Елена Моисеева - Завтра не наступит

– Ты была уже со мной, но переспала с ним…

Я продолжала молчать.

– Это правда?

Я чувствовала страх, поглощающий меня с головой.

– Это правда?! – заорал он так, что мне казалось, у меня барабанные перепонки лопнут. Лгать не имело смысла.

– Да.

– Я убью эту тварь! – крикнул он, и собрался выйти из комнаты. Я кинулась ему на шею.

– Нет, Антон, пожалуйста, не трогай его, это только моя вина… – я замолчала, увидев выражение его лица, оно было просто пугающим.

– Защищаешь его… – это был даже не вопрос.

– Он не причём. Он оказался фантастически похож на моего погибшего жениха. Когда Ян это узнал, он бросил меня, а я… я просто не хотела жить. С тобой я познакомилась только для того, чтобы… Чтобы ты помог мне… уйти из жизни. Я не хотела отношений, я хотела разозлить тебя, чтобы ты… – я замолчала, не в силах продолжить дальше.

Вот я и призналась во всем. На лицо Антона было страшно смотреть, он долго молчал и только через какое-то время бесцветным голосом произнес:

– Собирайся, мы возвращаемся домой.

Всю дорогу обратно он игнорировал меня, как пустое место, я кусала губы в догадках, что произойдет дальше.

Не успела я зайти в подъезд дома, как подъехали люди Антона. Он впихнул меня в машину, и мы уехали куда-то. Страх начал разъедать мою душу, и усилился в сто крат, когда я узнала дом, к которому мы подъехали. Это был тот дом, с подвальным помещением, где я была за две недели до свадьбы. Антон вышел из машины, развернулся и, не глядя на меня, пошел в дом. Меня же из нее просто выволокли. Я царапалась и кусалась, но должного эффекта это не произвело. Через пару минут я оказалась в том же подвале. Он хотел наказать меня, но как?

Когда в подвал спустились еще трое парней Антона, я все поняла. Он не собирался меня убивать, для этого достаточно одного человека.

«…Я отдам тебя своим людям, ведь именно этого ты больше всего боишься»…

Они начали медленно ко мне приближаться….

Я царапалась и кусалась, я дралась, так как умела, но разве я могла их обезвредить. Слезы застилали мои глаза, у меня началась истерика. Я выла как зверь и жаждала только крови…

Чьи-то сильные руки все-таки добрались до меня и, неожиданно, встряхнули, сквозь помутненное сознание, я услышала голос Антона.

– Убирайтесь, я передумал!

У меня было одно желание – не подпустить, сдохнуть, но не позволить приблизиться.

– Лена, очнись, пожалуйста… – его голос почему-то не пугал меня больше, более того, я рада была его услышать.

– Лена, если хочешь, убей меня, но только очнись, посмотри на меня, пожалуйста…

И я вернулась. Антон сгреб меня в охапку, и качался вместе со мной в однотонном движении. Что-то обожгло мне щеку, и я с удивлением обнаружила слезы.

Но это не мои слезы, …а ЕГО.

Он смотрел на меня умоляюще, из глаз текли слезы, но он вряд ли их замечал.

– Что ты со мной делаешь, – прошептал он, – Я не смог…

Что ж прекрасно, признание монстра в своей слабости к женщине…

Я была сломлена, убита… Я не знала, что смерть бывает такой. Когда ты дышишь, но не живешь, двигаешься и не чувствуешь этого.

Я не знаю сколько прошло дней и ночей. Я перепутала их. Иногда мое помутненное сознание меркло окончательно, но через какое-то время я снова понимала где я нахожусь и что вокруг происходит. Как – будто кто-то дергал тумблер выключателя. Ко мне часто заходил Антон. Пытался говорить со мной, но я его просто не слышала. Его губы шевелились, но вместо звука был какой-то монотонный гул. В один день ко мне зашел незнакомый симпатичный парень и так же как Антон пытался со мной поговорить. Лицо у него было доброе, он улыбался мне. Потом, зачем-то начал светить мне в глаза каким-то фонариком и заставил выпить таблетки. Через день после этого я начала слышать не монотонный гул, а вполне нормальную речь. В глубине души я понимала, что потихоньку схожу с ума, но теперь это не имело никакого значения.

– Влад, скажи что-нибудь, ты же доктор! – громко говорил Антон из другой комнаты, – Она не разговаривает уже неделю, она отказывается есть, она сидит в одном и том же положении. Что делать?!

Если бы я могла усмехнуться, я бы это сделала, но мне так нравилось не двигаться и молчать, было бы еще лучше, если бы они все оставили меня в покое. Я даже как-то расстроилась из-за того, что снова стала понимать человеческую речь. По-видимому, Влад развел руками.

Уже вечером, Антон ввалился в мою комнату в сильном подпитии.

– Пожалуйста, заговори со мной, – умоляюще произнес он.

Зачем?

– Я знаю тебе плохо и больно, я виноват…

Ты знаешь, но вряд ли понимаешь масштабы содеянного.

– Если хочешь, ударь меня, накричи, но только не надо так…

– Как? – мой голос осип, казалось странным слышать свой голос в живую, а не внутри себя. Что-то снова во мне поменялось – я больше не хотела молчать, я хотела движений, хотела говорить. Мне даже стало интересно сколько дней я провела в коматозном состоянии.

Антон встряхнул головой, как будто прогоняя наваждение.

– Спасибо, – сказал он с видом побитой собаки, – Прости меня.

– Это все?

– Нет, – ответил он с грустной улыбкой, – Если бы я мог, я все бы исправил, мы начали бы все сначала.

Я встала, подошла к двери и, не оборачиваясь, сказала:

– Ты животное, злобное и дикое животное.

– Пусть я буду таким, – согласился он, – Но я люблю тебя.

– Я не верю тебе.

– Я докажу тебе это, – с уверенностью в голосе произнес он.

Я повернулась к нему.

– Если бы ты… не остановил их, я бы умерла. Мне почти это удалось.

– В тот момент я хотел, чтобы ты умерла.

– И ты говоришь, что ты любишь меня? – с ужасом спросила я его.

– Именно в тот момент, когда ты была в подвале, и я знал, что тебя ждет, я понял, что не могу… этого допустить, именно тогда, я понял, что люблю тебя.

Дикий хохот вырвался из моей груди, хохот вперемешку со слезами. Антон подскочил ко мне и сжал в объятьях. Я чувствовала его поцелуи на своих губах, шее.

– Любимая, родная, прости меня… Я никогда больше не причиню боли…

В ту ночь он любил меня как безумный, пытаясь хоть как-то разбудить во мне тот огонь, который был в нем. Я не верила ему. Мне казалось, что я живу с монстром, который лишь играет в любовь…

Шли дни, я отдалилась от Антона, и иногда по ночам мне снился кошмар: подвал и трое ублюдков, надвигающихся на меня. Антон перестал мучить меня, и все чаще он не ночевал дома. Я не спрашивала его, где он был, когда утром он приходил домой, и от него пахло женскими духами. И так все понятно. Скоро его виноватый взгляд исчез, и появился новый – презрительный. Теперь он меня презирал. Презирал за то, что я не сделала даже попытки создать семью, но разве я хотела этого изначально? В один из таких вечеров я решила поговорить с ним.