Петр Ершов - Суворов и станционный смотритель

Суворов.Да если отец не послушает?

Лука.И! Что ты! Да если бы Суворов приказал ему броситься в огонь, так он бы и не поморщился.

Суворов.Хорошо, хорошо! Но пора ехать.

Лука.Так как же попросить-то его?

Суворов.Всему научу, поезжай только со мной.

Лука.Изволь. Я было хотел отвезти графа, да здешний староста сам берётся прокатить его сиятельство. Лет уж в 70, а туда же, кричит: «Сам свезу отца родного»!

Суворов.Поедем же.

Маша.Господин служивый! Ты не прогневаешься, если я попрошу тебя принять подарочек. (Подаёт Суворову платок). Ты знаком с графом Сувововым, так замолви о нас доброе словечко.

Суворов (берёт платок). Спасибо, красавица! Не горюй! Бог милостив, а царь жалостлив. (Уходит с Лукой).

Маша( одна ). Помоги им, Г-ди!.. Говорят, у служивых добрая душа, у этого и лицо такое доброе. Как мы с Лукой попросим Суворова, да служивый замолвит словечко, так авось граф и сжалится.

Входят смотритель и староста.

Смотритель (про себя). Насилу-то затащил Матвеевича!

Староста (молится образам и, поглаживая бороду, кланяется во все стороны). Мир вам, и я к вам, старик чужой, непрошенный, незваный, не в гости гостить, не лясы точить, а дело говорить. Здорово, Иван Иванович! Здравствуй, Марья Ивановна.

Смотритель.Хоть теперь и осень, а всё милости просим. Видишь, Матвеевич, и мы порой умеем сказать красное словцо. Садись-ка, так гостем будешь.

Староста.Благодарность приносим и к нам точно также просим. (Садится).

Смотритель.Загонщик сказывал при отъезде, что графу скоро быть надобно: он сейчас только уехал с Лукой. Что, Матвеевич, всё ли у тебя готово?

Староста.Живу здорово, да и всё готово, Иван Иванович.

Смотритель.Вот и у меня то же готово, только самому одеться. Жаль, что комната-то не шибко нарядна.

Староста.Э, Иван Иванович! Не красна изба углами, а красна пирогами. Подойди к графу, поближе, поклонись пониже, здорово-де живёшь-можешь да деток водишь. Чай, у графа-то есть детки!

Смотритель.И позабыл спросить у загонщика! Эдакая память! (Бьёт себя по лбу).

Староста.И, Иван Иванович! Спрошал — ладно, не спрошал — ладно, дело-то не повадно, то есть, видишь, домашнее.

Смотритель.И подлинно так. К слову, Матвеевич. Прикажи крестьянам твоим надеть платье получше.

Староста.Уж не бойся, Иван Иванович. На всех новые армяки, так что твои сюртуки, да вот и я приоделся, как Соломон во славе.

Смотритель.Что правда, то правда. Да иной подумает, что ты к венцу собираешься.

Староста.А не мешало бы, Иван Иванович. Хоть борода-то и с проседью, да поступка-то с россыпью: и пропоёшь и пропляшешь. А что, Марья Ивановна, не пойдёшь ли ты, примерно будучи, так сказать, за меня?

Маша (кланяется). Покорно благодарю.

Староста.Да я бы бороду обрил, да и голову смочил.

Маша.Покорно благодарю.

Староста.Скажи-ка: нет-де, Егор Матвеевич, хоть ты бы и набелился, да всё бы мне в женихи не годился.

Смотритель.Эх, благодетель! Что бы тебе давеча завернуть ко мне! Загонщик такой же весельчак, как и ты, благая головушка, уж то-то бы пошли у вас тары да бары! Только держись!

Староста.Ещё не ушло время, Иван Иванович. Авось мы и с графом потолкуем.

Смотритель.Дай-то Бог! А всё-таки не мешает одеться. Беда, если граф Суворов застанет меня в этом балахоне! (Уходит).

Староста.А мы, хоть и без Маши, а пойдём пробовать молодцов наших. (Хочет идти).

Крестьянин (вбежав, запыхавшись). Егор Матвеевич!

Староста.Что ты, Кузьма?

Крестьянин.Митюха Пальцов сейчас прискакал с паскотины и бает, что графские повозки видел.

Староста (крестится). С нами Господь! Беги, Кузьма, скорее в земскую избу да веди сюда крестьян.

Крестьянин.Духом слетаю. (Убегает).

Староста.Скажи, Маша, батюшке. Я вот побегу распорядиться.

Оба уходят.

Довольно хорошо убранная комната, вместо лавок стулья. Смотритель, староста и крестьяне, все в нарядных платьях.

Смотритель.Как снег на голову!.. Живей, ребята! Егор Матвеевич, распоряжайся!

Староста.Сейчас, мигом, Иван Иванович. Слушайте, ребята! Как граф войдёт сюда, вы ему в пояс поклонитесь да и крикнете в голос: «Здравствуй-де, батюшка Александр Васильевич»! Поняли, ребята?

Крестьяне.Поняли, Егор Матвеевич. (Один за другим). Да вот как граф-то сюда пожалует, мы ему в пояс да и крикнем в голос… Ну, ребята! (Все кланяются и кричат). Здравствуй, батюшка Александр Васильевич, здравствуйте, ваше сиятельство!

Староста.Славно, детки! На а как сядет граф на первое место, под святую кровлю и как я поднесу ему хлеб с солью, вы опять в пояс да в голос: «Хлеба-соли извольте откушать, ваше сиятельство»!

Крестьяне (кланяясь). Хлеба-соли извольте откушать, ваше сиятельство.

Староста.Любо, братцы!

Смотритель.Только не сробейте, ребята! А что, Егор Матвеевич, кто у тебя там на карауле, что б не прозевать графа?

Староста.Никитка Торбасов — лихой малый! Ястреба в небе чует, рыбу на дне видит.

Смотритель.Я, кажется, умру от радости, когда увижу графа Суворова. Готов целую неделю не пить ничего, кроме обыкновенной воды, лишь бы только получить от него ласковое слово. Скоро ли он будет?

Староста.Что царь делает, один Бог ведает, Иван Иванович. Потерпим: стерпится-слюбится.

Смотритель (взглянув в окно). Никитка бежит. Смирно, ребята! (Убегает со старостой).

Слышны звоны многих колокольчиков, хлопанье бичей и крик ямщиков. Крестьяне оправляют платья, приглаживают волосы. Входит адъютант Суворова. Крестьяне кланяются и хотят кричать, смотритель машет им рукой.

Адъютант.Что, давно граф проехал?

Смотритель.Никак нет, ваше высокоблагородие. Его сиятельство ещё проезжать не изволил.

Адъютант. Что ты говоришь?

Смотритель.Точную правду, ваше высокоблагородие.

Адъютант.Да проезжал ли кто-нибудь?

Смотритель.Загонщик недавно проехал.

Адъютант.Загонщик? Да граф не посылает загонщиков.

Смотритель.Не могу знать, ваше высокоблагородие, а сегодня точно проехал загонщик его сиятельства.

Адъютант.А каков он из себя?

Смотритель.Низенького роста, волосы с проседью, да такой шутник, ваше высокоблагородие.