Эмиль Брагинский - Авантюристка

Певцов (прервав Елену, продолжил) . И еще Артур, Анна, Антон, Ананас…

Елена.Итак, расстаемся по-доброму, без взаимных обид, хорошо?

Певцов.Вы позабыли ваши… веские доказательства!

Елена.Мы их поделим – Рубенса вам!

Певцов.Благодарю!

Елена.А фотографию мне. (Прячет ее в сумку.) Память о беспутной молодости. Тут до станции далеко?

Певцов. Километра четыре. Я вас подброшу на машине?

Елена. Никогда! Погода дивная, настроение тоже: что жить, что не жить – все одно! (Уходит.)

Картина четвёртая

Сквер возле аэродрома. Елена сидит на скамейке, задумалась о чем-то. Подходит Певцов.

Певцов.У кассы очередь дикая! Разрешите я сяду?

Елена (улыбнулась) . Разрешаю.

Певцов (садится) . Повезло. Повстречал знакомого дирижера, и его администратор мгновенно раздобыл билет. (Протягивает.) До вылета час десять.

Елена.Спасибо! (Берет билет и лезет в сумку за деньгами.)

Певцов.Да ладно уж!

Елена.Нет, не ладно! (Возвращает деньги.)

Певцов (небрежно сунул их в карман) . Этого дирижера я встречаю исключительно на аэродромах или в самолетах и ни разу не встретил в нормальном месте. С женой он познакомился тоже в самолете, когда летел в Хабаровск. С тех пор боится летать в Хабаровск. Почему у вас отсутствующий взгляд?

Елена.Не мыкайтесь здесь, пожалуйста, возвращайтесь домой, или вам дома делать нечего?

Певцов.Мне надо всего-то поработать над книгой, над докладом для конгресса в Новосибирске, прочесть две диссертации, в письменной форме разгромить сотрудников, которые отделываются общими, ничего не значащими обзорами, и так далее, но (развел руками) дома моя бывшая жена устраивает великосветский прием!

Елена.Оставались бы на даче, я бы прекрасно добралась на электричке.

Певцов.Вон тот дирижер! (Помахал ему рукой и неожиданно сказал совершенно серьезно.) Не дергайтесь, Елена Кирилловна, все у вас уладится!

Елена поглядела в глаза Певцову, увидела, какой у него спокойный и уверенный взгляд.

Елена.Что вы имеете в виду?

Певцов.Что-то у вас в Южанске стряслось, иначе бы вы не примчались в Москву со всей этой шумихой! (Встрепенулся.) Вон мой дирижер опять мельтешит…

Елена.Если вы еще раз упомянете про дирижера – я закричу!

Певцов.Да, нервишки у вас шалят!

Елена.Вы знаете, кто я?

Певцов.Весьма приблизительно.

Елена.Я спекулянтка и взяточница. Меня поймали с поличным!

Певцов (с улыбкой) . Среди моих знакомых взяточников пока еще не было.

Елена.Возможно, вы недостаточно хорошо изучили знакомых! Я подпадаю под действие недавнего закона, не знаю точно, как он называется, по борьбе с мелким взяточничеством.

Певцов.Его бы лет на двадцать раньше – превосходный Закон!

Елена.Неправильный, потому что не различает, где взятка, а где подарок!

Певцов.Подношение!

Елена.Нет!

Певцов. Поборы!

Елена.Поборы, да?.. Больные, они как дети, точно чувствуют, кто и как к ним относится. Меня больные любят и если хотят что-то подарить, то от чистого сердца!

Певцов.А вы отказывайтесь!

Елена.Пробовала – возникают обиды, даже скандалы. Я эти треклятые духи везде находила, даже в собственной сумке. Однажды они там пролились – паспорт залили. Духи какие-то особенные, паспорт до сих пор пахнет!

