Леонид Леонов - Избранное

Дракин.Выпил я с устатку, Василь Васильич.

Похлёбкин.Не порть удовольствия, Дракин. Молчи.

Дракин.Максим-то убежал. Резвый, учуял.

Травина.Догоним.

Дракин (присев на корточки, чтоб в непосредственной близости изучить основные колена плясуна) .Талан имеет в ногах, собачья радость!

Умное озорство и ликование, что нераскрытым остался грех его, овладевают Дракиным. Но ему нужно ещё глубже и прочнее укрепиться в доверии этих простодушных и грозных мстителей.

Э, разве так у нас плясали в старину... А ну, сторонись, тараканушко!

И верно, пора передохнуть немому; облизывая пересохшие губы, он конфузливо отступает в сторону... Ухнув, Дракин идёт первым кругом. Его шаг тяжеле, чем у немого, и тесно прижата к горлу круглая злодейская борода, и что-то, может — сребренники предательства, металлически позвякивает в его широких голенищах. «Наши-те хреновья, из земли огонь вырубают!» — слышен похвальный выкрик позади... Дракин усложняет ход. Он стар, но исправно выполняет дело, хотя, наверно, это самая опасная работа в его жизни. При этом левую, выкинутую с платком руку, он, как правило, держит посреди, на уровне плеча, в магическом центре круга... И когда на короткую полминутку он оборачивается спиной к Похлёбкину, дробно работая полупудовым сапогом, тот быстро ставит на пол позади него, алым донышком вверх, бирюкову шапку и с невозмутимым лицом возвращается на место. Новая трель круто поворачивает Дракина... И тогда, подогнув голову, он видит улику под ногами; жарче кутасовского пламени пылает она теперь и гонит от себя своим сокрытым зноем. Следует чей-то возглас: «Берегись, Стёпка, укусит!» Дракин не прерывает пляски: теперь он живёт, пока пляшет. Но вот сбились ноги с такта, отяжелели, подогнулись, смертным магнитом присасывает их земля.

Похлёбкин.Доплясывай, доплясывай, Дракин. Подождём...

Обрывается вихрь гармони. В тишине, не сводя глаз с алого лоскутка, Дракин вытирает испарину со лба. Он поднимает голову. Как и остальные, чуть подавшись вперёд, Похлёбкин смотрит в него острым, смеющимся глазком.

Ты у нас прямо артист, Дракин. За душу берёшь. Сильная картина у тебя получается! (Сержанту.) Поясни хозяину своему: сейчас злодея судить будем, что руку на него со спины занёс. (Ближним мужикам.) Оборудуйте, ребятки, что полагается под это дело.

Передвигают стол и переставляют скамью. С клеёнчатой тетрадочкой и вздев очки, Мамаев присаживается на уголке. Прокурором сбоку становится Похлёбкин. Главное судейское место за столом остаётся незанятым, но если продолжить через него линию от Дракина, она закончится в строгих глазах Темникова. Дракин присаживается на краешек чурбака и оказывается таким образом в середине людского полукруга.

Давай, Акимовна. Спрашивай для порядку.

Травина.Поднимись, Дракин. Народ твой перед тобою, (Мамаеву.) Вкратце записывай... Подробности потом проставишь.

Мамаев скрипит пером. Время от времени Похлёбкин наклоняется к столу, записать мысль на клочке бумаги.

Лет сколько, Дракин?

Дракин (озираясь) .Пятьдесят шесть пошло. С рожества богородицы. Эдак, эдак... а что?

Он ещё не свыкся с мыслью, что это уже конец. Потом он видит Бирюка, на голову возвышающегося позади других, и отводит померкшие глаза.

Травина.Женат?

Дракин.Я являюсь вроде бывший женатый. С женой не живу. Ослаб, по старости годов.

Смех. Мамаев укоризненно качает головой.

Сержант.Он что, чудак у вас или притворяется?!

Дракин.А чево преставление-то делать из меня. Дракина тут все знают.

Травина (терпеливо) .Нам для похоронного акта нужно, Дракин. И ты не мне, ты ему отвечай... (и показала на Темникова). Он твой главный судья... Чем занимался до семнадцатого года?

Дракин (переступив с ноги на ногу). В лихачах ездили. Имели обоз, двадцать семь лошадей. (Почесав бороду и кашлянув в рукав.) Бывший город Санк-Петербург.

Травина (для присутствующих). Почему бывший?.. Весь простреленный, он ещё стоит и дерётся, Дракин. А вот ты, например... много ты против отечества потрудился? А в прежние годы воевал за него?

Дракин.Как Бирюка забрали, я единственный сын у отца остался. (Быстро, опережая следующий вопрос.) Имею срочное заявление к суду.

Заминка и настороженное внимание И даже Лена вопросительно подняла голову.

Золото закопано у меня. Браслеты, также цепи разные, часы на ценных камнях. Могу указать место. По соглашению.

Пока Похлёбкин кратко совещается с Травиной, нарастает гул гневных голосов: «Насосал злата-те!», «Экой Минин наизнанку выискался...» Один даже выскочил на середину, яростно потрясая гранатой: «Ты почём, почём на рынке за морковку-то взимал? Женщинка одна в голос над мешком твоим ревёт... при ей двое писклят за юбку держатся, а ты скребёшь её железною рукой!»

Мамаев (горячо). Не надо нам. Через сто годов найдут твой клад и скажут... подлец, скажут, в какую пору у отечества похитил. Не надо нам злата твоего!

Травина.Тише, товарищи!

Следует ещё запоздалый возглас из толпы: «Купить нас хочет, банкир какой!»

Товарищи, больные у нас тут.

Шум стихает.

Бирюк.Вынай, Степан, что на душе-то у тебя смердит. Вынай, облегчи себя.

Травина.Слышал? Скажи людям, какие причины толкнули тебя на это чёрное дело?

Дракин (сперва обдумав ответ). Я давно обрёк себя... на это. Двор вы мне разорили... молчал я. Коней моих увели. На Гнедом-то, бывало, без дубчика на башню вкатишь! Ему бы в тот раз, как зазяб, сороковку споить да поездить погуще, он бы ещё и теперь... (С вызовом.) Где Гнедой?! (Подавив вспышку.) И Гнедого смолчал. А нынче сына вы у меня отобрали.

Травина.Не хитри. Сбежал твой сын.

Дракин (скорбно) .Дурак... вернётся. Не наш, не наш он, не дракинский.

Мамаев.Твой-то отец богаче был, а эка, убивца вырастил. А у нас Илья — агроном, человек станет. Он в тайну рощенья всякого проник...

Дракин (грубо и властно перебив его). Он бы у меня король был. Король, понятно? И ты бы в яшках при столе его стоял, пока тебе не свиснут.

Похлёбкин.Врёшь! (Смаху кулаком по столу.) Он бы на конюшне спал у тебя, твой король. Бирюк-то дитём от отца сбежал...

Голоса: «Заткни ему глотку-то!», «Особой ценности не представляет», «Дай ему девять грамм шесть десятых!»

Ничего, пускай, пускай всё говорит. Теперь советская власть ничего не боится. Трепись дальше, Дракин.