха! ( Выслушивает .) Просто он узнал, что корабль тонет… И теперь приезжает эвакуировать имущество. У него в мемориальной комнате столько имущества! Огромная бутыль итальянского вермута. Книга Габриеля Маркеса, которую он подарил мне на день рождения и требует назад. Думает, я помню, где она… Ха-ха-ха! Картина, про которую он врал, что это Рерих. А главное, куча тряпья: брюки, кеды, джинсы… Но он прослышал, что корабль тонет. А он жаден, как все мужчины… «Если хочешь, чтобы мужчина тебя бросил, – попроси у него взаймы». Ха-ха-ха! Это из какой-то пьесы, которую я играла.

Звонки.

( По-прежнему не обращая на звонки никакого внимания и не двигаясь с кресла .) Но самое гнусное – этот мерзавец взял привычку являться ко мне в дом после спектакля… Сыграет – и по пути из театра чуть ли не в час ночи, без звонка заваливается – захватить кое-что из имущества. У него в мыслях нет, что это – неудобно, что у меня, например, может кто-то быть! Этот сукин сын абсолютно уверен, что я по-прежнему собачка – у булочной. Что я безмерно счастлива. (Орет) Когда он в полночь вваливается в дом за своим тряпьем!

Звонки.

Давай! Давай, Саша! Звони! Как же! Разбежалась! Все! Больше не открывается!

Бешеные звонки.

…Я не ору, я говорю. Просто громко говорю, чтобы он все слышал за дверью.

Звонки.

Звони, звонарь… Звони, хреновый актер. ( Выслушивает .) Да нет, когда он меня бросил, он еще не был знаменитым.

( Выслушивает .) Ну и пусть его все снимают. Но от этого лучше актером он все равно не стал. Теперь он – знаменитый хреновый актер… Ха-ха-ха! ( Выслушивает .) Как это «почему его снимают?» А кого же еще снимать! Как только его физиономия появляется на экране, у всех баб в зале проходит озноб по спине: они сразу чуют – хозяин явился! Они сразу вспоминают свою собачью сущность: как они преданно служили и как их все равно! все равно – бросили! И рыдают… Он еще рта на экране не раскрыл, а они уже в горючих слезах! Ха-ха-ха! И по сто раз ходят смотреть эту рожу! Кстати, я была при начале его киношной знаменитости… ( Выслушивает ,) А как же! Я расскажу! Вот это – я сегодня обязательно расскажу! Сейчас мне это все так странно… Как поцелуй для марсианина – негигиенично, и все! Ха-ха-ха! Сейчас я феминистка! Сейчас я хохочу! Вот так, Саша, знаменитый хреновый актер… Кстати, он знает себе цену. Он теперь стал хитрый. Как все хитрые хреновые актеры, входящие в возраст, он перестал пить и начал писать пьески. Такие хорошенькие «пьесочки», такие лампапусеньки, хреноватые пьески-обаяшки… Ну как он сам! Трезвый Саша. Ха-ха-ха! ( Выслушивает .) Что ты! Как я боролась с его пьянством! Откуда я знала, что только пьяный он похож на человека! Ах, как я его любила… Ха-ха-ха! Знаешь, когда он ушел от меня, я ползала по пустой комнате – вынюхивала его запах! Ха-ха-ха… ( Выслушивает ,) Да, теперь он такой трезвый… И окончательно стал похож на собственное чучело. Чучело орла. Ха-ха-ха! Вот так, Саша. Мертвец Саша. Кто бы подумал, что он – гуляка – станет скучным жмотом… Недавно он привез из Италии бутылку вермута… Какой-то бесценный вермут… там ему подарили. Но он не пьет. И ему стало так жалко, что гости вылакают бутылку… И он решил тайно спрятать ее в моей квартире. Тихонечко поставил в шкаф в своем мемориале… Чучело орла… Но я – Шерлок Холмс! Я нашла… И теперь сижу вечерами и попиваю… этот вермут. Ха-ха-ха! ( Выслушивает .) Ну что ты, я потом добавляю кое-что в бутылку… Так что будет незаметно… Ха-ха-ха! И сейчас… Я сижу с Сашиным вермутом… И медленно погружаюсь в Вермутский треугольник. Ха-ха-ха! ( Выслушивает .) Ха-ха-ха!