Артур Миллер - Я ничего не помню

ЛЕОНОРА. Ты это серьезно?

ЛЕО. Вполне.

ЛЕОНОРА. Я рада, что они тебе нравились. А для меня, если я что-нибудь и вспоминаю, все это похоже на страницы забытой книги. Разве не бывает, что забываешь о том, что прочитал.

ЛЕО. Но ведь это не книга, это твоя жизнь, малыш.

ЛЕОНОРА. Конечно, ты прав… Но какое это имеет значение? Миллионы людей умирают от голода, кто о них помнит. Почему я должна помнить о себе, когда не помню о них?

ЛЕО. Да, но это не одно и то же.

ЛЕОНОРА. Конечно. Это потому, что ты родился в центре Огайо.

ЛЕО. Черт, не вижу никакой связи.

ЛЕОНОРА. Просто в Центре Огайо все как-то всегда обходится к лучшему.

ЛЕО. К твоему сведению, Йонгстаун находится отнюдь не в центре Огайо.

ЛЕОНОРА. Ну, значит мог бы.

ЛЕО. Я забыл, мне надо сегодня еще кое-что доделать.

ЛЕОНОРА. Я не задержусь. Посижу немного вот здесь, посмотрю в окно. Можно?

ЛЕО. Конечно. (С трудом поднимается, собирает тарелки) .

ЛЕОНОРА. Позволь, я помогу…

ЛЕО (приказывает) . Я сам! (Шаркающей походкой идет к раковине, в то время как она сидит, напряженно вглядываясь в пространство) . Чем Лоренс тебя порадовал на этот раз?

ЛЕОНОРА. О! (Она забыла о конверте, лежащем на столе. Достает из него пластинку) .

ЛЕО. Опять пластинка? О боже.

ЛЕОНОРА (неуверенно) . Но он никогда не присылал мне пластинок.

ЛЕО. Ну как же! А чертова индийская музыка три года назад? Это было что-то ужасное.

ЛЕОНОРА. Да, теперь припоминаю. Она была очень приятна под настроение.

ЛЕО. Как хор мартовских котов.

ЛЕОНОРА. О боже, что ты понимаешь в музыке? (Находит записочку, приложенную к пластинке) . Я не взяла с собой очки. (Передает ему) .

ЛЕО (читает) . «Дорогая мама. Посылаю тебе нечто совсем новое. Интересно, что ты об этом скажешь. Можешь представить, мою группу пригласили выступать в Нью-Дели. Любящий тебя Лоренс.»

ЛЕОНОРА. Вот! — Коротко и нежно, ты не находишь? И это после трех лет молчания, ты хочешь сказать?

ЛЕО. Погоди, здесь есть еще Р.С. «Тебя обрадует эта новость — мы с Мойрой решили расстаться.»

ЛЕОНОРА. Мойра? А кто такая Мойра? (Напряженно вглядывается в пространство, пытаясь вспомнить) .

ЛЕО. Похоже, его жена. (Возвращает ей письмо. Ее глаза увлажняются, она смахивает слезу, бросая взгляд на пластинку) . Надеюсь, ты не собираешься слушать эту пластинку.

ЛЕОНОРА (взрывается) . Только не на твоем скверном проигрывателе!.. хотя мой уже лет пять или шесть не работает. Когда жизнь успела стать такой заунывной, ты не знаешь?

Он снова садится за стол, берет карандаш и погружается в какие-то чертежи.

Что ты там делаешь?

ЛЕО. Обещал приятелю проверить его расчеты для нового моста в городе.

ЛЕОНОРА. Странно, я никогда не знала, что у нас старый мост.

ЛЕО. Ну как же, через реку, — ты ведь почти каждый день ездишь по нему.

ЛЕОНОРА. А, ты об этом! Странно, никогда не думала, что это мост.

ЛЕО. А что же ты думала?

ЛЕОНОРА. Не знаю!.. Ездила и ездила. Так ты хочешь его перестроить?

