Валентин Герман - Философская драма. Сборник пьес

Затемнение.

Иисус, Левий Матвей и другие ученики.

ЛЕВИЙ:Учитель!.. Чем больше я слушаю тебя, тем яснее представляется мне, что ты своими проповедями добиваешься от людей, чтобы они стали святыми. Прав ли я?

ИИСУС:В конечном счёте – конечно. Ты уловил суть.

ЛЕВИЙ:Но достижимо ли это? Ведь люди – в своём большинстве – это грешники! И – им так удобно. И становиться святыми они вряд ли захотят. Разве не так?

ИИСУС:Увы, увы!..

ЛЕВИЙ:Но тогда… не подобна ли твоя проповедь гласу вопиющего в пустыне?

ИИСУС:А ты пробовал когда-нибудь говорить с пустыней? Вот так – в полный голос – говорить с ней?..

ЛЕВИЙ:Нет.

ИИСУС:Представь себе: она иногда отвечает…

ЛЕВИЙ:Отвечает? Но это же только эхо, только возвращение твоего же собственного голоса…

ИИСУС:Да… Но так отвечают даже бездушные камни. А если пустыня состоит не из них, а из одушевлённых людей, то какой же отзыв когда-нибудь да родится от них?

ЛЕВИЙ:Когда-нибудь? Но хватит ли твоей и нашей жизни для того, чтобы дождаться такого отзвука?

ИИСУС:Моей и твоей жизни для этого точно не хватит. Но жизни других, и детей их, и всех прочих последующих поколений праведников, я думаю, должно, должно хватить.

ЛЕВИЙ:Где же взять нам такие силы, такую выдержку и такое терпение, чтобы – не покладая охрипшей глотки – безрезультатно вопить в пустоту?!

ИИСУС:Но ведь мы же вопим не в одиночестве. И – не без поддержки. С нами – Бог, Отец и Вождь наш! Не забывай об этом.

ЛЕВИЙ:Но ведь многие грешники и в Богато не верят. Для них Он – пустой звук… В чём же наш инструмент, наше оружие для воздействия на них, кроме нашего слова?

ИИСУС:А личный пример?..

Затемнение.

Иуда Искариот и Левий Матвей в горах.

ИУДА:Ты знаешь, Левий, к чему я пришёл в моих мыслях, общаясь и беседуя уже какое-то время со всеми нашими?.. Я пришёл к убеждению, что из всей нашей компании ты – самый умный. Да-да, не сомневайся. Уж если я тебе об этом говорю, то это – так.

ЛЕВИЙ:Вот уж не ждал я от тебя таких комплиментов, Иуда…

ИУДА:Ты что? Сам не знаешь этого? Умный человек всегда знает, что он умён. Так что – не надо прибедняться.

ЛЕВИЙ:Но если ты всех остальных учеников Иисуса считаешь глупее меня, то… что же ты думаешь об Учителе? Не умаляешь ли ты тем самым и его мудрость?

ИУДА:Вот видишь: ты сам только что подтвердил моё мнение о тебе. Никому из них и в голову бы не пришло, что их глупость бросает тень и на их Учителя. Разве не так?..

ЛЕВИЙ:Это потому, что они любят Учителя.

ИУДА:Конечно, любят… Но не лучше ли сначала понимать Учителя, а уже потом – любить?

Они любят его, не понимая, и тем обрекают его прекрасные слова на смерть и забвение.

ЛЕВИЙ:Ну так опять же по-твоему выходит, что Учитель не мудр, распинаясь перед глупцами…

ИУДА:А что ему ещё остаётся? Он же романтик! Он надеется на чудо. Он надеется на чудо: на то, что глупцы в один прекрасный день поумнеют, отодвинут в сторону свой восторг и свою любовь к нему и что-то начнут понимать…

ЛЕВИЙ:Но этого чуда, по-твоему, никогда не случится?

ИУДА:Разумеется, не случится. Если вы действительно не поумнеете. Почему я и взываю, в частности, к тебе!

