Александр Галин - Рандеву в Море Дождей

Трауберг (смущен). Это большая сумма. Не знаю пока, чем я могу помочь… у меня таких денег нет. Но не думай, что я отказываюсь.

Богданов. Расслабься, пенсионер.

Трауберг.У тебя же семья.

Богданов. Да какая семья! Сын уже больше меня зарабатывает, у дочки муж – там же в Сургуте, в бизнесе, не бедствуют. Квартиру в прошлом году себе купили недалеко от виллы шефа, в Испании. А жена на меня давно рукой махнула. Ну, по правде говоря, я ей хлопот много доставил… с молодежью… Да ладно, не тебе мне это говорить. А насчет денег ты не переживай и не думай. Я шефу в лицах все поведаю, – может, он и долг простит, в качестве бонуса: у нас же сегодня юбилей. Для него это, в общем-то, не сумма. Он знаешь какие деньжищи на спортсменок тратит! Отдачи от них все равно никакой, а тут – космос, наша национальная гордость. Думаешь, почему он меня, пенсионера, при себе держит? Он фанат, любит летать. Целый парк у него. Кому-то яхты, а этому – самолеты. Несколько пилотов, а я вроде командира его эскадрильи. Тоже тот еще фанфарон! Обязательно всем скажет: у меня личный пилот из отряда космонавтов…

В портфеле Трауберга опять раздается телефонный звонок.

Ну это уже диктатура!

Трауберг (по телефону). Да, Светлана… За что ты просишь прощения?.. Ты на меня не кричала… Зачем разбираться в интонациях, когда говоришь по телефону при нашем уровне связи… Все у меня в порядке.

Появилась Инна.

Я не могу сейчас с тобой говорить. Я перезвоню… Пе-ре-зво-ню!.. Все, все! (Выключил телефон.)

Инна.Мне велено к вам.

Богданов. Инна, ну ты уже, может, слышала… Значит, какие у нас последние новости… Хорошие вести пришли с полей: урожай собран богатырский – не пусто будет в закромах Родины… Прошли успешные переговоры с Бисером. Деньги мы нашли. Долг твой аннулирован. Живи свободно, не бойся никого. Это подарок тебе ко Дню космонавтики. Поняла?

Инна (зло). Подарок? От кого?

Богданов (на сильном подъеме). Это от Юрия Алексеевича Гагарина. (Пауза.) Не бойся, никто тебя не обманывает, никому ты ничего не должна. Вот твой классный руководитель подтвердит.

Трауберг (волнуясь). Мы с Богдановым, точнее, Богданов говорил с этими людьми… Хотя называть их людьми не вполне корректно, все-таки люди – это что-то другое…

Богданов. Александр Борисович, ты сейчас изъясняйся просто. Может она ехать в Новосибирск? Скажи ей в двух словах.

Трауберг.Может. Должна!

Богданов. Все. Возвращайся в Новосибирск. С Бисером тебе не о чем больше разговаривать, все решено.

Молчание.

Трауберг.Инна, я помогу тебе в университете восстановиться. Я свяжусь с кафедрой.

Инна (растеряна). Не беспокойтесь…

Трауберг.Что я еще хотел сказать?.. Да! Давайте мы сейчас поедем ко мне – это было бы нашим самым правильным решением. Василий, поехали ко мне пить чай…

Богданов. Саш, да я как-то чай не очень… И потом, этим пацанам верить до конца нельзя. Правильно будет, если Инна сейчас быстренько отсюда в аэропорт, – я с нашей службой безопасности на всякий случай договорился. (Инне.) У проходной машина стоит, водитель тебя отвезет. Там же два охранника. Ей пока лучше подальше от Москвы держаться – вот это, Александр Борисович, ты должен ей внушить.

Молчание.

Ладно, вы поговорите, а я пойду посмотрю, что там мои инопланетянки делают в кратере.

Инна.Богданов!

Богданов. Слушаю… товарищ командир.

Инна.Спасибо… Я отдам. Выплачивать буду… (Заплакала.) …с процентами, какими скажете. Ваш телефон вы мне дали. Вам нужен мой адрес в Новосибирске…

Богданов. Ты поняла? Машина ждет, водителя зовут Валера. (Пауза.) Все, я пошел.

Уходит.

Трауберг.Инна, это я во всем виноват.

Инна.Нет, нет…

Трауберг.Прости меня.

Инна.Вы меня простите. Я хотела вас увидеть – и все. Я вас ненавидела… Из-за писем…

Трауберг.Я рад, что мы снова встретились. Давай больше не терять друг друга из виду. Ты пиши, я отвечу

Инна.Вы приедете в Новосибирск? Я буду ждать вас.

Трауберг.Я приеду. (Обнял ее. Тихо.) Ты лучшее, что у меня было.

Инна.Это правда? А что было?

Трауберг.Прости меня, старого болтуна…

Инна.Не надо так говорить.

Трауберг.Улетай быстрее.

Инна.Хорошо.

Уходит. Трауберг один. Потом появляется Богданов.

Богданов.Все было бы у нас, брат, по-другому, если бы мы слетали тогда туда. Разве я просил бы денег у шефа? Разве эти прыщи могли бы руку на тебя поднять? Если бы мы полетели, наши памятники стояли бы по весям и городам…

Молчание.

Увидел я твою студентку вчера, в полете. Шеф и партнер его летали на один день из Москвы в Питер с какими-то не то швейцарцами, не то бельгийцами: подписали они с ними контракт, а дальше, как полагается, – культурная программа… Эрмитаж, мосты-каналы… И заказали с собой московских девушек, ну… чтобы скучно не было. Хотя шефу-то самому, надо сказать, все равно, он вообще не по этой части: в смысле, у него на первом месте семья-дети… Только набрали высоту, одна заглядывает в кабину. Можно, говорит, я тут посижу: вроде интересно ей труд пилота посмотреть. Я сразу понял: девчонка в первый раз… Потом попросила порулить. Ну дал я ей штурвал подержать… Ночь не ночь, в небе светло, но Луна – прямо напротив лобового… И вот смотрю я и думаю: каким-то счетоводам такие девчонки достаются, а наш брат что?! Богданов, ты же военный летчик, был в отряде космонавтов, должен был стать человеком всех времен и народов!.. Дальше, сам понимаешь… управление на автопилот, штурмана за дверь – стоять на стреме. А она говорит: не трогай меня, дядя. Я – и так, и этак… И тут она прямо мне в рожу: ты за меня платил?! Лады, сказал, в следующий раз я за тебя заплачу, а пока сиди здесь, – может, про тебя и не вспомнят. Начальника службы безопасности кликнул – он у нас такие протокольные вопросы решает – мол, ты эту девицу для меня оставь. Он мой дружок. Ну, конечно, га-га-га… Короче, так она в кабине со мной туда и обратно, в Москву, и летела. Про себя ни слова: почему в Москву надумала… ну почему в эскорт решила податься. А я и не спрашиваю, я петушком свою легенду кукарекаю – у меня это с девушками беспроигрышный вариант: отряд космонавтов, лунный проект… Она вдруг про тебя спрашивает. Только я сказал, что знаю тебя, – она на меня так посмотрела: прямо я увидел, как у нее зрачки в сторону поползли!.. Так что вот так… (Молчание.) Ладно, Борисыч, мы доброе дело сделали, ученицу за парту посадили, – ну теперь давай, со спокойной совестью, чтобы не прокиснуть, пойдем к девчонкам, поразвратничаем на склоне лет…