Андрей Мажоров - ПэСэА, или Последний синдром аденомщика

П а н к р а т о в. Не знаю… Я стольких за свою жись перезахоронил, что на роту наберется. Смерти нет… Вот, к примеру, мой сосед – Вяземский, Александр Петрович. Да неделя тому всего! Жил хорошо. Богато. Был он, вроде как… по снабжению. Утром на кухню пошел, чайку попить. И упал. Рухнул, можно сказать. Жена – в крик! Скорая, то, сё. Не откачали. Главное – ни с того, ни с сего. Пошел на кухню, а попал в вечность.

Л я к и н. Вн, запная смерть как бы.

К у з н е ц о в. У вас что? Тем других нет? Для беседы?

Б у д е т е. И вечности никакой нет. Смерть – это и вечность, и мгновение одновременно. Умерший уже не может осознать эти категории. Значит, он не умер. Вечность стала секундой. И наоборот.

П а н к р а т о в. Выходит, если не помер, значит – живой. Так получается?

Б у д е т е (проводит пальцем по книжной строчке). Смотрите-ка, прямо по теме: «Я не был мертв, и жив я не был тоже». (Поясняет.) Данте. Божественная комедия.

К у з н е ц о в (впервые взглянув на Б у д е т е с интересом). Все-таки здесь надо определиться. Здесь, насколько я помню, просто фигура речи. Софизм у вас выскочил, уважаемый. (Б у д е т е пожимает плечами.)

Л я к и н (осторожно). Диалектика, ёптыть…

Молчание.

П а н к р а т о в. Если не живой и не мертвый, то… как? А какой тада?

К у з н е ц о в. Черт! Черт!

П а н к р а т о в. Да ладно – «черт»… (Отворачивается.) Слова им не скажи…

Л я к и н. Выпить бы, дедушка.

П а н к р а т о в (оживившись). А есть?

Дверь кабинета открывается, высовывается М е д с е с т р а.

М е д с е с т р а. Будете?

В с е (хором). А как же!

М е д с е с т р а выходит в коридор.

М е д с е с т р а (довольно). Бугаи.

Б у д е т е. Это я. (Встает.) Будете, Арнольд. Это я.

М е д с е с т р а. Так вы будете Будете?

Л я к и н. Мы тоже будем-будем!

М е д с е с т р а. Почему на ПСА 6не сдал?

Б у д е т е. Сдал. Просили передать. Я забыл. Вот. (Протягивает бумажку.)

М е д с е с т р а. Кузнецов есть?

К у з н е ц о в. Здесь. (Встает.)

М е д с е с т р а. Первым пойдете.

К у з н е ц о в (упавшим голосом). Почему… первым?

М е д с е с т р а (загадочно). Скажут. (Уходит в кабинет.)

Молчание.

П а н к р а т о в. «Первым пойдете». Слыхали? (В сторону двери.) А тут, между прочим, ветеран войны и труда. С инвалидностью! Первым я пойду. Идите вы все!

Л я к и н. Первым вообще-то я пришел. Тут еще и не было никого. Вы, ветераны, д, вайте, конкретно, как-нибудь через одного!

П а н к р а т о в. Конечно, какие теперь ветераны! Какие теперь заслуги! Когда кругом – одна голая коррупция.

Л я к и н. Отец, мы так до ночи просидим!

П а н к р а т о в. Лаврентия на вас нет!

К у з н е ц о в (прокашлявшись). Товарищи, я не виноват. Они сами назначили.

П а н к р а т о в. «Товарищи»… Это когда было, «товарищи»… Сидит заслуженный ветеран, с наградами. Со второй, понимаешь, группой… Нет – пошептались, посюсюкали, «вась-вась» сделали – и «первым пойдете»! Я к заведующему сейчас! Порядочки…

П а н к р а т о в встает и демонстративно занимает позицию у двери.

К у з н е ц о в (мрачно). Да мне вообще без разницы. Сами разбирайтесь.

Молчание.

К у з н е ц о в (обращаясь к остальным за поддержкой). Вы же сами видели. Чего он завелся?

Л я к и н. Слышь, дед…

Молчание.

Л я к и н. Ветеран! Уснул, что ли?

П а н к р а т о в. Да что с вами разговаривать…

Л я к и н. Сейчас такие специальные подушечки продаются. Взял бы, да и купил.

П а н к р а т о в. Чего ты?