ЛЕВИЙ:Что же мы должны понять? И – вероятно – что мы должны сделать?

ИУДА:Чтобы проповедь Иисуса обрела реальную действенную силу, чтобы она стала мощным рычагом по духовному изменению людей… Для этого надо только одно.

ЛЕВИЙ:Что же?

ИУДА:Его… то есть Иисуса… надо (просто необходимо) реально обожествить!

ЛЕВИЙ:Что?

ИУДА:Надо сделать из него реального бога!

ЛЕВИЙ:Что ты говоришь, Иуда? Как «сделать бога»? Бог же – на небесах!.. Это язычники запросто объявляют богами умерших смертных: почти всех отошедших в небытие римских кесарей… Но это не боги, это – лже-боги!..

ИУДА:Нам с тобой нет дела до язычников. Но – смотри… Римский кесарь живёт на виду. Его наблюдают многие. И он совершает все свои деяния на глазах у многих. Поэтому, когда он умирает (ибо и он всего лишь смертный человек), его преемник, новый кесарь, старается причислить своего предшественника посмертно к богам, потому что это выгодно ему самому. Это, разумеется, такая – чисто формальная… чисто внешняя – церемония, но – всё-таки… Наш же Иисус, хотя он генерирует и пропагандирует великие принципы жизни и даже мироустроения, заметен мало кому, и у него нет шансов после смерти быть причисленным к бессмертным богам, получить такой (вполне, кстати, заслуженный им) статус. Разве же это справедливо?

ЛЕВИЙ:Что же тут поделать?

ИУДА:Но – если бы его… за его проповедь… предположим, публично распяли, подвергли мучительной смерти, которую бы увидели и сопережили многие, то и у него возник бы шанс быть причисленным посмертно к богам. Ты меня понимаешь?.. И это произошло бы не по воле кесаря, а по фантазии и воле самих людей, видевших его крестные муки. По мнению народному. А это, я тебе скажу, посильнее воли одного лишь кесаря. Разве не так? Народное сознание быстро бы украсило рассказы о жизни убиенного пророка всевозможными выдуманными чудесами, которых и не было на самом деле. За счёт такого фантазийного резонанса он мог бы стать не просто одним из богов языческого Олимпа… как все эти вознесённые туда единичной волей римские кесари, но – единственным Богом (или – скажем – единственным Сыном Небесного Бога, существовавшего прежде его рождения). Этот взлёт народного мифа о его личности превратил бы его нынешнюю частную проповедь в Божественное Откровение, действенное на все века!

ЛЕВИЙ:Ну, это всё фантазии, Иуда! И с какой же стати римская власть станет способствовать такому возвеличению скромного пророка Иисуса? Да она – и не замечает его…

ИУДА:А что, если взять да и подсказать ей это? Вот что, послушай… А что… А что, если – донести на Иисуса?

ЛЕВИЙ:Донести?

ИУДА:Донести. И объяснить власти его опасность для неё…

ЛЕВИЙ:Что ты говоришь, Иуда? Опомнись!.. Ты – пронизан завистью! Вот и всё…

ИУДА:Зависть? Зависть – это мощный двигатель… Ты – прав… Но – для действия – кроме двигателя нужно ещё и сознание… Герострат… ты помнишь? – всего лишь сжёг какой-то там храм… Из зависти к его строителю. От таких за-вистнических действий никогда не происходит ничего, кроме очевидного вреда. А я… я хочу преобразовать это моё (по сути-то, конечно же, такое же вот завистническое действие – ты прав, ты прав, Левий!..) в некий вполне позитивный акт! Я хочу создать для людей великий и плодотворный культ – на базе проповеди нашего бедного Иисуса. Да, я – при этом – убью, устраню его с моего пути (я поступлю, в этом смысле, совершенно так же, как всякий предатель, как тот же Герострат, то есть – я поступлю как бы не менее подло, да?..), но я же – этим своим деянием – превращу его самого в миф, в легенду, в символ веры… Благодаря мне он взлетит в небеса, как жаркое и благотворное солнце!.. Да-да! Как солнце!..