Теннесси Уильямс - Тень Чехова

Уайер. Нет, но я считаю, что вы обязаны заплатить то, что мне должны.

Хардвик-Мур. В настоящий момент это невозможно.

Уайер. Тогда о чем речь?

Хардвик-Мур. Я объясню вам, в чем дело. Каждые три месяца мне высылает деньги владелец каучуковой плантации, но я пока еще их не получила. Я ждала их несколько недель, но утром я получила письмо, кажется, произошло небольшое недоразумение с прошлогодними налогами…

Уайер. Да прекратите вы, я уже наслушалась об этой чертовой плантации! Надо же, бразильская каучуковая плантация! Вы что, думаете, что семнадцать лет занимаясь квартирным бизнесом во Французском квартале, я не распознала птиц вашего полета?

Хардвик-Мур (надменно) . Что вы хотите этим сказать?

Уайер. Ведь мужчины, которых вы сюда таскаете по ночам, приходят не для того, чтобы беседовать о каучуковой плантации в Бразилии?

Хардвик-Мур. Вы, должно быть, сошли с ума, если говорите подобное!

Уайер. Я слышу, что слышу, и знаю, что здесь творится!

Хардвик-Мур. Вы шпионите, я знаю, вы подслушиваете под дверями!

Уайер. Я не шпионю и никогда не подслушиваю под дверями! Первая заповедь хозяйки, держащей комнаты во Французском квартале, ничего не видеть и не слышать , а только получать свои деньги! Пока все шито-крыто, я слепа, глуха, и нема! Но стоит только чему-нибудь начаться, я слышу, вижу и обретаю речь. Надо, звоню начальнику полиции — он мой свояк! Прошлой ночью я слышала, как вы бранились из-за денег.

Хардвик-Мур. Что вы слышали? Какие деньги?

Уайер. Он так орал, что пришлось закрыть окно, чтобы не слышать, как он дерет глотку. И ни слова о бразильской плантации! Но зато из этой небольшой полуночной беседы я узнала другие подробности. И немало. Снимать лак с ногтей лосьоном для уничтожения насекомых! Я — что, по-вашему, ребенок? Это такое же вранье, как и чудесная каучуковая плантация!

Распахивается дверь, входит Писатель в до предела изношенном купальном халате пурпурного цвета.

Писатель. Прекратите!

Уайер. О, да это же вы собственной персоной!

Писатель. Прекратите терзать эту женщину!

Уайер. Явление второго Шекспира!

Писатель. Сквозь сон я услышал ваши ведьминские вопли!

Уайер. Сквозь сон? Ха-ха! Это вы про свой пьяный столбняк ?

Писатель. Я отдыхаю, потому что я болен! Я имею право…

Уайер (перебивая) . Хороша болезнь — вы просто алкоголик! не втирайте мне очки! Очень хорошо, что вы явились. Для вашего блага я повторю то, что уже сказала ей. Вы все меня достали! Что для вас первое дело? Я по горло сыта Французским кварталом — всеми этими шлюхами, метисами, алкоголиками, извращенцами, которые водят за нос и только и думают, как улизнуть, не заплатив!

Хардвик-Мур (затыкая уши) . О, пожалуйста, пожалуйста, прекратите этот крик! В нем нет необходимости!

Уайер (поворачиваясь к ней) . И вы тат еще со своей бразильской каучуковой плантацией. Развесили герб, который притащили из лавки подержанных вещей — и, вы со своим купленным гербом, смеете мне что-то говорить! Тоже мне из рода Габсбургов! Вот именно! Титулованная леди! Леди «Смерть тараканам»! — вот вы кто, это и есть ваш титул!

Хардвик-Мур, громко вскрикнув, утыкается лицом в продавленную кровать.

Писатель (с жестом сострадания) . Вы прекратите травлю этой несчастной славной женщины? Или милосердие покинуло нашу землю? Куда девались сочувствие и понимание? Где они? Где Бог? Где Христос? (Его бьет дрожь, он прислоняется к гардеробу) . Ну и что из того, что нет бразильской каучуковой плантации?

Хардвик-Мур (садится, гордо выпрямившись) . Есть! Она есть, клянусь вам!

Ее горло сжимают конвульсии, голова откинута назад.

Писатель. Что из того, что нет у нее каучукового короля? Хотя ему следовало быть у этой женщины! Ее нужно попирать только за то, что она пытается уйти из этой кошмарной жизни, уходя в безобидные, конечно же Богом подаренные фантазии?

Хардвик-Мур (снова уткнувшись в постель) . Нет, нет, нет, нет, это не фантазия!

Уайер. Я попросила бы обойтись без высокопарных речей! Вы с вашим шедевром в 780 страниц — как раз пара леди «Смерть тараканам» с ее дурацкими выдумками!

Писатель (устало) . Ну и что из того, что я такой? Положим, не существует шедевр в 780 страниц. (Закрывает глаза, касаясь рукой лба) . Что из того, миссис Уайер? Но есть малость — самая малость — наброски, никому не нужные — на дне моего чемодана… Допустим, я хотел стать великим писателем, но у меня недостало сил и энергии. Пусть ни одна из моих книг недописана, и стихи мои зачахли, не дождавшись, чтобы я их закончил! Пусть замыслы моих великолепных драм не воплотились — свет в зрительном зале погас прежде, чем опустился занавес! Пусть все это правда! Да, едва держась на ногах, я перекочевываю из бара в бар, напиваясь до бесчувствия, пока не растянусь на завшивленном матрасе вашего борделя, и меня начнут терзать ночные кошмары, но сколько мне отпущено в этой жизни, я буду защищать, пусть безнадежно, мечту. Да, я приукрашиваю, оправдываю, возвеличиваю все эти вымыслы и фантазии! И шедевр в 780 страниц, который угрожает Бродвею, и прекрасные стихи, которые жаждут опубликовать издатели, дожидаясь моей подписи! Да, я живу в мире жалких фантазий! Но какое удовлетворение получаете вы, любезнейшая, разбивая их вдребезги, не оставляя камня на камне, называя их ложью? Я вам сейчас все скажу, а вы послушайте! Это не ложь, а если и ложь, то она рождается невольно у людей, задавленных нуждой, ее железным кулаком, миссис Уайер. Да, я лжец, это так! Но вы живете в мире лжи, вся ваша жизнь — омерзительная подделка, вы рождаете ложь постоянно! Ложь! Ложь!.. Я устал, я все вам высказал, у меня нет денег, чтобы их вам отдать, чтобы вы убрались отсюда и оставили эту женщину в покое! Оставьте ее! Уходите, выматывайтесь отсюда. Убирайтесь!

Он решительно выставляет ее за дверь.

Уайер (кричит из-за двери) . Завтра утром! Вы выложите мне деньги или уберетесь отсюда! Оба! Вместе! Шедевр в 780 страниц и бразильская каучуковая плантация! Все это один треп!

Писатель-изгой и отверженная женщина медленно поворачиваются лицом друг к другу. Дневной свет теперь почти не проникает через световой люк. Писатель медленно, в изнеможении, опускает руки; вся его поза говорит о безнадежности.

Хардвик-Мур (стараясь не встречаться с ним глазами) . Тараканы! Кругом! На стенах, на потолке, на полу! Весь дом ими кишит!