Алексей Винокуров - Наследники

Генерал. Ничего не понимаю… Он что, так и лежал?

Камердинер. Так и лежал.

Катерина. О, Господи!

Генерал. Непостоянный какой нам покойник попался… То он есть, то его нет. То опять есть.

Аркадий. Надо его в сейф положить. Для сохранности.

Делягин. Перестаньте… со своими шуточками.

Маша, наклоняясь над телом, осматривает его.

Кокошкина. Вы что делаете?

Маша. Смотрю…

Кокошкина. Что там смотреть?

Маша. Странно, что вернули. Типа, не понравилось им…

Делягин. Что не понравилось?

Маша. Качество. Другого упокойника пошли искать, посимпатичнее.

Делягин. Секунду. А этого, по-вашему, зачем выносили?

Маша. Для процедур.

Делягин( теряя терпение ). Каких процедур?

Маша. Магических. Зомби хотели сделать.

Аркадий. Так, может, он уже зомби?

Все, кроме генерала, отступают на шаг.

Генерал. Ерунда какая-то…

Оглядывается на остальных, тоже отступает.

Катерина. И как это понять – зомби он или нет?

Все смотрят на покойника.

Аркадий( неуверенно ). Лежит вроде как-то криво.

Катерина. Это ничего не значит. Может, он себе руку отлежал. Вот и повернулся, чтобы удобнее.

Все еще отступают.

Маша. Есть один способ. Надо ему сердце проткнуть. Осиновым колом.

Кокошкина. Вы с ума сошли! Я не позволю…

Катерина. А если он второй раз сбежит? Останетесь без денежек.

Пауза.

Аркадий. Где взять осину – вот вопрос.

Делягин( хмыкнув ). В лесу растет.

Генерал( поднимая руки ). Стоп! Спокойно! Так дело не пойдет…

Маша. Почему?

Генерал. Потому что это дикость, варварство! И сумасшедший дом…

Делягин. Интересно… Вот какой борец за справедливость. А кто свистнул два ящика противотанковых ракет и продал их овощебазе под видом калийных удобрений? Может быть, она? Или я?

Генерал( досадливо ). Да что вы все – ракеты, ракеты! Вы еще Вторую мировую вспомните… И вообще, речь не о том!

Аркадий. А о чем?

Генерал. О том, что мы совершенно потеряли человеческий облик.

Катерина. А что, кто-то имел?

Генерал. Не знаю… Не знаю! Может быть, и не имели никогда. Но все равно – потеряли! Сидим здесь, как дикие звери, и ждем наследства.

Кокошкина. Дикие звери не ждут наследства.

Генерал. Значит, хуже диких зверей… Скажите честно сами себе: кто в последние десять лет хотя бы вспоминал о Пете?

Аркадий. Я вспоминал.

Все смотрят на него.

Аркадий. Честное слово. Я ему письма писал, денег в долг просил.

Генерал. Так это вы о деньгах вспоминали, а не о нем. А я говорю про самого человека. Не знаю, как другие, но лично я за последние десять лет даже не позвонил ни разу… Ну, конечно, вы скажете, что это я из деликатности, беспокоить не хотел.

Делягин. Нет, мы так не скажем…

Генерал. А я – просто из эгоизма. Просто не думал, забыл. А, может быть, ему как раз в этот момент требовалась моя помощь, участие, дружеское плечо…

Маша. Да вы что, дяденька генерал? Он же миллиардер был. Какая ему еще помощь? Он сам всем помочь может. Потом догонит, и еще поможет.

Генерал( не обращая внимания ). А мы не думали о нем… Не вспоминали. А он… Он – думал. И на смертном одре своем помнил о каждом из нас. И каждого из нас призвал и…

Делягин. И написал завещание.

Генерал. Завещание? Ну да, завещание… Кто о чем, а вшивый – о бане. Да что с вами говорить… ( Машет рукой, отходит. )

Секундная пауза. Вдруг в углу раздается тонкий скулеж. Все смотрят туда. Там Кокошкина утирает слезы.

Маша. Чего вы, тетенька, снова воете так отвратно?

Кокошкина. Я не вою… Я плачу.

Аркадий. А плачете о чем?

Кокошкина( всхлипывая ). О своем наследстве.

Делягин. Это почему?

Кокошкина( кивая на генерала ). Он все правильно сказал. Мы забыли про Петю. И как я после этого возьму его деньги?

Катерина. Рано расстраиваетесь. Может, он вам еще ничего и не отписал.

Кокошкина. Это он вам ничего не отписал. А мне отписал, я знаю. Но только я все равно ничего не возьму. Я не могу.

Маша. Не можете, отдайте мне.

Кокошкина. Он любил меня. Всю жизнь любил… Тайно, трепетно. А я не ответила на его любовь. Я вела себя, как последняя проститутка.

Катерина. Ну вот, человек понял свое место на земле.

Кокошкина. Замолчите… Вы – дурная, развращенная женщина! ( Плачет. ) А он был ангел.

Катерина. Если он был такой ангел, что же вы не вышли за него замуж?

Кокошкина. Потому что он меня не позвал…

Плачет.

Маша. Тетенька, не надо так расстраиваться. Вы на себя наговариваете. Не можете вы быть проституткой, вы ведь старенькая совсем, на вас никто и не посмотрит…

Кокошкина тоненько скулит и плачет.

Катерина. Тяжелая какая атмосфера в этом доме. Покойники, проститутки, генералы всякие… Не на то я рассчитывала.

Генерал. А на что, позвольте узнать, вы рассчитывали?

Катерина. Я рассчитывала на светское общество и богатых, любезных мужчин.

Генерал. Чем же мы вам не угодили, дорогая кузина?

Катерина. Вы все – слабосильные нытики. Вместо того, чтобы заставить камердинера читать завещание, вы сидите и ждете у моря погоды.

Делягин. Вы ничего не понимаете в законах. Есть установленный порядок.

Катерина. А вы ничего не понимаете в жизни. Речь идет о деньгах. О больших деньгах.

Аркадий. Слушайте, а вообще-то она права. Мы тут сидим, ничего не знаем… А время – это деньги.

Маша. Короче! Где этот Иваныч?

Генерал. Иваныч тут не при чем. Завещание наверняка у нотариуса.

Аркадий. Так мы и нотариуса распотрошим. Не впервой.

Все начинают оглядываться в поисках камердинера. Но его нет.

Кокошкина. Сбежал! Вместе с нашим завещанием!

Генерал. На выход, быстро!

Все уходят. Комната пустеет. Несколько секунд ничего не происходит, только солнечный свет освещает профиль покойника. Внезапно он открывает глаза и садится в гробу. Открывается сбоку потайная дверь. Неслышно появляется камердинер.

Дядюшка( вздрагивает ). Господи, напугал меня…

Камердинер. Вы бы легли. Неприлично так сидеть, вдруг войдет кто-то…