ЛЕО. Я ничего не хочу, просто проверяю расчеты приятеля. (Открывает справочник) . Все куда-то испаряется из головы. Раньше я бы за двадцать минут справился, а теперь сижу, черт, копаюсь.

ЛЕОНОРА. Ну вот, наконец ты меня поймешь…

ЛЕО. Я всегда восхищался Фредериком, у него до последней минуты была ясная голова.

ЛЕОНОРА. Разве?

ЛЕО. О боже, а ты что, можешь доказать обратное?

ЛЕОНОРА. Прости, если я раздражаю тебя!

ЛЕО. При чем здесь — раздражаю, просто об этом не следовало бы забывать, вот и все. У него голова работала как часы до последнее минуты!

ЛЕОНОРА. А вообще, знаешь, стоит мне захотеть, я тоже найду в тебе массу недостатков.

ЛЕО. За чем дело стало?

ЛЕОНОРА. Мне это не интересно. (Пауза) . Да, кстати, я больше никогда не пойду к твоему зубному врачу.

ЛЕО. И я тоже. Прости, что я тебе его порекомендовал.

ЛЕОНОРА. Вечно с тобой так происходит. Ты меня посылаешь к каким-то неучам. Он извел меня своей бормашиной. Зачем ты это делаешь?

ЛЕО. Не знаю, он вроде поначалу показался приличным.

ЛЕОНОРА. То же самое было с твоим водопроводчиком: этот идиот чинил мне крышу и устроил потоп. Мне кажется, все дело не в них, а в тебе — заводишь случайное знакомство с кем попало, рекомендуешь его, а сам — в кусты.

ЛЕО. Не знаю, но вид у него был симпатичный.

ЛЕОНОРА. Он всерьез хотел выдрать мне все зубы.

ЛЕО. Ничего себе. Вот сукин сын.

ЛЕОНОРА. Да, но с твоими он успел расправиться, а? (Тихо делает глоток) .

ЛЕО. Ну… не со всеми.

ЛЕОНОРА. Но с передними успел?

ЛЕО. Ему не понравились мои десны.

ЛЕОНОРА. И поэтому ты позволил ему выдрать все передние зубы?

ЛЕО (раздраженно, защищаясь) . Не знаю, что тебе в нем не понравилось. По-моему, он вполне ничего.

ЛЕОНОРА. Ну, конечно! (Смотрит на свой стакан) . Можно я налью себе еще? (Он кивает, разгадывая кроссворд. Она идет и наливает) . Только слегка покрепче для настроения. (Возвращается на место, садится) . Я видела сегодня такого красивого молодого оленя у водопада. Водопад так шумел, что он ничего не слышал, пока я не подъехала почти вплотную. Он оглянулся и был так изумлен! Мне стало стыдно. Представляешь какие мы для них чудовища! И как пахнем, если они едят только траву и молодые побеги. А в нас и дохлые цыплята, и тухлая говядина, и… (Делает глоток. Он погружен в кроссворд) .

ЛЕО. Кстати, завтра день рождения Фредерика.

ЛЕОНОРА (с легким смятением в глазах) . Завтра? (Бросает на него раздраженный, почти сердитый взгляд) . Почему ты так на меня смотришь? Я просто не думала об этом. (С вызовом) . Я вообще ни о чем не думаю, просто езжу и любуюсь на деревья. По-моему, в этом нет ничего дурного. Я люблю деревья: они такие высокие, сильные. И живут так долго. Я так люблю их! (Она эмоционально возбуждена, переводит дыхание) . Все так ужасно, Лео: по правде сказать, это стала какая- то совсем другая страна.

ЛЕО. Нашла кого убеждать. Я коммунист, и умру коммунистом, что бы они там не болтали.

ЛЕОНОРА. Ты был настоящим коммунистом, это правда, Лео? Ты не можешь этого отрицать. Ты всегда раздавал все, что у тебя было. Это твоя лучшая черта. Послушай… ты не помнишь, мы ведь когда-то были в России?