Виктор Славкин - Взрослая дочь молодого человека: Пьесы

И время от времени, когда наши геликоптеры и аэропланы отгоняют огонь со склонов горы в долину, мы выскакиваем и перебегаем в следующую нору, где только что сидел скрюченный человек, после которого здесь, в этой норе, ничего не осталось, даже окурка, потому что курить в таком аду не хочется. И нелепо и жутко видеть в этой нехристианской стране наших сестер милосердия, их ярко — красные кресты на туго накрахмаленных чепцах, каким-то непостижимым образом сохраняющих свою девственную довоенную белоснежность. И еще я не могу привыкнуть к здешним деревьям, которые от этой войны, от отравляющих газов, от взрывов сошли с ума. Потеряв все свои природные инстинкты, они расцветают и опадают по нескольку раз на дню. И поэтому мне кажется, что здесь, на этом склоне, я уже много — много лет и состарился и никак не умру, хотя это так просто сделать… Однако не горюйте обо мне. Здесь, на этой войне, человек исчезает сразу, словно спичка, зажигающая газовую конфорку. И когда придет моя очередь и я вспыхну — может быть, у вас, там, на кухне, сам по себе зажжется газ на плите. Поставьте тогда на этот огонь чайник и попейте чайку. И пусть все будет, как тогда, в этот святой вечер, — Надя пусть сидит в бабушкином платье, а Николай Львович наденет свою шикарную шляпу, европейский фасон. Не забудьте также свечи, кажется, они были у нас тогда — да, обязательно пусть будут свечи! Потому, когда вы получите это письмо, которое я сейчас заканчиваю, скрючившись в своей бетонной норе, — сожгите его! Сожгите, сожгите!» (Поджигает письмо в пламени свечи и бросает его в блюдо, стоящее на столе.)

Письмо горит, догорает и гаснет.

Кока (разбойничий свист). Я скверно играл в серсо. Никогда не успевал подставить свою шпажку вовремя. А появился тут один студент… уж запамятовал, как его звать было… Так студента того превозмочь в серсо никто не мог. Он как-то ловко кольцо бросал — закручивал, что ли? — и поймать его никакой возможности не было.

Ларс (колонистам). Не обращайте совсем на меня внимания, я подам знак, когда можно.

Кока. Я сожалею, что сделал это… А сам ловил превосходно! Куда ему ни кинь, подбежит и схватит.

Владимир Иванович. Серсо — это что-то французское? (Встает из-за стола.)

Валюша. Что-то с кольцом…

Кока. Одной Лизе он бросал кольцо так, что оно само нанизывалось на шпажку. Такой черт!.. А нас заставлял бегать по всей площадке, и все равно мы промахивались. (Свист.)

Тем временем Ларс переставляет канделябры, меняет в одном из них свечи. Летят белые конверты, летит скатерть… Вообще Ларс производит множество манипуляций, занимаясь какими-то странными приготовлениями, цель которых неясна. Да, собственно, никто и не пытается это понять.

Но меня голыми руками не возьмешь! Однажды тут, в саду, под вечер он предложил сыграть в серсо… он всегда предлагал серсо, все наши игры ему были неинтересны…

Петушок. Владимир Иванович, взглянь на небо — птички летят.

Ларс. Можно мне поставить канделябр сюда и отмерить от него примерно четыре с половиной лилипутских шага?

Надя. «Кольцо, кольцо, ко мне!..»

Паша. Нет, это другая игра.

Петушок. Кто со мной за серсо?.. (Уходит.)

Кока. Взялись тогда искать серсо, а его нет ни там ни здесь. Стали играть в горелки. Тут уж мне равных не было! Студент тот заскучал, заскучал и исчез. Исчезнешь тут, когда наши руки с Лизанькой в этот вечер так разомкнуть никто и не смог. А серсо я — фьють! Спрятал на чердак. Поняли? Фокус — покус!..

Ларс. Я должен переодеться. Я буду в новом. Мне надо снять. (Валюте.) А ты что? (Уходит.)

Валюша. Мы вас догоним…

Кока. Конечно, конечно. Вам понравится!.. Мы сыграем! Вам всем понравится! Сколько лет прошло… Причем под носом у того студента. Пошел я Лизанькину мантилью в дом относить, а шпажки и кольцо под мантилью — фьють! — чуть ли не на глазах у нашего героя. Он с Лизанькой говорит, она раскраснелась…

Надя. Какой у нас содержательный вечер получается!..

Кока. …Поэтому и попросила меня мантилью в дом отнести, а я под мантилью серсо — фьють! — и на чердак, спрятал под стропилом. А потом вернулся как ни в чем не бывало. Где серсо? Где серсо? Ах, нет серсо! Только что здесь было… Было и сплыло! Нет серсо и нет — играем в горелки!

Надя. Ой, я в этом платье не добегу! (Убегает.)

Яркий свет. Появляется Ларс. На нем широченные пышные штаны не штаны… Нечто огромное, воздушное, состоящее из нежно — розовых лоскутов, похожих на перья. Короче, выглядит Ларс как клоун. Но не из цирка, а скорее, из дорогого варьете.

Народ опешил. Те, которые уже пошли по лестнице наверх, застыли на ступеньках. Лишь Кока продолжает невозмутимо сидеть за столом.

В одной руке — красный бокал, в другой — ваза с фруктами.

Ларс. Я вам обещал продемонстрировать номер моего деда впоследствии. Думаю, время сейчас хорошо. Николай Львович, эта труба (вспрыгивает на стол и достает из-под мышки трубу) и то, что я умею с ней делать, — это и есть наследство моего предка. Начинается начало! «Выступаль клёун весёлий шютка до смеха. Хи-хи-хи, бо-бо-бо, ке-ке-ке!» (Жеманясь и уморительно гримасничая, изображая удивление, ужас, переходя сразу же к бурному веселью, но сохраняя при этом изящество подачи своего номера, разыгрывает коротенькую сценку: как бы беседует с невидимым партнером, вернее, партнершей, находящейся у него за спиной.)

— Детка, как твое самочувствие?

— Отстань.

— Фу, какая ты грубая!

— Отцепись.

— Что ты говоришь!.. Ты артистка, сейчас твой шанс.

— Я не в форме.

— Не капризничай, детка. Смотри, все ждут. Ты же умница.

— Иди в задницу.

— Ай-ай-ай, что ты говоришь!..

— То, что слышал. У тебя уши есть?

— Ты у меня есть, моя очаровательная!

— Хо-хо-хо.

— Ну, ты готова?

— Я сегодня не в голосе.

— У тебя всегда чудный голосок. Будь послушной.

— Ну, чего тебе?

— То, что всегда.

— Ну.

— Перехожу на английский. «Флай, винд флай!..» (Изящно двигаясь по столу, ищет выгодную точку для своего коронного трюка. Найдя ее, подносит к губам трубу.)

Резкий звук трубы — свеча, горящая на столе метрах в трех за спиной Ларса, гаснет. Полная темнота.

Владимир Иванович. Что это? Что такое?..

Надя. Я боюсь!

Кока. Почему погасла свеча?

Ларс. Это искусство!

Петушок. Ничего себе искусство, голову в темноте можно сломать…

Ларс. Я обещал, я продемонстрировал. Валюша. Ни черта же не видно!

Владимир Иванович. Из чего у тебя штаны? Из перьев?