Певцов.Теперь куда не придёшь – нужно давать. У меня приятель заведующий отделением, где занимаются склерозом. Отделение прозвали так: «С чем пришел – не помню, с чем ушел – не знаю».

Елена.Это шутка, да?

Певцов.Приятель рассказывал, как-то подходит больной. «Вы профессор? Вроде я должен вам вручить, но сколько, из головы вылетело, вы сами не подскажете?»

Елена. Я деньгами никогда не брала!

Певцов.Ну, не купюрами, вещами. Курами вы, случаем, не получали? Или финским плавленым сыром?

Елена (с вызовом) . А вы чем, Олег Никитич, берете?

Певцов (удивился неожиданной атаке) . Я?

Елен а.Вы! Вы – знаменитый ученый, краса и гордость точной науки! Вы!

Певцов.У вас безудержная фантазия!

Елена.Аспиранты имеются, которые на юге обитают? Они вам фрукты возят, вино самодельное, пряности?

Певцов (растерянно) . Мне?

Елена.Пожалуйста, не делайте невинное лицо! Возят! И вы принимаете это как должное! (Предупреждает попытку Певцова заговорить.) Молчите! Ученики или подчиненные сувенирами вас балуют? Молчите! На всякие банкеты лица зависимые вас приглашают?

Певцов (наконец-то прорвался) . Да я ненавижу банкеты!

Елена.Значит, приглашают!

Певцов (добродушно) . Алена Кирилловна, вы прелюбопытны.

Елена.Когда вы хотите сделать мне приятное, то называете Аленой, так?

Певцов (вздохнул) . На днях из Астрахани один диссертант действительно приволок арбуз, здоровенный, килограммов на десять. И я сказал: «Спасибо, только зачем вы тащили такую тяжесть?» И совсем про арбуз забыл, между прочим. Куда его Марина подевала?

Елена (тихо и слегка печально) . Извините, Олег Никитич, что примазываюсь, но все мы – и вы, и я… и не сосчитаешь… от и, как говорится, до… все повязаны, все научились брать подарки в разных одеждах, в разных упаковках, под разными соусами, все привыкли к этому… Все одного поля ягоды.

Певцов (в тон) . Выходит, с ягодами у нас хорошо…

Елена.Только вы, в отличие от меня, не влипли в прямую уголовщину, хотя все остальное тоже уголовщина, только скрытая…

Певцов.Как же вас угораздило?

Елена.По тупости. (Рассказывает с иронией в собственный адрес.) У меня этих коробок с духами или шоколадными наборами скопилось – девать некуда. Я их в чулан пихала. А однажды приходит Марфа…

Певцов.Кто такая?

Елена.Соседка. И говорит: «Твой Толик в каких джинсах ходит – срам! Отдай мне твои коробки за полцены!» Я сдуру и согласилась. Джинсы купила фирменные, еще всякого… А потом выяснилось, что Марфа состояла в преступной связи с продавцами из универмага, которые толкали все мои конфеты и одеколоны по полной стоимости.

Певцов.История некрасивая!

Елена.Очень даже. В общем, сделали из меня козу отпущения нашей больницы. Устроили общее собрание и вытирали об меня ноги, как о половик. Мне бы сидеть тише воды и ниже газона. Но тут одна медсестра, а она спирт ворует… И когда уколы делает, у пациентов потом часто абсцессы… Ну, нарывает, где укол… она влезла на трибуну: «Лебедева позорит нашу бесплатную медицину». А я не выдержала: «Медицина бесплатная, зато жизнь платная!» А когда елейно запел главный врач, тут уж я совсем из себя вышла: «Думаете, не знаю, сколько вы сами берете за операцию!» А он хирург от господа бога, и вот ему-то больные правильно платят, он чудеса творит!.. Словом, тут начался атомный взрыв. С работы выгна-и, в трудовую книжку такое нарисовали – врачом нигде не возьмут. В республиканской газете статью тиснули: «Вымогатель в белом халате».