Л я к и н. Для значков. Ну, зачем ты всю свою коллекцию на клифт нацепил?

П а н к р а т о в. Чего?

Л я к и н. «Чего-чего»… Вредно такие тяжести таскать. Тебя аж перекосило.

П а н к р а т о в (отваливается от двери и нависает над Л я к и н ы м). Да что ты понимаешь, тля сопливая! Я эти ордена кровью заслужил! Когда ты еще титьку сосал!

Л я к и н. Да ладно. Какие ордена? (Приглядывается к наградам.) «Почетный донор», что ли? Ну, это да. Тогда да – кровью.

П а н к р а т о в (трясясь). Да я таких, как ты… Раньше имел один раз, а потом выбрасывал!

Л я к и н (удивленно). Классный базар. Спиши слова!

П а н к р а т о в. Я те сейчас запишу! Я те так пропишу, своих не узнаешь!

Л я к и н (встает). Да что ты разорался-то? Шуток не понимаешь?

Б у д е т е (занимает позицию между сторонами, примирительно, П а н к р а т о в у). Конечно, вы первым пойдете. По старшинству и по заслугам. (Л я к и н у.) Потом вы, раз первым пришли. Потом первым пойдет… вот, господин Кузнецов. Как было объявлено. Ну, а я замкну шествие. Первым от конца. (К у з н е ц о в у.) Не возражаете, уважаемый?

К у з н е ц о в. Повторяю еще раз – мне совершенно безразлично.

Б у д е т е (П а н к р а т о в у). А вы бы сели. Похоже, тут… надолго.

П а н к р а т о в, что-то бормоча, возвращается на свое место. Л я к и н тоже садится.

Л я к и н. Всех помирил. Будете, а ты кем… будете? Из прибалтов, что ли? Добрый такой.

Б у д е т е. Между прочим, этимология моей фамилии имеет славянские корни. Я смотрел в Википедии. Я – белорус. Предки мои – из Белоруссии.

П а н к р а т о в. Все вы теперь – из Белоруссии.

Л я к и н. Теперь – да.

К у з н е ц о в. И чешут языками, и чешут. Какая разница, кто тут откуда? Здесь все равны. Как, понимаешь, перед Господом Богом.

Б у д е т е. О да.

П а н к р а т о в. В хипипедии он смотрел. Хипипед. Меня вот никто не спросит, сдавал я чего, не сдавал… А всякая сопля в рожу тычет.

Л я к и н. Слушай, дед, осади ходули…

П а н к р а т о в. Чего-о?

К у з н е ц о в (поспешно). У него ПСА запросили. Может, у него анализ плохой. Какие у вас там цифры, Арнольд?

Б у д е т е. Не помню. Кажется, около семи. С чем-то.

К у з н е ц о в. У-у… Тогда понятно.

Л я к и н. А какие надо?

К у з н е ц о в. От нуля до четырех. Если выше – пиши пропало.

Б у д е т е. Что это значит – «пропало»?

К у з н е ц о в. А то и значит. Ку-ку, как вон товарищ говорит. Подозрение, извините, на рак.

П а н к р а т о в. ПСА, ПСА… Именно что – подозрение. У меня раз вообще было – двенадцать. А ничего, сидю тут еще с вами. (Неожиданно развеселившись.) Тут врач, мужики, работает, – не доктор, а чисто сатирик. У него и фамилия подходяшша – Задорнов. Он эту самую ПСА называет «Псаки». Ну, говорит, что нам сегодня отмочила госпожа Псаки, Аденома Простатитовна? Какую нам такую санкцию объявила? Не иначе, товарищ Панкратов, лично вам – химкастрацию.

Л я к и н. Зачем это?

П а н к р а т о в. Шут его знает. Может, отпустит. Ты вот сколько раз за ночь бегаешь?

Л я к и н. А сколько надо?

П а н к р а т о в. Молодой… Я в твои годы про это и не думал. А как женился – тем более. Ты вот – женат, нет?

Л я к и н. А при чем тут это?

П а н к р а т о в. Молодой… Вот и сиди тута. Протекай. Всю резьбу уже, поди, сорвали.

Л я к и н. Ничего мне не сорвали

П а н к р а т о в. Что, не шупали еще?

Л я к и н. Чего не щупали?

П а н к р а т о в. От молодой! Железу, чего еще.

Л я к и н. А как ее… щупают?